Тарантино взялся ещё раз доказать миру, что он большой фантазёр, не наигравшийся в детстве в известных персонажей — реальных и выдуманных, притягательных и отталкивающих, но неизменно ярких, как воздушные шарики. И по всем законам детской игры Тарантино выстраивает свою псевдореальность с дотошным вниманием к деталям, с тщательностью, достойной самых скрупулёзных археологов. И если уж персонаж Брэда Пита, каскадёр по имени Клифф Бут, едет на Кадиллаке DeVille 1966 года, то не поверить в то, что он проезжает по Лос-Анджелесу 1969 года, просто невозможно. Все рекламные вывески, баннеры и афиши, одежда девушек-хиппушек, те же авто, не говоря уже о музыке, звучащей из приёмника, – всё аутентично до предела, всё соответствует фильмам и фотографиям тех лет. Как вечеринка у «Мамы Кэсс» (Кэсс Элиотт, вокалистки группы The Mamas and The Papas). Как «дуэль» Брюса Ли и Клиффа на съёмочной площадке. Как и пресловутая сатанинская «семья» Чарльза Мэнсона, источающая животную угрозу. И при этом Квентин каждым кадром своего фильма поёт дифирамбы «золотому веку Голливуда», устраивая настоящее пиршество для киноманов. Впрочем, также и для меломанов, и автолюбителей, испытывающих ностальгию по 60-ым годам.
Однако Тарантино играет, но не заигрывается.
Он понимает, что его псевдо хэппи-энд — иллюзорный финал. В его фантазиях 8 августа 1969 года «дети Мэнсона» перепутали дома. Вместо дома Романа Поланского ввалились в дом его соседа актёра Рика Далтона. Напали не на беззащитную Шарон Тэйт и её гостей, а на тех, кто может дать отпор: спортсмена-бойца Клиффа с его питбулем. Даже хлипкий Рик Далтон (Леонардо Ди Каприо) вступает в схватку. Он хоть и рефлексирующий актёр-истерик, но зато у него имеется настоящий огнемёт. Сатанисты получают по заслугам. Шарон Тэйт знакомится с соседом. И все вместе — живые и жизнерадостные — отправляются спрыснуть алкоголем небольшой, хотя и нервный инцидент. Красота! В городе ангелов наступает гармония.
Тарантино слегка изменил удручающие исторические факты, подправил реальность. Пусть на секунду, но хочется поверить Квентину, что так оно всё и было. Тем более, что ровно через неделю после реальной кровавой бани, устроенной бандой Мэнсона, на другом краю Соединённых Штатов случился фестиваль мира, любви и музыки, знаменитый Вудсток.