По страшному чёрному небу, одна за одной, прокатывались волны света, жгущего и палящего; небо вскипело сегодня, чёрные клочья туч свешивались чуть ли не до земли. Молнии, то багряные, то янтарные, вспыхивали по десяткам в секунду, и свет, которым они освещали выжженную землю был страшен. На земле гудел сильный горячий ветер, будто от дыхания множества огнедышащих драконов; жесткую траву пригнуло плашмя, кое где она начала дымиться. Настал День, который принёс Ночь. На земле, задрав головы в небеса, стояли двое. Старик одной рукой опирался на клюку, другой схватил мальчика за волосы и держал, чтобы тот не смог опустить голову, чтобы смотрел. Голос старика то терялся в раскатах страшной битвы, то вплетался в гудение ветра; — Смотри! Смотри же! Тебе повезло, ничтожный мальчишка, ты встретишься с Ними совсем молодым! И сильнее задирал голову мальчику, костистые сильные пальцы вцепились мёртвой хваткой. По лицу мальчика текли слёзы, или от страха, или от боли и он всё пытался дёрнуться, вывернуться, но старик был гораздо, гораздо сильнее. Грохот стал нестерпимым. Мальчик видел, что старик открывает рот и что-то кричит; он и сам кажется вопил во всю глотку, но все эти звуки терялись в бушующем вое и треске неба, самой страшной буре, которую видела земля. Мальчик почувствовал, как внутри у него всё вибрирует и болит и пришла последняя мысль: он сейчас умрёт, не выдержав, так и не увидев конца битвы, его убьёт этот грохот... Мир закружился, но мальчик увидел, прежде чем упасть вместе со стариком: небо расколола надвое алая расщелина, грохот, который прилетел следом, упал на них, словно скала. Повисла тишина, но край гаснущего сознания подсказал мальчику, что он просто оглох. Он не знал, что действительно стало тихо, что утих ветер, что небо начало стремительно светлеть и уже через пару минут стало обычным, синим, с клочьями облаков, таким, как и положено, но каким его уже давно никто не видел. Но мальчика накрыла Великая Тьма. *** Прошёл весь день, на западе уже вспыхнул забытый закат, когда мальчик наконец пошевелился. Долгое забытьё было милосердным, там была только мягкая пустота. Но стоило забрезжить сознанию, стоило только ему пошевелиться, как в него, будто лютый зверь, вцепилась боль. А еще старик, такой тяжёлый, лежал на нём и выбраться из-под неподвижного тела удалось далеко не сразу. Уже стоя на коленях и тяжело дыша, мальчик думал: специально он упал на него, чтобы защитить, или это просто случайность? Старик был совсем холодный, скрюченные пальцы вцепились во что-то невидимое. Наверное, случайно. С чего бы он стал кого-то защищать... Но всё же... Всё же... Мальчик коснулся своей щеки, которую что-то неприятно стягивало. Запекшаяся кровь. На обеих щеках кровь. Уши... Да. Вокруг полная тишина. Вот оно что. Ну надо же, он всё-таки выжил, но отдал за это огромную цену. И сейчас разговор не о старике, конечно...
Мальчик привычно, по инерции, задрал голову, но увидел только тёмно-синее, почти фиолетовое небо, каким ему и положено быть после заката. С изумлением он разглядывал гаснущую заката и даже увидел на её фоне чёрную точку летящей птицы. Неужели закончилось! Как и говорил старик! Но где же, где же хоть кто-то? Разве не должны победители сойти к своему народу? Но никого не было. Старик так и лежал, рот и глаза открыты, страх навечно застыл на его лице. Столько лет ждать Последней Битвы, чтобы умереть в последний миг, и не увидеть, чем же всё закончилось.Хотя, – подумал мальчик спокойно, – он сейчас идёт к Небесному трону или спускается в Ад, ему всё расскажут. Интересно, а там все ушли воевать или кто-нибудь остался встречать души и присматривать за ними? Или они сейчас все возвращаются после Битвы и до этого старика никому и дела нет, и он сидит, забытый, и ждёт своей очереди, как часто и было в этом мире? Или там происходит быстро, чудесно и нет проблем? Вряд ли, тогда бы они не воевали..." Раньше за такие богохульные слова его бы выпороли, если бы хватило ума говорить такое вслух. Мальчик поднялся и пошёл в сторону монастыря, почему-то это показалось правильным. Монахи — слуги Небесного Трона, они помогут похоронить старика. А может Ангелы уже там? Мальчик даже приостановился. Да, валялся он долго, Небесное воинство уже, наверное, вышло к людям, а куда ему идти, если поблизости только монастырь, оплот Света! Вот это да. Когда мальчик был совсем маленьким, ему довелось увидеть погибшего Ангела, упавшего с небес. Он упал рядом с их деревней, почему-то в этой округе Битвы происходили довольно часто. Тело Небесного Воина лежало на холме, и было огромным, исполинским. Не было крови, но по тому, как лежали руки и ноги, как неестественно была повернута шея, всё было понятно. Мальчик тогда смотрел на Ангела, глотая слёзы, сжимаясь от жалости и стыда, будто была его личная вина, что так случилось.
Ему почему-то часто казалось, что во всём виноват именно он.
Уже совсем стемнело, но не той страшной тьмой, что была во время Битвы, а обыкновенно. Высыпали звёзды, правда луны не было, и мальчик всё чаще запинался. Наверное, надо было остановиться и подождать утра, может даже уснуть, но спать совсем не хотелось. А ещё, ни один звук не долетал до мальчика, ни ветерок, ни птицы, ничего, он и своих шагов не слышал. А ещё болела голова и тошнило… Может быть, в монастыре всё-таки найдётся кто-нибудь, кто ему поможет, они, конечно, спросят, зачем они с дедом пошли смотреть на битву, неужели жить надоело, но придётся ответить, что да, старику давно уже, и он день за днём ждал, когда же победит Небесное Воинство, чтобы встретить его и с ним отправиться на Небеса….
— Да, надоело! – сказал мальчик вслух, но голоса своего не услышал. Тогда он остановился и немного поплакал, сжавшись в комок. Но ветер становился всё холоднее и гнал его, гнал к монастырю. Заблудиться здесь было трудно, но огни уже показались вдалеке, нужно просто побежать и всё….
Мальчик побежал так быстро, как только мог в своём состоянии, жёсткая трава цеплялась за ноги, он несколько раз падал, бежал медленнее, потом опять набирал скорость… Пока не запнулся обо что-то очень твёрдое и, пролетев по инерции ещё несколько метров, не пропахал землю лицом.
Пришлось подползти и посмотреть, что же там такое. Небеса! Он провёл по предмету руками и задрожал. Было очень темно, но как можно ошибиться, если это… Это… Мальчик заревел и принялся ощупывать предмет, откуда-то точно зная, что это. Хотя, почему откуда-то!
Пробьёт час, когда настанет брань,
Меж светом и мраком, в битве огненной.
Никто не ведает, кто победит в этот день,
Все лишь молятся за ангелов невиданных.
Праведники прославляют Светлого Господа,
Грешники жертвы приносят коварным демонам.
На чьей стороне победа, кто сможет сказать?
Какая чаша весов тяжелее всего в мире?
Если Небо победит в битве судьбы,
Секира Повелителя Ада упадет на землю.
Если Бездна окажется сильней, Корона Небесная упадет с высоты.
Молись же, несчастный, за свет или за мрак,
Ведь скоро настанет час последнего сраженья.
И только тогда узнаем мы, кто победил в битве,
И кто праведен, и кто проклят на веки вечные.
По вечерам старик рассказывал и рассказывал, как это будет, когда Владыка Неба переломит Секиру Тьмы, и что в мире никогда больше не будет зла, что все будут счастливые. «Как же тебе повезло, засранец, что ты застанешь это совсем молодым! Многие поколения ждали этого дня, но так никогда и не дождались, а ты только родился, и уже тебе всё на блюдечке! Нет, боюсь испортишься и тебя отправят в Ад! Ну-ка, иди сюда, надо бы добавить тебе благодати!. И бил мальчика тяжёлым ремнем по мягкому месту, для профилактики.
Один только раз мальчик спросил, а что будет, если на землю упадёт Корона, а не Секира. Ответа не узнал, но сидеть не мог ещё очень долго.
И вот она….
Или нет? Может что-то другое?
Мальчик долго сидел, всё ощупывая и ощупывая этот предмет, пока наконец не задремал. Но забрезжил рассвет, и он проснулся. Ошалело завертел головой, в которой до сих пор стоял сильный гул, сквозь который не могли пробиться внешние звуки.
Увидел перед собой Корону, всё вспомнил и всё понял. Страшная боль осознания резанула изнутри, и мальчика свернуло, он закричал, по щекам текли потоки слёз. Победила Бездна! Скоро она поглотит весь мир! Как же страшно! Может он так мало и плохо молился, может это всё из-за него….
Истерика неожиданно угасла. Он лежал на спине, в траве и смотрел в светлеющее небо. Такая ширь развернулась над ним, какой он ещё не видел. Плавно плыли настоящие облака, не было видно и слышно никаких битв, только птицы беззвучно и беспечно пролетали над ним. Мальчик почувствовал себя песчинкой в этом мире, и от этого неожиданно стало легко. Он лежал и думал, о всех людях, что или молились за Небесный Трон или славили Бездну. Сколько же их! А сколько было тех, кто просто молча ждал своей участи. Вряд ли его слабость лично его молитвы сбросила Корону. Это было под силу только Владыке Бездны….
Мальчик сел и снова посмотрел на Корону. Огромная. Ни один человек не смог бы её носить, в неё можно запихнуть и троих людей, если не пятерых. Красивая. Лучи восходящего солнца сверкали в ней; мальчик никогда не видел ничего прекраснее. Вдруг ему стало неловко валяться рядом с таким священным предметом, и н почтительно встал на колени. Сам он её вряд ли унесёт, лучше даже не говорить никому, что он вообще касался святыни. Нужно сказать монахам, где она лежит. Может ещё есть время до того, как Бездна поглотит мир, может есть выход….
Теплый свежий ветер прилетел с востока, как бы доказывая, что мир никуда пока не собирается рушиться.
Тогда мальчик встал, поклонился Короне, и пошёл в сторону монастыря.
***.
Он прошёл совсем не так много, как заметил сбоку ещё кое-что.
Сначала он принял это за чьё-то окровавленное тело, из-за яркого багряного цвета. Но это было не тело. В жёсткой траве лежала огромная, исполинская Секира.
Сердце мальчика забилось как бешеное. Что же это! И Корона, и Секира лежат на земле, кто же тогда победил, что же вообще такое случилось! Может это чья-то дурная шутка! Нет, не бывает таких шуток… А ещё… От шока он не сразу заметил, но теперь не мог отвезти взгляда, от чудовищно-огромной уродливой руки, отрубленной, лежащей рядом. Рука и сама была красной, красно-серой точнее и совершенно мёртвой. И мелькнула богохульная мысль: как хорошо, что Корона просто упала, без Архангельской головы! Или они упали по отдельности… да что же он такое думает! Так нельзя!
И чтобы больше ничего этого не видеть, он побежал, так быстро, как только смог.
***.
Монахи молились, глядя в небо.
Их было не так много, как ожидал мальчик, человек пятнадцать. Они стояли на коленях перед воротами монастыря и обратив лица к небесам, а ладони сложив возле груди. Наверху теперь ничего интересного не происходило, но это не смущало служителей Небесного трона. Невольно мальчику вспомнилось, как вчера старик держал его за волосы, чтобы не отводил взгляда. Видели святые люди, что вчера происходило? Ну, конечно, видели, что за вопрос… Но он должен сказать им….
— Здравствуйте! – сказал мальчик, не слыша своего голоса, - Здравствуйте, святые отцы!
Но они не обратили на него и взгляда.
–– Я пришёл к вам за помощью! Там мой отец, он умер вчера….
И снова ни единого движения в его сторону. Сложенные ладони, губы, шепчущие молитву.
Мальчик вдохнул поглубже:
— А ещё там в поле лежит Корона, я её случайно нашёл….
Мучительно разговаривать, не слыша собственного голоса. Но гораздо мучительнее было видеть, как поднимается с колен высокий монах, идёт медленно, говорит что-то короткое, и также коротко размахивается, бьёт по лицу.
Мальчик отлетел и утирая рукавом кровь, понимая, что страшно разозлил этих святых людей, завопил:
— И Секира, Секира тоже там, я не вру!!!
Он зажмурил глаза, ожидая нового удара, но его не последовало. Монахи о чём-то переговаривались, а тот высокий наклонился над мальчиком, который по губам прочитал одно слово:
–– Где?
–– Я покажу вам где они, только не бейте, я теперь ничего слышу, я всё покажу… И отца, отца похороните, он тоже там, недалеко….
Его подняли рывком за шкирку, и мальчик повёл их, ведь он первый, единственный знал, где лежат Корона и Секира, предметы пророчества, которым не суждено было встретиться на земле, но всё же, всё же….
***.
Монахи зарыдали от счастья, при виде Секиры, а вид Короны, лежащей на земле привёл их в ступор, такой глубокий, что они несколько часов просто смотрели на неё стоя на коленях. Мальчик стоял с ними, хоть и чуть в стороне, и силился понять, о чём говорят святые люди. Когда ступор спал с них, они неожиданно принялись горячо спорить, размахивая руками, их рты кривились, слова вылетали быстро, хоть мальчик и не слышал, но знал, как оно бывает. И он не лез, и не упоминал пока про своего старого мёртвого отца, просто ждал. Наконец, они о чём-то договорились и сложили руки на груди… И все разом в упор посмотрели на мальчика. Он смотрел им в глаза и увидел там страх, и смущение, и снова страх, и ещё что-то. Высокий монах вынул из-за голенища нож и неожиданно улыбнулся, растеряно, словно извиняясь. Мальчик всё понял, попытался вскочить, но было уже поздно, да и он был слишком слаб, чтобы убежать. Свидетель падения Короны Небесного Престола….
Небо снова стало для багровым, снова раскололось надвое, но на этот раз уже навсегда.
… А монах, тяжело дыша, вытер нож о жёсткую траву и кивнул остальным. С глубоким поклоном они взяли Корону и понесли туда, где её никто никогда не найдёт.
Даже Последняя Битва не решила древнейшего спора, но люди сделали свой выбор. А со стороны далёких холмов надвигалась страшная гроза….