Иду!
Боже, а женщины-то, женщины!
Ни одной старухи!
Молодые, жаждущие!
Без детей, с детьми, с внуками!
Все молодые, идут быстро, обгоняя меня…
Позади шепот:
– Он! Он! Я узнала!
– Да не-ет…
– На спор! Он!
Узнали.
Узнали, черт бы их побрал!
Ну да, я ведь вчера играл «Калифорнийскую сюиту»!
А позавчера – «Копенгаген»!
И ведь неплохо играл, черт возьми!
А то, может быть, и по телевизору…
Спину прямо держать!
И – главное, главное – туман в глаза, внутреннюю углубленность, иллюстрирующую богатство души и – простоту, простоту – да, да, это тоже важно, несмотря ни на что, на популярность и уважение – я прост, прям, доступен…
Молодой, румяный, черноглазый, улыбается, забегая вперед, встал передо мной:
– Извините!! Это – вы?!
Я – несколько усталый, но добрый взгляд:
– Да… это я… (и улыбка всепонимающая).
– Он!! Я говорил! – И уже мне непосредственно: – Это ведь вы выступали в рекламе пива студенческого?
Да, вот это удар.
Ниже пояса.
Был грех – снялся я в рекламе этого пива. Десять дублей.
Тяжело опьянел.
С тех пор не то что пить, но и видеть рекламу пива по ящику – подступает тошнота…
Да и давно это было – в начале девяностых!
Олег Басилашвили