Служба в Советской армии, по крайней мере, для меня, это весьма значительный и замечательный период жизни. Для познания себя в этом весьма многообразном мире!
В год моего призыва офицером, в морской авиации Северного флота была острая нехватка не только инженерных и технических специалистов, но и лётного состава, лётчиков и штурманов.
На срочную службу брали выпускников технических вузов, а летчиков и штурманов не только из гражданского воздушного флота, но даже выпускников Ленинградской лесотехнической академии, предназначенных для лесной авиации, и Московской сельскохозяйственной академии имени Тимирязева, для сельской авиации.
Полгода жил в офицерской гостинице. Попал в номер с ленинградцами, выпускниками ЛЭТИ, крепчайшего здоровья по части лыжного спорта, мордобоя и немыслимого количества выпить. Это сочеталось с прекрасной технической подготовкой.
Игорь, мастер спорта по лыжам, член сборной Союза. За три бутылки кубинского рома научил меня бегать 10 км на лыжах и сдать норму на 2-й разряд с первой попытки.
Другой, Стас, эстет, потомок старых питерских богачей, аристократов, бабушка которого собирала Рембрандта в подлинниках. Имел понятие о сертифицированных девственницах!
Третий, Боб, кандидат технических наук, призван за полгода до истечения срока, когда технорей в армию на срочную службу уже не брали, 29 лет!
За это ненавидел всеми фибрами своей души всю Советскую армию и Военно-морской флот, особенно его морскую авиацию вместе со всеми её генералами, адмиралами, маршалами и даже Генеральным секретарём ЦК КПСС.
Тем не менее, обнаружил и исправил фатальную ошибку, допущенную при проектировании самолетной боевой электроники! За что получил благодарность от командующего ВМФ СССР! Хорошо, что не было реальных пусков ракет с ядерными зарядами.
А так же, всего лишь за 2 года службы в звании инженера лейтенанта, успел побывать объявленным в розыск по всей территории СССР и арестованным по домашнему адресу в Ленинграде, не получить два строгих выговора и оказаться оправданным офицерским судом чести.
Под новый год я получил отпуск и, уже собрался идти на станцию, когда в номер вошёл Боб. Ты куда собрался? В отпуск домой, за женой и дочерью, они скучают! И я, пожалуй, тоже съезжу на Новый год за своей женой. Но, ты же не оформлял отпуск, будут большие неприятности.
Пришли Стас и Игорь, мы вместе стали уговаривать Боба, сначала оформить отпуск, а потом уже ехать. Но тот закусил удила и, тоже стал собираться.
Мы с ним отправились на станцию. Сели в один вагон, я в форме, билет получил по проездному предписанию в воинской кассе, а он по гражданке купил в обычной кассе.
Как только поезд тронулся, сразу отправились в вагон ресторан. Уже ночь, и тот, конечно, оказался закрытым. Но мы разбудили его работниц и, пили с ним коньяк всю ночь с сухими закусками, пока утром не прибыли в Ленинград, где Боб вышел, а я поехал дальше, до Москвы, а оттуда уже в Таганрог через Украину и станцию Марцево.
Потом мы узнали, что командиру полка доложили о пропаже Боба, поскольку тот, естественно, отсутствовал на построении. У Боба уже с началом службы не сложились отношения со строевым отделом, по причине вольного характера и, конечно начальнику строевого отдела захотелось Бобу отомстить. Боб был объявлен во всесоюзный розыск.
В новогоднюю ночь, 31 декабря Боба обнаружил гарнизонный патруль дома, прямо за праздничным застольем в весёлой и шумной компании друзей. Был арестован и отправлен на гарнизонную гауптвахту славного города Ленинграда, где отсидел несколько суток за самовольное отсутствие в части. После отсидки, под конвоем прибыл по месту нашей службы.
Встретили Боба, как героя и славно напились. А вот командир полка не мог объявить Бобу даже выговор, поскольку тот призван был на срочную службу (мы не были кадровыми офицерами) приказом Министра обороны. В данном случае только министр мог Боба наказать. Наказание любого из нас могло обернуться наказанием самому командиру полка, за то, что не обеспечил должной дисциплины в отношении нас. Министр призвал, доверил нас командиру полка, а тот не справился!
Второй строгий выговор Боб не получил, когда объявился в гарнизоне после летнего Ленинградского отпуска в форменной фуражке, брюках, кителе с погонами, но с воротником торчащим клетчатой рубахи и коричневых босоножках.
Мы стали уговаривать Боба, снять рубаху, надеть форменные туфли, не дразнить быка красной тряпкой. Ведь и нам достанется от начальника строевого отдела и командира полка. У них достаточно способов испортить нам жизнь во время службы. Но Боб, как всегда закусил удила, и его уже невозможно было остановить.
Боб стал знаменитостью не только в гарнизоне, но и в соседнем городе Оленегорске. Досталось всем офицерам, призванным на срочную службу, пошла промывка мозгов на политзанятиях, наряды в выходные и праздничные дни.