Мария привыкла к тому, что здесь, в деревне, с ней на улице может поздороваться совершенно незнакомый человек. А через некоторое время и незнакомых не остается. Идешь в магазин, и по дороге непременно встретишь десяток соседей.
Теперь и Степана она стала встречать – в лесхоз он приезжал несколько раз в неделю. Когда на мотоцикле, когда на коне своем, которого звали Король. Степан сказал, что совсем не собирался обзаводиться лошадью, Но слишком тяжелая судьба была у Короля – прежние хозяева держали его впроголодь, били поленом. И в конце концов, хотели сдать мясникам.
— Я им сказал: много вы за него не получите – кожа да кости, продайте лучше мне. Ну и выкупил….Конь тогда зашуганный был, всего боялся. Подойдешь к нему – он шарахается. На кордоне у меня отъелся, успокоился малость. Мы теперь – друзья. Но прежним – доверчивым, таким, как был – он уже никогда не станет.
Степан звал Марию в гости. И она действительно побывала у него на кордоне. Пришлось подниматься довольно крутой тропой по горе, поросшей лесом. Они шли вдвоем, и Степан отвлекал Марию от тягот пути – разговором. Но ей все равно пришлось несколько раз остановиться, перевести дыхание, собраться с силами. А потом лес вдруг расступился и открылась залитая солнцем просека. Тут как трава росли маленькие березки, а сколько цветов было…Марии стало стыдно, что ей известны названия лишь немногих из них – ведь это ее родные места. А когда она увидела россыпи лесной клубники, то не удержалась и стала собирать ягоды как в детстве, складывая их в импровизированный кулечек из листа лопуха.
Дом у Степана был большой, бревенчатый. Рядом на веревке сушилось белье и бродили козы.
— Летом гости ко мне часто приходят, — сказал Степан, — Особенно молодые ребята, которые интересуются разной аномальщиной. Сколько раз они рассказывали мне, что сбились с пути, что у них по дороге остановились все часы, что они шли-шли и вышли в том месте, куда совершенно не ожидали попасть…
— И как вы к этому относитесь?
— Я слишком многое видел сам, чтобы смеяться над ними.
— А зимой вы тут как?
— У меня же снегоход. А вот тут поблизости есть село, куда летом приезжают дачники, и где зимой остаются одни старушки. И если какая бабушка заболеет – ее сажают в большое корыто, цепляют его к снегоходу и везут в районный центр, где есть больничка.
Они пили чай с травами и душистым медом. Мария понимала, что Степан уделял ей слишком много времени – никто не будет просто так относиться к новоселу, переехавшему в село. Но она давным-давно перестала считать себя женщиной, на которую можно засматриваться. Служанка, тетка…
У кого-то она читала о «прекрасном явлении теток». Эти, махнувшие на себя рукой особы, отличающиеся полным самоотречением – убраться, притащить из магазина тяжелые сумки, приготовить еду, накормить всех – все для других…Эти, смешные тетки – чаще всего полные, с короткими мальчишескими стрижками, которые им не идут, с морщинами, сложившимися от сурового выражения лиц (а будешь тут суровой в борьбе с жизнью) – тетки эти и есть соль земли. Они обеспечивают быт, чтобы другие могли творить, мечтать и воплощать свои мечты.
И себя Мария относила к таким вот теткам, и думала, что впереди ее ждет только одно – старость. Которую хорошо продержаться бы на своих ногах, чтобы не быть людям в тягость.
А теперь Степан зовет ее приходить почаще, и потом провожает домой, и приносит дары – совсем не такие, как приносил когда-то Вовик. То настойку, которой можно растирать плечи (слишком много всю жизнь лежало на этих плечах), и боль уйдет вмиг, то лукошко с ягодами
— Я буду приходить, — неожиданно для самой себя пообещала Мария.
*
заслуженно гордилась собой – она находила в селе работу своим подопечным. И теперь уже им не приходилось сидеть ни у кого на шее. Удивительно, но в этом небольшом селе, на окраине, была страусиная ферма. И Марина кое-кого пристроила ухаживать за огромными птицам.
Марина знала, что те, кого она опекает, поселились в старинном доме не навсегда, их состав будет меняться. Но им всем нужно было отдохнуть от прежней неустроенной, полной боли жизни.
— У нас тут лагерь труда и отдыха, — говорила Марина.
Мария, когда привезла сюда Дмитрия, втайне опасалась, что долго он не выдержит. Не для его прекрасных рук все эти огородные дела. К ее удивлению, он ни разу не попросился обратно, и загружал себя работой как мог. Косил траву, заготавливал дрова для бани. Точно ему было необходимо ощущать к вечеру эту смертельную усталость – она отгоняла мысли, и да – Марина была права – заглушала боль.
А потом Дмитрий пришел к Марине сам не себя непохожий. Он так и сиял.
— Светлана мне позвонила, — сказал Дмитрий, — Она приезжает! Хочет провести здесь остаток лета.
Мария, которую дочь не поставила в известие о своих планах, отнеслась к этой новости осторожно:
— Ну и что? Может быть, она приедет со своим другом….с этим художником…
— Они давно расстались. Светлана сказала, что соскучилась по мне, хочет поговорить.
Мария видела, что Дмитрий готов сорваться в город, наплевав на условия завещания, по которым он обязан слушаться ее.
— Поезжай, — сказала она, — Передай Светке, что я ее люблю и всегда жду.
*
На следующий день после того, как Дмитрий уехал, Мария пошла навестить Степана. Она не предупреждала его о своем визите, и отправилась одна. Ничего страшного, если она не застанет лесника дома. Она его подождет. И все же как он не боится жить та далеко от людей? Ведь случись что – как объяснить «скорой» куда ехать, да и проберется ли по этим тропам машина?
Погрузившись в свои мысли, Мария не отдавала себе отчета – правильно ли она идет, не сбилась ли с тропы? Потом она точно очнулась. Ее окружал лес, и вроде бы вот тут – трава примята и петляет некоторое подобие тропинки. Ругая себя последними словами (кто ее теперь, ддд-уру будет искать?) Мария пошла по этому следу.
И внезапно замерла, когда перед ней открылось небольшое озеро. Берега его густо заросли, и, судя по всему, были топкими – подойти к воде можно было только тут, где он сейчас стояла. У самой кромки воды лежал плоский большой камень.
Марии было жарко, и она хотела погрузить руки в воду, а потом обтереть ими – холодными – лицо. Поэтому она ступила на камень и наклонилась к озеру. И замерла.
Вода была очень темной, почти черной - и в ней отражалось всё – и небо с высокими кучевыми облаками, и вершины деревьев, и сама Мария.
Только это была не усталая женщина средних лет, а молодая девушка. Пышная растрепанная коса цвета спелой ржи свисала через плечо. Четкий овал лица – такой был когда-то, и остался на старых фотографиях. И прекрасные, большие немного испуганные глаза.
Девушка, отразившаяся в воде, была красавицей. Жизнь еще не превратила ее в загнанную лошадь, не измучила обманом и разочарованиями. Эта девушка верила в добро и ждала любви.
Долго смотрела Мария на собственное отражение. Как-то постепенно она стала отождествлять себя с той, которая сначала показалась ей незнакомкой. Ей показалось, что и выражение лица девушки меняется. Мария ошиблась. Жизнь не щадила ту, которая смотрела на нее из темной воды. Просто она все выдержала, не сломалась. И у нее остались те же глаза, полные внутреннего света. И он стала – да, она стала еще прекраснее.
— У нас тут есть озеро, заглянув в которое ты увидишь свою душу, — вспомнила Мария слова Степана.
Значит, это была ее душа. Мария погрузила руки в воду, то ли пытаясь дотронуться до девушки, то ли надеясь, что волшебная вода исцелит ее усталость.
Руки Марии и Той, что Отражается, соприкоснулись – и Мария вспомнила это давно забытое ощущение юности. Когда жизнь кажется чудом, и это чудо принадлежит тебе, и ты можешь справиться с чем угодно…В твоих руках - весь мир.
Когда Мария отошла от озера, она как-то сразу вышла на нужную ей тропу – ту, что вела на кордон. Но идти предстояло еще долго.
Она шла, и срывала цветы – те, вроде бы невзрачные, но так упоительно пахнущие медом, аж кружится голова. К дому Степана она подошла с большим букетом.
…Никого не было на кордоне. Но, судя по всему, хозяин отлучился ненадолго и должен был скоро вернуться. На кухонном столе стояла тарелка, в ней лежали обвалянные в муке куски рыбы.
Мария зажгла плиту, поставила на огонь сковородку, и стала жарить рыбу. Плавники становились золотистыми и хрустящими, куски покрывались смуглой корочкой. А какой шел запах…
Степан возвращался на кордон со странным чувством, что там кто-то есть. Он долгие годы жил один. Давным-давно он был женат. Но брак не продлился и нескольких лет. Оля не выдержала жизни в такой глуши, ей захотелось вернуться в город. Может быть, если бы она нашла нужные слова, он бросил бы здесь все (хотя тут была его жизнь) и уехал с нею. Но Оля долго держалась молча, а потом закатила скандал, обозвала его лесным пнем и полным неудачником, собрала вещи, и сказала Степану, что не вернется к нему, даже если он до города будет ползти на коленях.
С той поры на кордон к нему приходили только шальные туристы, не побоявшиеся забраться в самое сердце здешних лесов.
Чувство, что здесь кто-то есть, крепло. Хотя и лужайка перед домом была пуста. Степан спешился, шагнул на крыльцо и открыл дверь. Мария босиком ходила по кухне, что-то напевала и жарила рыбу.
#рассказы#культура#интересныеистории#мистика