В этом году исполняется пять лет с тех пор, как в петербургском издательстве «Нестор-История» вышел двухтомник историка Ивана Москвитина «Царь Грозы», посвященный ученому Льву Гумилёву и его работам. Рассказать о сложных научных трудах живым и увлекательным языком – задача, мягко говоря, непростая, но Москвитин справился с ней наилучшим образом. Его книгу с живейшим интересом читают и последователи теории Гумилёва, и представители других исторических школ, и просто интересующиеся разными вопросами мировой истории люди.
Отец Пассионарной теории этногенеза (ПТЭ) Лев Гумилёв в своём трактате «Поиски вымышленного царства» дал образ «историоскопа», «прибора с масштабной шкалой, содержащей градацию степени приближения». И если сама по себе ПТЭ с её витками глобального этногенеза, – это самое общее, первое приближение, то предложенная Москвитиным сингулярность – это циклы, связанные с жизнью отдельных великих пассионарных лидеров.
Существует расхожее мнение, что Лев Гумилёв не оставил после себя школы. В каком-то смысле это так, и виной тому факторы как закономерные, так и случайные. Прежде всего дело в том, что в научном сообществе ПТЭ до сих пор имеет репутацию чего-то подозрительного и спорного. А к трагическим случайностям относятся смерти некоторых учеников Гумилёва. Например, злодейское убийство в 1992 году Константина Иванова, которого Лев Николаевич считал своим научным наследником.
Итак, с одной стороны, для историка, всторенного в отечественную академическую систему, объявить себя последователем Гумилёва означает в значительной степени подорвать свою репутацию. С другой – среди даже «внесистемных» исследователей «гумилёвщиков» крайне мало, а те, кто перенял дело развития теории непосредственно от него, или забросили это дело, или мертвы.
Тем интереснее и значимее выглядит труд Ивана Москвитина, выступившего в нём с гипотезой «малой пассионарности» - сингулярных циклов. Два внушительных размеров тома наполнены таблицами сингулярных толчков, охватывающих практические всю письменную историю человечества во всех регионах. При их изучении начинаешь верить, что автор и впрямь нащупал в исторических процессах некую закономерность.
«Сама идея представить в таблицах практически всю мировую историю человечества, по-моему, оригинальна и интересна», - пишет по этому поводу доктор исторических наук, специалист по истории античности Надежда Широкова.
Теория Гумилёва вообще способна вписаться во многие другие теории исторических закономерностей, или, по крайней мере, быть совмещённой с ними. Например, с мир-системным анализом Иммануила Валлерстайна или, с существенными оговорками, конечно, с теорией локальных цивилизаций Арнольда Тойнби. Да и сам Лев Николаевич явно ощущал необходимость дополнения своих глобальных положений более детальной схемой – что, Москвитин, собственно, и пытается делать.
Это далеко не первая попытка «детализации» ПТЭ. Достаточно вспомнить, например, циклы «подъемов» и «прогибов» русской истории, разработанные другом и единомышленником Гумилёва Петром Савицким. Сингулярный цикл Москвитина, состоящий из шести этапов, укладывающихся в 74 с половиной года, тоже ложится в русло таких исследований.
Хотя столь жёсткие рамки, на мой взгляд, в значительной мере лишают гипотезу Москвитина вариабельности и гибкости, которой отличается ПТЭ. Другой недостаток, который можно углядеть в работе, критики порой вменяют и гумилёвской теории. Речь о том, что события, которые категорически не помещаются в прокрустово ложе фаз этногенеза, автор ПТЭ просто игнорировал или совершал натяжки, чтобы встроить эти факты в свою схему.
Конечно, для того, чтобы оценить фактологическую сторону «Царя Грозы», надо бы быть специалистом практически во всех периодах всемирной истории – что невозможно в принципе. Однако и начитанному в истории дилетанту понятно, что Москвитин ради того, чтобы создать стройную картину, порой толкует факты, как ему удобнее.
Разумеется, ни одна гипотеза, особенно, столь глобальная, без недочётов обойтись не может. В целом же теория сингулярности может стать серьёзным вкладом в дальнейшую разработку ПТЭ. И не только: Москвитин следует примеру своего учителя Льва Гумилёва, чьи научные работы написаны на высоком художественном уровне. Литературный стиль «Царя Грозы» также позволяет читателю усваивать заложенную в трактате информацию легко и с удовольствием.
И последнее. Также подобно Гумилёву – верующему человеку, православному христианину, Иван Москвитин не обошёл в своём труде и духовные вопросы. «Хотя в книге «Царь Грозы» и не делается акцент на том, что история всегда вершится по воле или попущению Божиему, однако после внимательного знакомства с трудом И. Москвитина любой непредвзятый читатель, не являющийся убеждёнными атеистом, неизбежно сделает именно такой вывод», - пишет, например, в отзыве на трактат архиепископ Тираспольский и Дубоссарский Савва.
В любом случае то, что Иван Москвитин прекрасно овладел гумилёвским «историоскопом», сомнений не вызывает.
Коротко об авторе
Иван Москвитин родился в 1977 году, в 2005-м с отличием окончил истфак СПбГУ. В 2019-м издал труд «Царь Грозы» и с этого года, по собственным словам, «вылез из скорлупы», начав публичную деятельность как исследователь в области этногенеза. Ведет в Интернете группы «Лев Гумилёв» на Фейсбуке (запрещён в России) и «Вселенная Льва Гумилёва» ВКонтакте. Воспитывает дочь.
По вопросам приобретения книги обращайтесь по телефону: +7 (967) 561-88-33
Павел Виноградов