Продолжение рассказа Веры Косициной
Появлению машин предшествовали немецкие мотоциклисты-автоматчики.
- Мне запомнился немец, рукава формы у него были засучены. Я ещё удивиться успела: разве по уставу? А он автомат вскинул и Танечку из моего отряда убил. И Галю. И других детей, как сейчас говорят, с семитской внешностью. В грузовик поместилось три десятка детей и нас, вожатых, двое. Борта были низкие, на первом ухабе два пионера вывалились. Из грузовика, который следом шёл, их застрелили, одного мальчика водитель переехал нарочно. Дети плакали в полный голос. Было очень страшно, очень! Я некрещёная, не знала молитв, но просила Бога, чтобы нас спасла Красная армия.
Старших детей я попросила рассредоточиться по периметру кузова и взяться за руки, чтобы больше никто не вывалился. Рёв стоял такой, что мотор заглушал. Мы, конечно, не знали, что война началась, но поняли, что произошло что-то ужасное. Видели на дороге трупы расстрелянных.
Сержант Ильин, прощаясь с Верой 21 июня, нежно поцеловал её в ладошку, к каждому пальчику прикоснулся губами. «Пять пальчиков - пять дней. Через пять дней мы снова увидимся…»
- Жизнь прожила с ощущением, что Игорь был моей судьбой, - говорит Вера Фоминична. - Как мы удивлялись, что в Киеве, живя на соседних улицах, ни разу не встретились! Как договаривались после Шепетовки не потеряться... Как всю войну в концлагере Дортмунда придумывала я себе нашу встречу: у меня - платье новое, у него - грудь в орденах. Вспоминала, как целует он меня и пальцы мои гладит… Любовь его меня всю войну грела. Спасала меня.
Мужа Вера Фоминична нашла себе «на Игоря похожего».
...А сержант Ильин погиб 22 июня 1941 г. Об этом ей много лет спустя рассказали его родители.