Стать философом — вот страшный сон современного материалиста.
В комментариях не помню уже кто написал, раскроешь вот то, ответишь вот на это, да не важно что именно, и признаю тебя гениальным философом. И вот этой участи я не хочу!
Ответив на основной вопрос как материалист, признав мир познаваемым, легко поддаться на соблазн познавать его словесно, то есть сочиняя длинные логические эссе, наполненные образами и ссылками. Это прямой путь для убийства знания. Здесь рано или поздно знание будет отвергнуто тобою же, хотя можно заработать писательское признание, как этого добились Батай или Жижек.
Другой путь — ограничить философию логическим содержанием, утверждать на каждом углу, что ее предметом является мышление. В этом случае как будто останешься в рамках диалектического материализма как Ильенков или Босенко, но в конечном счете сольешься до чистого послесоветского логизма Семенова.
Другими словами есть большая разница между материализмом и философским материализмом. Первый — позиция для ученого, педагога, политика-практика, второй — идеализм. Философа увлекают внутренние догадки и стремление доделать предшественников. Его основания — пустота текстов, его удел — создавать пустые тексты. И это тем более очевидно, что после Маркса философия как философия больше не возможна.
Но она продолжает свой бег по кругу. На переднем плане любовь к своему уму, гонорары, интересы кафедры, а в основе — буржуазность, буржуазность, буржуазность. Вот почему многие советские диалектики, дожившие до катастрофы СССР, не избежали соблазна покинуть свою школу. Они мечтали об этом. Ведь для многих «узких» философов с дипломом вся деятельность заключалась лишь в задаче «держать оборону» против буйного расцвета философских школ XX века. Гораздо же приятней присоединиться к чему-то модному, или самому создать что-то модное и всю жизнь почивать на лаврах мыслительного шарлатанства. Этот соблазн мы уже по Богданову знаем.
Был в моей жизни соблазн, когда исследуя тривиальную проблему спора Гоголя и Белинского вокруг «Выбранных мест из переписки с друзьями», я вдруг заскочил на философского жеребца и на волнах экзистенциалистов, психоаналитиков и мистиков ускакал в высочайшие небеса. Получился довольно живо читаемый текст страниц на 300 с логическими связями, бесконечными ссылками и довольно сильным правдоподобием. Научный руководитель сиял, рецензенты рассыпались в похвалах. И только один седовласый и суровый высказался в курилке: «Все это интерпретация!»
Если бы не эта фраза наверное и продолжил бы скакать в прекрасный мир «чистого» размышления, но за поводок скептик дернул сурово. И на следующее утро я сел перечитывать свое "гениальное" творение. Все логично и действительно слаженно. Только какие же основания? Вот на этот вопрос я ответить не смог и слез с жеребца…
И теперь каждый раз, когда судьба предлагает создать учение повторяю как молитву: «На стать, не стать философом!»
У этой басни есть другая сторона. Мы ищем основания не внутри головы, не с помощью обнаженного мозга, а с помощью действительных наук и практических нужд в производстве, политике, социальных отношениях. Современный материалист не может быть только философом. Он должен соединять свой материализм с деятельностью в определенных областях знаний, имеющих опору на факты…
PS Здесь упомянуто несколько имен. Кто-то их знает, кто-то нет. В какой-то момент будут соответствующие рассказы.