Революционному 1917 г. в России предшествовало столетие дискуссий о необходимости перемен и будущем устройстве России.
Времени на построение прочной идеологической базы было достаточно. Но теоретическую основу будущего России создали только большевики, благодаря чему и выиграли Гражданскую войну.
Марксизм-Ленинизм поражал сознание обывателя "простотой" и масштабностью целей, а главное наличием стратегии (или её видимости) по достижению этих целей.
И действительно, в годы Гражданской войны существовал военный коммунизм, не популярный, но вроде бы необходимый в условиях войны.
После, в 20х гг. начался НЭП - новое слово в экономической мысли, которое через 60 лет вдохновило Китай на экономическое чудо.
В 30-х буйствовали индустриализация и коллективизация, сменившиеся послевоенным эмоциональным подъемом.
Через 8 лет после окончания Великой Отечественной войны, когда весь Союз, превозмогая боль потерь, напрягал все силы в едином порыве восстановления страны и воссоздания общественных институтов, умер Сталин, оставив в наследство атомную бомбу - будто выполнил свою миссию по защите государства.
Всего через десятилетие инерция большевисткого запала иссякла, настал застой. Началось разрушение Советского Союза.
Что же произошло?
Оказалось, великие коммунистические теоретики прошлого не оставили подробного маршрута пути. Их карты охватывали полное обновление политических институтов и общественных взаимоотношений страны, их последователи смогли переставить страны на индустриальные рельсы.
И вот когда обновленная страна, выигравшая величайшую войну в истории, обуздавшая атомную энергию и запустившая человека в космос, взяла низкий старт... она не знала куда рвануть.
Все последующие пятилетние планы развития лишь обыгрывали старые лозунги в попытке поднять экономику. Вот только теоретиков построения коммунистического общества не осталось.
Политическая жизнь все более консервировалась, власть держалась на жесткой централизации, все дальше отходя от заветов вождей революции по созданию власти Советов и коммун, предпочитая власть Партии. В этот момент коммунистическая идея иссякла.
Пропала вера в идею. Коммунистическое будущее стало казаться недостижимым, померкло. Общество подстегивали к свершениям, в попытке догнать и перегнать капиталистический Запад. Но плети пропаганды, неподкрепленные больше Идеей, работали все хуже.
Застой сменился Перестройкой, логичным финалом любой системы, потерявшей смыслы.
Оказалось, что Маркс в чем-то ошибся. Надстройка в виде идеологии оказалась важнее производственных отношений. Без нее все рухнуло. Будто дом с фундаментом вместо крыши.