Ты многое о себе не знаешь. Или хорошо всё скрываешь. Однажды я нанял детектива, чтобы он проследил за тобой в эти шесть дней. То, что он мне рассказал, потрясло меня.
-----------------
Я возвращалась с работы домой, когда голубое небо как-то резко превратилось в серое полотно, словно кто-то повернул рычаг и цвет поменялся. Пронизывающий ветер подарил долгожданную после продолжительной жары прохладу. Не мудрено, когда первые капли упали на асфальт и крыши домов, всё зашипело, подобно раскалённому маслу на сковороде.
Я спряталась на остановке. По всему городу этой весной поставили симпатичные павильоны с крытой крышей, скамейкой и электронным таблом, где показывался маршрут транспорта, шедшего через эту остановку.
Сверкнула молния, и через несколько секунд раздался оглушительный треск грома.
- Нет! Нет! Нет! Я не буду вспоминать, что случилось тогда в грозу. Я здесь и сейчас. Это просто летний дождь. Обычная гроза. Всё пройдёт. И это тоже пройдёт, - медитировала я, сидя на разноцветной лавочке.
Через полчаса дождь прекратился также внезапно, как и начался, и я отправилась домой. Забежала в магазин, купила себе и Томасу сосиски. Мой кот ел только "Греческие", а я рассуждая, что плохое котяра есть не будет, тоже переходила на них, когда заканчивалась курочка, а денег до зарплаты оставалось с гулькин нос.
Вместо батона купила две слойки на ужин и завтрак. Как говорит моя подруга Ритка: "Я хлеб не ем. Только к чаю покупаю пирожные, вафли, пряники и прочие сладости". Слава Богу, нам с ней такая диета во вред не идёт. Мы звонкие и тонкие, под метр семьдесят пять ростом.
Зазвонил сотовый. Помяни черта, он тут как тут.
- Надеюсь, ты не попала под дождь? - раздался звонкий голос Риты. - Уже дома?
- Подхожу к подъезду.
- А чего так долго? На работе задержали?! - возмутилась подруга.
- Нет, - я поморщилась, врать не люблю, а говорить правду не хотелось, зная, что Ритка опять разорется.
- Опять Ольгиных оглоедов пасла?- когда подруга злилась, то переходила на какой-то пещерный язык. Нет, Ритулька - классная подруга, она меня в школе всегда защищала от травли некоторых одноклассников. Мои рыжие волосы и разноцветные глаза (один зелёный, другой голубой) кому-то не давали покоя. Ведьма - самое мягкое прозвище, которым меня награждали. Рита бросалась на защиту не только словесную, но частенько и рукопашную. Однажды моя заступница неделю проходила в солнцезащитных очках, пряча синяк, полученный в драке.
Так вот меня она называла рохлей или тюхой-матюхой, не способной отстаивать свои границы. Вторая моя одноклассница, Ольга, беззастенчиво пользовалась моей неспособностью сказать "нет" и частенько просила посидеть с ее двойняшками. Мне было это не в тягость. Тем более пацаны росли такими классными: любознательными, сообразительными, но дюже подвижными. Поэтому-то Ольга и не оставляла их одних.
Сегодня после обеда она попросила меня побыть с ними всего часик, но собеседование их матери пошло не так, поэтому Ольга задержалась.
Дома было сумрачно и тихо. Томас ждал меня на тумбочке в прихожей. Я погладила его, чмокнула в рыжий лобик и отправилась на кухню, по дороге рассказывая, как прошел мой день. После ужина посмотрела любимый сериал и уснула.
В пятницу мне позвонил заведующий библиотекой и попросил прийти к нему в больницу. Серафим Дмитриевич работал на своем посту более тридцати лет. Три дня назад у него прямо на работе прихватило сердце, мы вызвали скорую, и его отвезли в больницу. Самый добрый дядька, которого я знала в жизни. Не считая, конечно, дедушки. Они, кстати, были друзьями со школы. Митрич, так его называл дед и за глаза, и в общении. Именно дед подсуетился, чтобы он взял меня в библиотеку. С моим диагнозом можно было работать только у того, кто понимает или делает вид, что понимает, что со мной происходит.
Каждый месяц у меня вылетали из памяти шесть дней моей жизни. Дед говорил, когда это случилось в первый раз, (а мне в тот год исполнилось пятнадцать), он поднял на ноги всю милицию. Но я пришла домой через шесть дней как ни в чем не бывало. На вопрос, где я была, неизменно отвечала одно - гуляла по городу. Конечно, дед так и не привык к моим ежемесячным отлучкам, он волновался, переживал. Мы посетили кучу врачей, экстрасенсов, гадалок, деревенских бабок, пока одна не сказала ему:
- Перестань мучить девчонку. Это ее судьба, смирись. Тем более она не делает ничего плохого. Это ее дар, которым наградил Господь.
И дед смирился. Когда я закончила институт, он устроил меня к Митричу, предупредив о моих странностях. Поэтому, когда я пропадала, на работе меня никто не искал.
Где я нашла Томаса, не помнила. Просто однажды принесла котенка домой в один из таких загулов.
Дед умер, когда мне было двадцать пять. Остаться одной было страшно, но жизнь продолжалась.
Кстати, именно тогда я заметила одну закономерность. Моя амнезия случалась в дни полнолуния, захватывая три дня до полной луны и три дня после.
Серафим Дмитриевич лежал в городской больнице им. Пирогова. Его палата оказалась одноместной.
- Лера, помоги! У меня пропал внук. Третий день его не могут найти, - начал он без предисловия, едва я переступила порог его палаты.
- Как я могу помочь?! - испугалась я.
- Ты многое о себе не знаешь. Или хорошо всё скрываешь. Однажды я нанял детектива, чтобы он проследил за тобой в эти шесть дней. То, что он мне рассказал, потрясло меня.
Благодарю за прочтение 🌺
Если понравилось, ставьте лайк и подписывайтесь на мой канал 🥰
Мой Телеграм канал с аудиоверсиями рассказов здесь