- А теперь, профессор Ламберт, расскажите нам, что вы сделали с телом вашей ассистентки мисс Мэдж Кроуфорд. Ее машина стоит у вашей двери, стоит там со вчерашнего раннего утра. Нет никаких следов, ведущих от дома, и вы не можете ожидать, что мы поверим, что самолет сбросил ее с крыши. Будет намного проще, если вы скажете нам, где она. Ее родители очень беспокоятся о ней. Когда они позвонили, вы отказались с ними разговаривать, не позволили им поговорить с мисс Кроуфорд. Они встревожены ее судьбой. Хотя вы не из тех мужчин, которые могут причинить вред молодой женщине, тем не менее, для вас все выглядит плохо. Вам лучше все объяснить.
Джон Ламберт, мужчина лет тридцати шести, высокий, худощавый, с черными волосами, которые, несмотря на молодость, слегка тронула седина на висках, обратил на своих собеседников большие глаза, полные муки.
Ламберт уже был всемирно известен своими уникальными и поразительными экспериментами в области звука и ритма. Одна из крупных электротехнических компаний предоставила ему возможность выполнять оригинальные работы, и его лаборатория, в которой он жил, располагалась на большом участке изолированного леса примерно в сорока милях от Нью-Йорка. Для успеха его работы было необходимо, чтобы по соседству производилось как можно меньше тревожных звуков. Многие из его экспериментов со звуковыми и эфирными волнами требовали абсолютной тишины и свободы от мешающих шумов. Деликатная природа некоторых машин, которые он использовал, не выдерживала даже шагов человека в радиусе ста ярдов, а проезжающий автомобиль полностью нарушил бы их работу.
Ламберт ужасно нервничал. Он дрожал под пристальным взглядом сурового детектива, приехавшего с несколькими коллегами из соседнего города по зову перепуганной семьи Мэдж Кроуфорд. Девушка, чья фотография стояла на рабочем столе рядом, смотрела на них с фотографии - красивая молодая женщина двадцати пяти лет, со светлыми волосами, с большими глазами и прекрасным лицом.
Детектив Филлипс драматично указал на сходство с пропавшей девушкой.
- Можете ли вы, - сказал он, - смотреть на нее и отрицать, что любили ее? И если она не полюбила вас в ответ, то у нас есть мотив для того, что вы сделали, - ревность. Ну же, расскажите нам, что вы с ней сделали. Наши люди все равно найдут ее, сейчас они обыскивают подвал. Не надейтесь, что вы ее спрячете, и если она мертва...
Ламберт издал крик отчаяния и спрятал лицо в своих длинных пальцах.
- Она... она... не говорите, что она мертва!
- Значит, вы действительно любили ее! - торжествующе воскликнул Филлипс и переглянулся со своими спутниками.
- Конечно, я люблю ее. И она ответила мне взаимностью. Мы были тайно помолвлены и должны были пожениться, когда закончим эти чрезвычайно важные эксперименты. Хотя это позорно - обвинять меня в том, что я убил ее. Если я это сделал, то это была не моя вина.
- Значит, вы все-таки убили ее?
- Нет, нет. Я не могу поверить, что она действительно ушла.
- Почему вы уклонились от расспросов ее родителей?
- Потому что... Я пытался вернуть ее... чтобы вновь материализовать ее.
- Вы имеете в виду вернуть ее к жизни?
- Да.
- Разве врач не мог бы сделать это лучше вас, если она спрятана где-то здесь? - серьезно спросил Филлипс.
- Нет, нет. Вы не понимаете. Ее нельзя увидеть, она дематериализовалась. О, уходите. Я единственный мужчина, за исключением, возможно, моего друга доктора Моргана, который может ей сейчас помочь. И Морган - я думал позвонить ему, но я работал каждое мгновение, чтобы получить правильную комбинацию. Уходите, ради бога!
- Мы не можем уехать, пока не выясним судьбу мисс Кроуфорд, - терпеливо сказал Филлипс.
В огромную лабораторию вошел еще один сыщик. Он пробирался сквозь мириады странных машин, причудливую коллекцию ксилофонов, гонгов, каменных плит, вырезанных в причудливых узорах для получения странных ритмичных звуков, всевозможных электрических устройств. Рядом с Филлипсом стояла плита площадью несколько квадратных футов из тяжелого металла, поднятая с пола на шестах из другого материала. К потолку были прикреплены толстые шпильки из того же металла, что и большая пластина.
Один из сыщиков постучал себя по лбу, указывая на Ламберта, который нервно закуривал сигарету.
Новоприбывший доложил Филлипсу. Он держал в руке два или три листа бумаги, на которых что-то было написано.
- Единственный другой человек здесь - глухонемой, - сказал сыщик Филлипсу, своему начальнику. - У меня есть его история. Он пишет, что заботится о вещах, готовит им еду и так далее. И он пишет далее, что, по его мнению, женщина и этот парень Ламберт были влюблены друг в друга. Он понятия не имеет, куда она делась. Вот, прочтите это.
Филлипс взял листы и прочитал: "Вчера утром, около десяти часов, я проходил мимо двери лаборатории, направляясь застелить постель профессора Ламберта. Внезапно я заметил странный, мерцающий, зеленовато-голубой свет, струящийся со стен и потолка лаборатории. Я был прямо за пределами этого места, и хотя я ничего не слышал, меня сбили с ног, и я извивался, как змея. Мне казалось, что что-то с тысячью маленьких лапок, но с огромной силой толкает меня во все стороны. Когда наступило затишье, и свет на несколько мгновений прекратился, я, пошатываясь, поднялся на ноги и безумно побежал в свою комнату, напуганный до полусмерти. Проходя мимо кухни, я увидел мисс Кроуфорд у раковины, она наполняла вазы и расставляла цветы, как обычно делала каждое утро. Если она и звала меня, я не слышал ее и не заметил, как шевельнулись ее губы. Я думаю, она подошла к двери.
Я собирался уйти, когда пришел в себя, разозленный тем, что произошло, но потом мне стало стыдно за то, что я такой ребенок, потому что профессор Ламберт был очень добр ко мне. Примерно через пятнадцать минут после того, как я пошел в свою комнату, я смог вернуться на кухню. Мисс Кроуфорд там не было, хотя цветы и вазы были. Затем, когда я начал работать, все еще немного встревоженный, профессор Ламберт ворвался на кухню с выражением ужаса на лице. Его рот был открыт, и я думаю, что он звал. Затем он выбежал обратно в лабораторию, и с тех пор я не видел мисс Мэдж. С тех пор профессор Ламберт почти постоянно находился в кабинете, и я держался подальше от него, потому что боялся.
Еще два члена команды Филлипса ворвались в лабораторию и подошли к шефу. Они занимались физическим трудом, потому что все еще потели, и один из них с печальным выражением лица рассматривал свои руки.
- Есть успехи? - нетерпеливо спросил Филлипс.
- Нет, босс. Мы обошли все вокруг и выкопали все места, до которых смогли добраться, чтобы залезть в подвал. Большая часть из трехдюймового бетона, без признаков разрушения.
- Ты заглядывал в печь?
- Мы первым делом заглянули туда. Ее там нет.
В лаборатории было несколько шкафов, и Филлипс открыл их все и осмотрел. Когда он приблизился к большой тарелке, Ламберт издал предостерегающий крик.
- Не трогайте это, не трогайте ничего рядом с этим!
- Хорошо, хорошо, - раздраженно сказал Филлипс.
Скептически настроенные сыщики классифицировали Ламберта как "чокнутого" и были практически уверены, что он покончил с Мэдж Кроуфорд, потому что она не хотела выходить за него замуж.
Тем не менее, им нужны были более веские доказательства, чем просто их убеждения. Например, не было состава преступления.
- Джентльмены, - сказал, наконец, Ламберт, с большим усилием сдерживая свои эмоции. - Я признаюсь вам, что нахожусь в трепете и состоянии душевной пытки относительно судьбы мисс Кроуфорд. Вы затягиваете дело, отрываете меня от работы.
- Он думает о работе, когда девушка, которую, по его словам, он любит, исчезла, - сказал Доэрти громким шепотом Филлипсу. Доэрти был одним из сыщиков, которые копались в подвале, и тяжелая работа сделала его вспыльчивым.
- Вы должны помочь нам найти мисс Кроуфорд, прежде чем мы оставим вас в покое, - сказал Филлипс. - Неужели вы не можете понять, что находитесь под серьезным подозрением, что причинили ей вред, спрятали ее подальше? Это серьезный вопрос, профессор Ламберт. Ваши эксперименты могут подождать.
- Не могут, - кричал Ламберт, потрясая кулаками. - Вы дураки!
- Теперь спокойно, - сказал Доэрти.
Возможно, вам лучше пойти с нами в офис окружного прокурора, - продолжал Филлипс. - Там вы, возможно, придете в себя и поймете тщетность попыток скрыть свое преступление — если вы его совершили. Если нет, то почему вы не скажете нам, где мисс Кроуфорд?
- Потому что я сам не знаю, - ответил Ламберт. - Но вы не можете забрать меня отсюда. Я прошу вас, джентльмены, дайте мне еще немного времени. Мне нужно время.
Филлипс покачал головой.
- Нет, если вы не расскажете нам логически, что произошло, - сказал он.
- Тогда я должен, хотя я не думаю, что вы поймете или даже поверите мне. Вкратце, было так: вчера утром я работал над заключительной серией экспериментов с новым типом гармонических обертонов и новым типом синусоидального тока, который я осоздал с помощью серии селеновых ячеек. Когда я, наконец, щелкнул выключателем — помните, я много недель готовил аппарат и только что рано утром внес последние штрихи — раздался звук, которого никогда прежде не слышали человеческие уши, неописуемый звук, ужасающий и таинственный. Кроме того, был яростный, всепожирающий зеленовато-голубой свет, и он исходил от пластин и шпилек, которые вы видите, но его сила была так велика, что он вышел из-под контроля и запрыгал по комнате, как живое существо. В течение нескольких мгновений, пока он усиливался по мере того, как я увеличивал мощность тока с помощью переключателя, который держал в руке, я зачарованно наблюдал и слушал. Мои инструменты перестали записывать, хотя они самые тонкие из когда-либо изобретенных и могут обрабатывать почти все, о чем человек может только догадываться.
Пот лился с лица Ламберта, когда он рассказывал свою историю. Детективы слушали, лишь немного понимая смысл слов ученого.
- Какое это имеет отношение к мисс Кроуфорд? - нетерпеливо спросил Доэрти.
Филлипс поднял руку, чтобы заставить другого сыщика замолчать.
- Дайте ему закончить, - приказал детектив. - Продолжайте, профессор.
- Ощущения, которые я испытывал, стали невыносимыми, - продолжал Ламберт низким, хриплым голосом. - Я был вынужден кричать от боли и замешательства. Мисс Кроуфорд, очевидно, услышала мой зов, потому что несколько мгновений спустя, как раз в тот момент, когда ужасающая неизвестная сила достигла своего апогея, она ворвалась в лабораторию и перешагнула через плиту, которую вы видите там.
- Я был бессилен. Хотя я нечеловеческим усилием отключил ток, она— она исчезла!
Ламберт закрыл лицо руками, рыдания сотрясли его широкие плечи.
- Исчезла? - повторил Филлипс. - Что значит "исчезла"?
- Она исчезла прямо у меня на глазах, - дрожащим голосом сказал профессор. - Преобразованная в ничто яростной силой тока или звука. С тех пор я пытаюсь воспроизвести условия эксперимента, потому что хочу вернуть ее обратно. Если я не смогу этого сделать, тогда я хочу присоединиться к ней, куда бы она ни отправилась. Я люблю ее, теперь я знаю, что не могу жить без нее. Не могли бы вы, пожалуйста, оставить меня в покое, чтобы я мог продолжить?
Доэрти насмешливо рассмеялся.
- Что за история, - усмехнулся он.
- Молчи, Доэрти, - приказал Филлипс. - Итак, профессор Ламберт, ваше объяснение исчезновения мисс Кроуфорд кажется нам нелогичным, но все же мы готовы дать вам все шансы вернуть ее, если то, что вы говорите, правда. Мы не можем оставить вас совсем одного, потому что вы можете попытаться сбежать или привести в исполнение свою угрозу самоубийства. Поэтому я буду тихо сидеть вон там, в углу, откуда я могу наблюдать за вами, но не буду мешать вашей работе. Мы дадим вам время до полуночи, чтобы доказать свою историю. После вы должны пойти с нами к окружному прокурору. Вы согласны с этим?
Ламберт нетерпеливо кивнул.
- Я согласен. Позвольте мне спокойно работать, а если я не добьюсь успеха, то вы можете забрать меня куда пожелаете. Если сможете, - добавил он вполголоса.
Доэрти и остальные, по приказу Филлипса, вышли из лаборатории.
- Еще кое-что, профессор, - сказал Филлипс, когда они остались одни и профессор готовился к работе. - Как вы объясните тот факт, если ваша история правдива, что мисс Кроуфорд была убита или исчезла, в то время как вы сами, находясь поблизости, не пострадали?
- Вы видите эту одежду? - спросил Ламберт, указывая на какую-то черную одежду, которая лежала на скамейке неподалеку. – Она изолировала меня от тока и частично защитила от звука. Хотя сила была очень велика, достаточно велика, чтобы пробить мою изоляцию, в моем случае это было затруднено из-за одежды.
- Понимаю. Что ж, вы можете продолжать.
Филлипс время от времени ерзал на стуле, который он занял. Он слышал шум своих людей, все еще обыскивающих помещение в поисках Мэдж Кроуфорд, и профессор Ламберт тоже их слышал.
- Вы скажете своим людям, чтобы они вели себя тихо?- наконец запросил он.
Под глазами Ламберта залегли темные круги. Он работал в состоянии лихорадочного беспокойства. Когда девушка, которую он любил, дематериализовалась прямо у него на глазах, им овладела паника. Он оторвал провода, чтобы прервать ток, и потерял нить своего эксперимента, так что не смог воспроизвести его в точности без лишних усилий.
Ученый надел черную мантию, и Филлипс пожалел, что у него тоже нет защитных доспехов, хотя он и верил, что Ламберт сказал им кучу лжи. История глухонемого была не слишком обнадеживающей. Филлипс предупредил своих спутников, чтобы они вели себя тише, а сам сидел совершенно неподвижно.
Ламберт знал, что сыщики считают его совершенно сумасшедшим. Он осознавал тот факт, что у него было всего несколько часов, чтобы спасти девушку, которая пришла на его крик, чтобы помочь ему, которая любила его и которую любил он, только для того, чтобы быть унесенной в неизвестное место силами, которые были высвобождены в его эксперименте. И он знал, что скорее умрет с ней, чем будет жить без нее.
Он работал лихорадочно, хотя и старался сохранять спокойствие, чтобы победить. Его заметки помогали ему до определенного момента, но когда он внес последние штрихи, у него не было времени все записать, так как ему не терпелось протестировать свой аппарат. Именно во время тестирования произошло ужасное событие, и он увидел, как Мэдж Кроуфорд исчезла у него на глазах.
Ее глаза, большие и испуганные, горели в его сознании.
Глухонемой Феликс, маленький, худощавый мужчина лет пятидесяти, послал профессору немного еды и кофе через одного из сыщиков. Ламберт проглотил кофе, но нетерпеливо отмахнулся от остатков. Филлипсу, постоянно наблюдавшему за своим подозреваемым, в конце дня подали легкий ужин.
Казалось, там был миллион проводов, которые нужно было потрогать, протестировать, и различные странные устройства. Несколько раз, позже вечером, Ламберт с видом предвкушения щелкнул большим выключателем, но мало что происходило. Затем Ламберт снова принимался за работу, тестируя, тестируя — корректируя то одно, то другое, пока Филлипс не ругался себе под нос.
- Еще час, профессор, - сказал Филлипс, которому было до смерти скучно, и его сводило судорогой от попыток подчиниться приказу профессора не двигаться. Круг из окурков окружал сыщика.
- Всего час, - согласился Ламберт. - Не могли бы вы, пожалуйста, помолчать, дружище? Это вопрос жизни или смерти моей невесты.
Филлипс был несколько недоволен, так как чувствовал, что оказал Ламберту большую услугу, позволив ему так долго оставаться в лаборатории, чтобы доказать свою историю.
- Жаль, что здесь нет доктора Моргана. Наверное, мне следовало послать за ним, - сказал Ламберт несколько минут спустя. - Вы позволите мне позвать его? Кажется, я не могу довести до совершенства этот последний этап.
- Сейчас нет времени, - заявил Филлипс. - Я сказал, до полуночи.
Ламберту было очевидно, что в течение вечера детектив убедился в том, что ученый сошел с ума. Непрерывная возня и отсутствие результатов или даже впечатляющих зрелищ убедили Филлипса, что он имеет дело с чудаком.
- Я думаю, что теперь она у меня есть, - холодно сказал Ламберт.
- Что? - спросил Филлипс.
- Оригинальная комбинация. В волнении я забыл одну деталь, и это сбило меня с толку. Теперь я верю, что добьюсь успеха — так или иначе. Я предупреждаю вас, будьте осторожны. Я собираюсь высвободить силы, которые могут выйти из-под моего контроля.
- Ну, не будьте безрассудны, - нервно взмолился Филлипс. Множество машин произвело на него впечатление, даже если Ламберт и казался дураком.
- Вы настаиваете на том, чтобы остаться, так что это на ваш страх и риск, - холодно сказал Ламберт.
Ламберт в странных одеждах представлял собой причудливую фигуру. Капюшон был откинут назад, открывая его бледное, заросшее черной бородой лицо, тусклые глаза с темными кругами под ними и подергивающиеся губы.
- Если вы обнаружите, что покидаете эту юдоль слез, - иронично продолжал ученый, обращаясь к сыщику, - у вас, по крайней мере, будет утешение от осознания того, что, когда сила звука разрушит вашу смертную форму, вы один из первых среди людей, настроитесь на вибрации неизвестного миру звука. Вся материя - это вибрация; это было доказано. Здание из кирпичей, если его правильно встряхнуть, разваливается на составные части; мост, который солдаты пересекают в одном ритме, срывается со своих опор. Камертон, принимающий звуковые колебания от другого такого же размера и формы, начинает вибрировать в свою очередь. Это простые аналогии, но в применении к менее знакомым звуковым вибрациям, из которых состоит наш атомный мир, они могут помочь вам понять, как обнаруженные мной потрясающие силы могут разрушать плоть.
Ученый вопросительно посмотрел на Филлипса. Поскольку сыщик не двигался, а сидел, скрестив руки на груди, Ламберт пожал плечами и сказал:
- Я готов.
Ламберт поднял капюшон, и Филлипс сказал в духе бравады:
- Вы не можете напугать меня отсюда.
- Вот и выключатель, - воскликнул Ламберт.
Он установил контакт, как и раньше. Он постоял мгновение, и на этот раз течение набрало силу. Экспериментатор нажал на рычаг до упора.
Ужасный зеленовато-голубой свет внезапно озарил лабораторию, и в воздухе послышались звуковые колебания, которые, казалось, разрывали тело Филлипса. Он оказался на полу, сбитый со стула, и корчился то так, то эдак, лишившись дара речи, испытывая мучительную агонию. Вся его плоть, казалось, дрожала в унисон с волнами, исходившими от машин, которыми управлял Ламберт.
После того, что показалось страдающему сыщику часами, сила уменьшилась, и вскоре Филлипс смог подняться. Дрожа, детектив выругался и высоким голосом позвал на помощь.
Ламберт откинул капюшон и раскачивался взад и вперед в агонии.
- Мэдж, Мэдж, - закричал он, - что я наделал! Вернись ко мне, вернись!
Доэрти и остальные прибежали на крики своего шефа.
- Арестуйте его, - дрожащим голосом приказал Филлипс. - Я достаточно вытерпел этой чуши.
Детективы направились к Ламберту. Он увидел, что они приближаются, и быстро сбросил защитную одежду, которую носил.
- Отойдите! - крикнул он и до упора повернул выключатель. Яркий зеленый свет рассек воздух, и странные звуковые ощущения ударили и разорвали их; Доэрти, который вытащил револьвер, когда отвечал на крики Филлипса, выстрелил в воздух, и звук, казалось, сражался с вибрирующим эфиром.
Ламберт, нажимая на выключатель, прыгнул вперед и приземлился на металлическую пластину под потолочными шпильками, в самом центре ужасного возмущения и незащищенный от его силы.
На несколько мгновений Ламберт почувствовал мучительную боль, как будто что-то разрывало его плоть, разделяя на атомы. Ученый видел извивающиеся фигуры сыщиков в различных странных позах, но его впечатления были путаными. Голова у него кружилась, он раскачивался взад и вперед, и, наконец, ему показалось, что он упал, или, вернее, что он растаял, как растворяется в воде кусок сахара.
- Он ушел, ушел …
В сердце небытия был Ламберт, его тело разрывалось и терзалось в визжащем хаосе звуков и ослепительном сиянии радужного света, которое, казалось, было невыносимо.
Его последней сознательной мыслью была молитва о том, что, не сумев вернуть свою возлюбленную Мэдж Кроуфорд, он делает шаг к той же цели, к которой он ее отправил.
Джон Ламберт пришел в себя, содрогнувшись. Но это была не смертельная дрожь. Он не ощущал тела. У него не было ощущения, что он ограничен материей. Он был в странном, холодном месте — сумеречной области, безграничной, без измерений.
И все же он мог чувствовать что-то безличное, смутно безразличное. Теперь у него не было боли.
Он каким-то образом двигался. У него было одно непреодолимое желание - открыть для себя Мэдж Кроуфорд. Возможно, именно эта мысль направляла его движения.
Намереваясь найти девушку, если она действительно была в том же странном мире, что и он, он некоторое время не замечал — как долго, он не мог сказать, — что были другие существа, которые пытались помешать его продвижению. Но по мере того, как он все больше привыкал к незнакомым ощущениям, которые испытывал, он снова и снова обнаруживал, что его путь преграждают странные существа.
Они, без сомнения, были живы, обладали умом и проявляли враждебность по отношению к нему. Но они были бесформенны, бесформенны, как амебы. Он слышал их как бы беззвучным шепотом и мог видеть их без помощи глаз. И он содрогнулся, хотя не чувствовал тела, в котором мог бы находиться. И все же, когда он яростно ущипнул невидимыми пальцами то место, где должно было быть его лицо, приступ боли отразился на смутном сознании, которое, казалось, было всем, что у него было.
Он не был уверен в своей сущности, хотя, очевидно, мог испытывать человеческие ощущения своим аморфным телом. Он не знал, может ли он видеть; тем не менее, он уклонялся то в одну, то в другую сторону, поскольку существа, населявшие этот мир, пытались остановить его.
Они производили на него впечатление серых очертаний, а в медных тенях что-то поблескивало и приближалось к нему.
Ему показалось, что он услышал крик, и он понял, что получает призыв о помощи от Мэдж Кроуфорд. Он попытался бежать, решительно направляясь к этому месту, движимый любовью к девушке.
Теперь, когда он спешил, его время от времени останавливали столкновения с бесформенными фигурами, которые были повсюду вокруг него. Они мешали ему, потому что они следовали за ним, издавая звук, похожий на ветер, слышимый во сне. В какой бы среде он ни находился, она, очевидно, была густо населена враждебными существами, которые считали этот мир своим. Хотя на самом деле он не мог чувствовать среду, он чувствовал, что она была тяжелой. Он вскочил и побежал, прокладывая себе путь сквозь увеличивающееся воинство, и рев их голоса. Давление усилилось в его сознании.
И все же, казалось, не было ничего, ничего осязаемого, кроме расплывчатости. Он чувствовал, что находится в слепой зоне в пространстве, месте без измерений, без времени, где существовали существа, вызывающие отвращение у природы, вещи, которые никогда не разрабатывали никаких законов измерений.
Крик о помощи поразил его, на этот раз с большей силой. Ламберт, в какой бы форме он ни находился, понял, что его путь к Мэдж Кроуфорд близок к концу.
Он попытался заговорить, и у него создалось впечатление, что он сказал что-то обнадеживающее. Затем он столкнулся с каким-то вибрационным существом, которое, как он знал, было Мэдж. Его уши не могли слышать, а плоть не могла чувствовать, но все его тело или мозг ощущали, что он держит в своих объятиях любимую женщину.
И она говорила с ним голосом, полным страха, умоляя его спасти ее.
- Джон, Джон, наконец-то ты пришел. Они ужасно мучили меня. Спаси меня.
- Дорогая Мэдж, я сделаю все, что в моих силах. Теперь я нашел тебя, и мы вместе и никогда не расстанемся. Ты меня слышишь?
- Я знаю, о чем ты думаешь и что хочешь сказать. Я не могу точно расслышать; все это кажется расплывчатым и невозможным. И все же я могу страдать. Они били меня чем—то таким, что заставляло меня вздрагивать и трястись - вот, они снова взялись за это.
Теперь Ламберт испытывал те же ощущения, о которых рассказала ему девушка. Он чувствовал себя переполненным серыми существами, и его существование было нарушено спазмами болевых впечатлений. Он знал, что Мэдж тоже плакала.
Он не мог понять этих нападений или догадаться об их значении. Но ситуация была невыносимой.
Гнев сотряс его, и он начал бороться, яростно, но смутно. Они были тесно окружены, но когда Ламберт начал наносить удары руками и ногами, существа немного отступили. Ученый попытался закричать, и хотя на самом деле он ничего не слышал, результат был удовлетворительным. Бесформенные существа, казалось, разбежались и отступили в замешательстве, когда он выкрикнул свой вызов.
- Они это ненавидят, - сказала ему Мэдж. - Я кричала до хрипоты, и именно поэтому они не убили меня — если меня можно убить.
- Я не думаю, что это возможно, но они могут пытать нас, - ответил Ламберт. - Это вечный период полураспада или четверти жизни, и у этих существ, которые называют это измерение Ада домом, в их сознании нет ничего, кроме ненависти к нам.
Обитатели несовершенного мира снова сомкнулись, и острые орудия пыток, которые они использовали, были воткнуты в невидимые тела двух людей. Каждый раз Ламберт не мог сдержать своих криков, потому что казалось, что его разрывают на куски вибрации.
Он кричал до тех пор, пока не смог говорить громче шепота, или, по крайней мере, до тех пор, пока впечатления от произносимой им речи не стали беспокоить существ. Двух людей, все еще в какой-то степени связанных своими смертными верованиями, гоняли взад и вперед, били и издевались. Существа, казалось, наслаждались этим видом спорта.
Эти двое чувствовали, что не могут умереть, и все же они могли ужасно страдать. Будет ли это продолжаться вечно? Неужели не было никакого освобождения?
Они пытались оторвать от них Мэдж. Она боролась с ними, и Ламберт, в порыве ярости, предпринял решительные усилия, чтобы уйти с девушкой от своих мучителей.
Они отступили перед его натиском. Увлекая Мэдж за собой, Ламберт опустил голову — или думал, что делает это — и побежал так быстро, как только мог, к существам.
Он наткнулся на какие-то невидимые формы и замедлил свой бег, но он кричал, размахивал руками и пытался лягаться. Мэдж помогала, крича и нанося удары. Таким образом они прошли некоторое расстояние, или так им показалось, и ужасные существа расступились перед ними.
Все вокруг них было медным от среды, в которой они двигались: Ламберт, по мере того как он все больше привыкал к форме, в которой он пребывал, начал думать, что может различить ужасные глаза, которые немигающе смотрели на пару.
Он продолжал сражаться и верил, что они пришли к месту, где существа не приставали к ним, хотя они все еще чувствовали, что существа смотрят на них.
Были ли они на каком-то невидимом возвышении, недоступном для этих странных существ?
- Мы могли бы остановиться здесь, потому что, если мы попытаемся идти дальше, мы можем попасть в худшее место, - сказал Ламберт.
Они отдыхали там, во временном покое, наконец-то вместе.
- Кажется, теперь я счастлива, - сказала Мэдж, прижимаясь ближе. - Я боялась, что больше никогда тебя не увижу. Джон, дорогой. Я побежала к тебе, когда ты позвал меня в тот день, и когда я пересекла границу, я была разорвана, измучена и сбита с ног. Когда я в следующий раз испытала ощущение, оно было в этой ужасной форме. Я все больше привыкаю к этому, но я продолжала взывать к тебе: существа, как только обнаружили мое присутствие, начали мучить меня. Их становилось все больше и больше, и у меня было такое ощущение, что я видела в них ужасных, отвратительных зверей. О, Джон, я не думаю, что смогла бы вынести это дольше, если бы ты не пришел ко мне. Они гнали меня дальше, дальше, дальше, непрерывно мучая меня.
- Будь они прокляты, - сказал Ламберт. - Я бы хотел, чтобы я действительно мог заполучить некоторые из них. Возможно, Мэдж, я смогу придумать какой-нибудь выход для нас из этого дьявольского измерения.
- Да, дорогой. Мне было бы невыносимо думать, что мы навечно обречены существовать среди этих существ, страдать от них и не иметь возможности уйти. Как бы мне хотелось, чтобы мы снова оказались в лаборатории, за чайным столом. Как мы были там счастливы!
- И мы снова будем вместе, Мэдж.
Ламберт был далек от надежды, но он пытался внушить девушке мысль, что они могут сбежать.
Однако он не мог притворяться. Она чувствовала его тревогу за ее безопасность.
- Но теперь я знаю, что ты любишь меня. Я чувствую это сильнее, чем когда-либо прежде, Джон. Твоя любовь кажется мне огромной скалой, за которую я всегда могу уцепиться. Это избавляет меня от ненависти, которую эти звери изливают на нас.
Поскольку у них не было чувства времени, они не могли сказать, как долго им позволяли оставаться в покое. Но в обществе друг друга они были счастливы, хотя каждый из них боялся за безопасность любимого человека.
Они говорили о земной жизни, которую прожили, и о своей любви. Они не нуждались ни в пище, ни в воде, но держались вместе в безразмерной вселенной, поддерживаемые любовью.
Затишье, наконец, подошло к концу. Не было никаких изменений в медной дымке вокруг них, которую они ощущали как окружающий эфир, но все было неизменным, безграничным. Ламберт, близкий к Мэдж Кроуфорд, почувствовал, что на них вот-вот нападут.
У него было быстрое, временное впечатление, что он видит похожие на блюдца немигающие глаза, а затем орды причудливых обитателей начали взбираться на свой насест.
Некоторое время Ламберт и Мэдж отбивались от них, нанося удары, казалось, отталкивая их назад по неосязаемому склону; крики, которые издавали дематериализованные люди, также помогли частично сдержать лидеров атакующей армии, но огромное количество существ устремилось вперед.
Удары пыточных полей, которые они излучали, становились все более и более мучительными, по мере того как двое несчастных содрогались от ужаса и боли.
Способность демонстрировать громкий шум, очевидно, была невозможна для этих существ, поскольку их единственные звуки приходили к Мэдж Кроуфорд и Джону Ламберту в виде протяжных, почти невыносимых писков, похожих на мышиные. Возможно, у них никогда не было способности к речи, поскольку они не нуждались в ней для общения друг с другом; возможно, они понимали, что шум, который они могут поднять, причинит им такую же боль, как и их врагам.
Ламберт, за которого цеплялась Мэдж, был вынужден отступить назад по склону, и у существ было преимущество в высоте. Он не мог снова достичь возвышения, но путь позади, казалось, был достаточно быстро расчищен, хотя в него наносились бесчисленные удары пыточными полями.
Орды оттесняли их назад, все дальше и дальше.
Их заставили пройти некоторое расстояние. По мере того, как они отступали, путь становился легче, и все меньше и меньше существ преграждали путь, по которому они двигались, хотя перед ними и со всех сторон, сверху, снизу, их теснили орды.
- Они заставляют нас идти туда, куда они хотят, чтобы мы пошли, - в отчаянии сказал Ламберт.
- Мы больше ничего не можем сделать, - ответила девушка.
Ламберт чувствовал ее тихую уверенность в нем и в том, что пока они вместе, все будет хорошо.
- Может быть, они каким-то образом смогут убить нас, - сказал он.
И теперь Ламберт чувствовал, что путь в тыл свободен. Произошел внезапный налет существ, и похожие на иглы поля были злобно брошены в пространство, которое занимали два человека.
Мэдж закричала от боли, и Ламберт закричал. Толпа отступила от них так же внезапно, как и ринулась вперед, и мгновение спустя пара, прижавшись друг к другу, почувствовала, что они падают, падают, падают....
- С тобой все в порядке, Мэдж?
- Да, Джон.
Но он знал, что она страдает. Как долго они падали, он не знал, но, наконец, они остановились. Не успели они успокоиться, как на них обрушились ощущения боли, которые заставили обоих вскрикнуть.
Там, в том месте, куда их втолкнули орды, они почувствовали, что существует какая-то ужасающая вибрация, которая непрерывно сотрясала и разрывала их невидимые формы, вызывая у них спазмы острого страдания.
Они оба были вынуждены дать выход своим чувствам громкими криками. Но они больше не могли командовать своими движениями. Когда они пытались убежать, их конечности двигались, но они чувствовали, что остаются на том же месте.
Боль потрясла каждую частичку их душ.
- Мы... мы в какой-то адской яме, в которую они бросили нас, Джон, - выдохнула Мэдж.
Он знал, что она дрожит от пытки этой огромной вибрацией, от которой нет спасения, что они находятся в тюремной яме адского измерения.
- Я, о Джон, я умираю!
Но он был бессилен помочь ей. Он страдал так же сильно, как и она. И все же его ощущения не ослабевали. Он испытывал такую же пытку, как и в самом начале. Он знал, что они не могут умереть и никогда не смогут вырваться из этого ада.
Их крики, казалось, нарушали вакуум вокруг. Ламберт, дрожа от боли, осознал, что огромные глаза, похожие на те, которые, как им показалось, они видели наверху, теперь смотрели на них. На него произвели впечатление писки, выражавшие неодобрение. С ними были некоторые существа в яме.
Мэдж тоже знала, что они там. Она в ужасе закричала:
- Неужели они усугубят наши страдания?
Но существа в вакууме были прикованы к тем местам, которые они занимали, как и Мэдж и Ламберт. По их пискам было очевидно, что они тоже страдали и были сокамерниками смертных.
- Вероятно, крики, которые мы издаем, беспокоят их, - сказал Ламберт. - Вибрации, на которые ни мы, ни они не настроены, являются пыткой для той формы, в которой мы находимся. Очевидно, обитатели этого адского мира наказывают нарушителей, обрекая их на эту вечную пытку.
- Почему, почему они так с нами обращались?
- Возможно, мы раздражали их, причиняли им боль, потому что мы были не совсем такими, как они, - сказал Ламберт. - Возможно, это была просто их естественная ненависть к нам как к чужакам.
Они так и не привыкли к ужасной вечности мучений. Нет, во всяком случае, с течением времени становилось все хуже. И все же они не могли представить себе конца существованию, к которому были привязаны. Пульсации ужасной интенсивности разрывали их, разрывали на части мириады раз, но они все еще чувствовали так же остро, как и раньше, и страдали так же сильно. Для них не было смерти, не было освобождения от неосязаемого мира, в котором они находились.
Их товарищи по заключению пищали на них, как бы умоляя их не усугублять агонию, издавая нестройные крики. Но Мэдж не могла молчать, и Ламберт время от времени кричал от боли.
Казалось, этому не будет конца.
И все же, после того, что казалось страдальцам вечностью, Мэдж с надеждой заговорила:
- Дорогой Джон, я... я боюсь, что я действительно умру. Я становлюсь слабее. Теперь я почти не чувствую боли. Все это расплывчато и становится для меня все менее реальным. Прощай, милый, я люблю тебя, и я всегда буду.
Ламберт издал сдавленный крик:
- Нет, нет. Не оставляй меня, Мэдж.
Он цеплялся за нее, но она становилась для него совершенно неосязаемой. Она таяла в его объятиях, и Ламберт почувствовал, что он тоже стал слабее, еще менее реальным, чем был. Он надеялся, что если это будет конец, они пойдут вместе.
В отчаянии он попытался удержать ее рядом с собой, но у него было мало возможностей сделать это. Пытка все еще терзала его сознание, но становилась все более похожей на сон.
Внезапно раздался ужасный треск, и Ламберт потерял сознание....
- Воды, воды!
Ламберт, открыв глаза, почувствовал, как его тело корчится, и испытал боль, которая была смертельной. Голубовато-зеленый свет ослепил его зрачки и заставил моргнуть.
Что-то врезалось в его плоть, и Ламберт перекатился, пытаясь вырваться. Он наткнулся на что-то, на что-то мягкое; он цеплялся за эту форму и знал, что держится за человеческое существо. Затем свет погас, и на его месте появилось желтое, обычное свечение электрических ламп. Слабый, голодный, почти умерший от жажды, Ламберт оглядел знакомые виды своей лаборатории. Он лежал на полу, рядом с металлической пластиной, а рядом с ним, без сознания, но все еще живая, если судить по ее вздымающейся и опадающей груди, была Мэдж Кроуфорд.
Кто-то склонился над ним и поднес к его губам стакан с водой. Он пил, наблюдая, как смертный, в котором Ламберт, наконец, узнал детектива Филлипса, промыл виски Мэдж Кроуфорд водой из кувшина и полил немного между ее бледными, вытянутыми губами.
Ламберт попытался подняться, но он был слаб и нуждался в помощи. Он все еще был ошеломлен, и они усадили его на стул и позволили ему прийти в себя.
Время от времени он вздрагивал, потому что ему все еще казалось, что он чувствует пытку, которой подвергался. Но он беспокоился о Мэдж и с тревогой наблюдал, как Филлипс с помощью другого мужчины работает над девочкой.
Наконец Мэдж пошевелилась и слабо застонала. Они подняли ее на скамейку, где осторожно привели в полное сознание.
Когда она смогла сесть, то сразу же позвала Ламберта.
Ученый пришел в себя достаточно, чтобы подняться на ноги и, пошатываясь, направиться к ней.
- Я здесь, дорогая, - сказал он.
- Джон, мы живы, мы вернулись в лабораторию!
- А, Ламберт. Рад вас видеть. - Произнес тяжелый голос, и Ламберт впервые заметил одетую в черное фигуру, которая стояла в стороне, возле распределительного щита, скрытая большим аппаратом.
- Доктор Морган! - воскликнул Ламберт.
Элтхаус Морган, известный физик, спокойно вышел вперед с протянутой рукой.
- Итак, ты реализовал свои великие амбиции, да? - с любопытством спросил он. - Но где бы ты был, если бы я не смог вернуть тебя?
- В Аду или, во всяком случае, в адском измерении, - сказал Ламберт.
Он подошел к Мэдж, обнял ее.
- Дорогая, мы в безопасности. Моргану удалось рематериализовать нас. Мы никогда больше не будем брошены в пустоту таким образом. Я уничтожу аппарат и свои записи.
Доэрти, который вышел из комнаты по какому-то делу, вошел в лабораторию.
- Итак, ты поймал его, - закричал он, увидев стоящего перед ним Ламберта. - Где он прятался?
Затем его взгляд упал на Мэдж Кроуфорд, и он удовлетворенно воскликнул:
- Ты нашел ее, да?
- Нет, - сказал Филлипс. - Они вернулись. Они внезапно появились из ничего, Доэрти.
- Не обманывай меня, - прорычал Доэрти. - Они прятались где-то в шкафу. Может, они и могут одурачить вас, ребята, но не меня.
Ламберт обратился к Филлипсу.
- Я умираю с голоду, и я думаю, что мисс Кроуфорд, должно быть, тоже. Вы не скажете Феликсу, чтобы он принес нам еды, побольше?
Один из сыщиков пошел на кухню, чтобы отдать заказ. Ламберт повернулся к Моргану.
- Как тебе удалось вернуть нас обратно? – спросил он.
Морган пожал плечами.
- В конце концов, это была всего лишь догадка. Сначала я смог проверить аппарат по твоим заметкам, и это заняло некоторое время. Ты помнишь, что подробно написал мне о том, над чем работал, поэтому, когда меня вызвал детектив Филлипс, который сказал, что ты упомянул ему мое имя как единственного, кто мог бы помочь, я мог сделать хорошее предположение о том, что произошло. Я слышал истории всех заинтересованных лиц и понял, что ты, должно быть, по ошибке дематериализовал мисс Кроуфорд, а затем, не сумев вернуть ее обратно, последовал за ней сам.
- Я надел твою защитную одежду и занялся работой. Я не уходил отсюда ни на минуту, но время от времени урывал час или два для сна. Детектив Филлипс был очень добр и предупредителен.
Наконец, я все наладил, но я поменял устройство местами в жизненно важных местах и пробовал каждую комбинацию, пока внезапно, несколько минут назад, вы не материализовались вновь. Это был отчаянный шаг, но я был вынужден воспользоваться им в попытке спасти тебя.
Ламберт протянул руку своему другу.
- Я никогда не смогу отблагодарить тебя как следует, - сказал он с благодарностью. - Ты спас нас от ужасной участи. Но ты говоришь так, как будто нас давно не было. Это было много часов назад?
- Часов? - повторил Морган, его губы приоткрылись под черной бородой. - Блин, это было восемь дней назад! Тебя не было неделю!
Ламберт повернулся к Филлипсу.
- Я должен попросить вас не публиковать эту историю в газетах, - умолял он.
Филлипс улыбнулся и поднял руки в жесте искреннего удивления.
- Профессор Ламберт, - сказал он, - я не могу поверить в то, что я сам видел. Если бы я рассказал такую историю репортерам, они бы никогда этого не забыли. Они бы вышвырнули меня из отдела.
- О, они прятались в шкафу, - проворчал Доэрти. - Да ладно, мы и так потратили слишком много времени на эту работу. Просто пара обманщиков, говорю я.
Сыщики, после того как Филлипс пожал руку Ламберту, покинули лабораторию. Морган, крупный мужчина средних лет, присоединился к ним за трапезой, которую Феликс подал всем троим на специально принесенном складном столике. Феликс был ужасно рад снова увидеть Мэдж и Ламберта и проявлял свою радость множеством покачиваний и прыжков, пока обслуживал их. Ухмылка расползлась по его лицу от уха до уха.
Морган задавал бесчисленные вопросы. Они описали, как могли, то, что смогли вспомнить о странном доминионе, в котором они были, и физик внимательно слушал.
- Это какое-то Дьявольское измерение, как вы его называете, - сказал он, наконец.
- Где это или что именно, я не могу сказать, - сказал Ламберт. - У меня, конечно, нет никакого желания возвращаться в этот мир ненависти.
Мэдж, теперь уже счастливая, улыбнулась ему, и он наклонился и нежно поцеловал ее.
- Мы вместе вышли из ада, - сказал Ламберт, - и теперь мы на Небесах!
Еще больше уникальной литературы в Телеграм интернет-магазине @MyBodhi_bot (комиксы, романы, детективы, фантастика, ужасы.)