Авторы столичной реформы здравоохранения, как принято, обещали москвичам многое – повышение качества диагностики и лечения, укрепление инфекционных больниц, повышение квалификации врачей, уменьшение смертности от инфекционных заболеваний. Где по дороге из благих намерений власти свернули не туда, и почему нахождение в государственных медучреждения по-прежнему чревато для пациентов трагедией, в материале Federalcity.
Реформа, читай оптимизация медицины Москвы шла медленно, но уверенно. За несколько лет столичное здравоохранение не досчиталось нескольких медицинских учреждений, специализирующихся на лечении инфекционных заболеваний, потеряло уйму врачей, на которых кратно увеличилась нагрузка, столкнулось с огромной очередью пациентов за квалифицированной помощью и по сей день вынуждено признавать ухудшение эпидемиологическая ситуации в городе.
Заместитель Мэра Москвы в Правительстве Москвы по вопросам социального развития Анастасия Ракова. Источник фото: sokolinka.mos.ru (по лицензии Creative Commons Attribution 4.0)
В 2012 году на пути реформаторов из Департамента здравоохранения Москвы встали медики. Пикетчики в белых халатах предупреждали чиновников о серьёзных последствиях закрытия городских инфекционных больниц, в частности об угрозе эпидемий. Задолго до 2020 года количество инфекционных коечного фонда в столице уже не соответствовало нормам - 2 407 коек на почти 12 миллионов человек. С ремаркой «нецелесообразно» к врачам власти прислушиваться не стали.
Читайте также: Уголовное дело против замглавы МЧС: причем здесь "ковидобесие"?
Доказательством того, что после всех проведенных реформ отечественное здравоохранения не способно в полную силу противостоять инфекционным угрозам, стала пандемия COVID-19. Коллапса избежать не удалось. Для того чтобы компенсировать уничтоженный оптимизацией коечный фонд и нехватку ранее закрытых инфекционных больниц властям пришлось тратить миллиарды рублей на строительство временных ковидных госпиталей.
«Из-за чего у нас возникла проблема в системе здравоохранения? Из этой пресловутой оптимизации, когда из системы убрали запас прочности. И даже тысяча дополнительных больных в городе, где живут 12 млн человек, становится проблемой. У нас только в Москве закрыты десятки инфекционных больниц и профильные институты. И тысячи опытных профильных врачей и научных сотрудников ушли из профессии», — рассказывал эксперт по химическому и биологическому оружию, бывший член комиссии ООН по биооружию Игорь Никулин.
Одной из основных причин летальности в пандемию стали внутрибольничные инфекции – 78% смертей не были связаны с коронавирусом. По данным Всероссийского союза пациентов, количество регистрируемых случаев заражения инфекциями, связанными с оказанием медицинской помощи, в период распространения коронавируса возросло с 25 тысяч (в 2010 году) до 130 тысяч. Золотистый стафилококк, пневмония и другие опасные бактерии в стационарах и реанимациях нередко усугубляли течение основного заболевания пациентов и провоцировали осложнение хронических.
Вирус SARS-CoV-2. Иллюстрация сгенерирована нейросетью
Присутствие в ковидных отделениях опасных штаммов неоднократно подтверждали не только врачи известной Комунарки. От внутрибольничной «заразы» гибли пациенты медучреждений по всей стране. Для лечения в зданиях, которые в некоторых случаях эксплуатируются по 70-80 лет и являются крайне благоприятной средой для развития различных опасных микроорганизмов, по мнению экспертов, это закономерный результат.
«Направление инфекционной безопасности есть чем улучшить. Помимо борьбы с внутрибольничной инфекцией, которая является зоной риска для пациентов при посещении поликлиник или нахождении в стационаре, фокусироваться надо на укреплении материальной базы под те задачи, которые появились в последние годы, современных подходах к подготовке кадров и в принципе на обеспечении медучреждений эпидемиологами, которых сейчас катастрофически не хватает», - подчеркивает сопредседатель Всероссийского союза пациентов Ян Власов.
После завершения пандемии число регистрируемых внутрибольничных инфекций снизилось, но они по-прежнему занимают десятое место в ряду причин смерти пациентов. Очередной резонансный случай в столице произошёл в 1-й градской больнице имени Пирогова. С 2022 года лечение от почечной недостаточности в ней проходил известный детский преподаватель по гитаре Александр Соколов. Во время процедур гемодиализа через катетер в его организм попал золотистый стафилококк - инфекция вызывает пневмонию, эндокардит и остеомиелит.
Читайте также: Платная медицина в России становится невыгодной
Из-за резкого ухудшения самочувствия в феврале мужчину госпитализировали в инфекционную клиническую больницу №2 с диагнозом «двухстороннее воспаление лёгких», а позднее перевели в ГКБ имени Юдина, где 6 марта из-за обострения тяжелого заболевания Соколов скончался. По версии следствия, в последней больнице в организм пациента попала ещё одна ацинетобактерная инфекция, вызывающая пневмонию и сепсис.
Перед смертью педагог рассказал об аде, через который ему пришлось пройти.
«Как позже мужчина успел рассказал родным, врачи демонстративно не подходили к нему и даже не давали воды. Помогать мужчине медики стали только за деньги. «Подход» оценили в 300 рублей. Обо всём этом узнал сын Соколова, когда отец попросил у него перевести денег: наличные уже закончились», - пишет телеграм-канал Baza.
В конце 2023 года, после открытия инфекционной клинической больницы (ИКБ) №1 власти Москвы бодро рапортовали о полном завершении модернизации инфекционной службы. О её негативных последствиях говорят мало, либо не говорят вовсе. Даже искусственный интеллект, который так настойчиво пытаются внедрить столичные цифровизаторы во все ключевые сферы, в том числе здравоохранение, готов петь дифирамбы реформе, но наотрез отказывается отвечать о ворохе проблем, которые она принесла.
Реальная картинка такова: трагические случаи гибели пациентов от невидимого врага, приобретенного в стенах медучреждений, происходили и происходят. Признаем, что вероятность заразиться в больнице крайне мала, однако, чтобы пребывание в медучреждении, куда человек пришел за помощью и облегчением страданий не превращалось в «русскую рулетку», властям предстоит еще постараться, может быть, путем какой-нибудь очередной, более успешной и результативной, реформы.