В то, что влипнуть с служебный роман может только последняя дура, я верила ровно до тех пор, пока не пришла работать в небольшую логистическую фирму.
Уютный офис, небольшой, но приятный коллектив, зарплата приемлемая.
Директор – в присутствии посторонних Вадим Петрович, для своих просто Вадик, - оказался самым обаятельным из всех встреченных мною людей.
В первые три месяца мне казалось, что такая работа бывает только в сказке: чужими обязанностями не нагружают, относятся с уважением, как мать-одиночку готовы отпустить куда нужно в любое время.
Полгода спустя Вадим неожиданно для меня самой стал мне больше, чем начальником или другом.
Мы с Матвеем возвращались домой. Было темно, я только-только забрала его с тренировки. Еще магазин – и я едва переставляла ноги от усталости. Неудачным у меня был тот день.
- Ирина! – рядом с нами остановилась машина, и за опустившимся стеклом я увидела сидящего на водительском месте Вадима. – Давайте подвезу? Куда вы с ребенком с такими сумками тащитесь?
Матюша был, конечно, счастлив – ехать в теплой машине восьмилетнему мальчику точно нравится больше, чем топать пешком, а я не знала, куда деться от неловкости. Как потом рассказывал сам Вадим, семь раз за пятнадцать минут поездки сказала ему спасибо.
Когда он предложи помочь донести сумки, Матвей первым крикнул: «Да!», и меня уже как будто никто не спрашивал.
Когда в выходные он позвал нас в парк аттракционов, я просто не сумела отказаться.
Через две недели он уже остался у нас ночевать, и сын был счастлив, а я…
Я смотрела на себя в зеркало поздно ночью, когда и Матвей, и Вадим спали, и повторяла себе, что обольщаться не стоит. Все это ненадолго.
«Разведенка с прицепом» - то еще клеймо, а я даже разведенкой-то не была. Так, мать-однаночка, от которой парень сбежал, едва услышав о том, что будет ребенок.
Матвей был самой большой радостью в моей жизни, но так уж вышло, что мы с ним были вдвоем: моя мама так и не простила за то, что «принесла в подоле и опозорила семью», родители Димы внука знать не желали, предпочитая считать меня хитрой вертихвосткой, которая хотела окрутить их сыночка, залетев непонятно от кого.
Словом, мы привыкли жить сами по себе. Вадим – тоже.
Наше прощание было лишь вопросом времени, и, думая об этом, я старалась не забывать о том, что после нам придется еще работать вместе.
Не заставит же он меня писать по собственному, в самом деле?
Однако недели складывались в месяцы, а месяцы постепенно превратились в полгода. Вадим приезжал к нам на выходные, после начал приглашать к себе. Несколько раз вывез за город, а зимой научил Матвея кататься на коньках.
- Ты зачем это делаешь? Он же к тебе привязывается, – я спросила об этом только однажды, толком даже не подумав.
В тот день мы гуляли по заповеднику, и Матюша смотрел на веселых птичек, а мне было так хорошо, что становилось страшно.
Вадим только окинул меня взглядом и покачал головой.
Теперь же на столе передо мной лежала красивая бархатная коробочка с колечком.
Вадим стоял рядом и ждал от меня ответа, а я вместо того, чтобы его дать, подняла на него недоверчивый взгляд:
- Это зачем?
Может, сказывался собственный опыт. Может – мамино воспитание. Как бы там ни было, я не могла поверить в то, что молодой, успешный, неглупый и красивый мужчина может всерьез хотеть жениться на женщине с ребенком.
- Затем, что я тебя люблю, глупая, - он улыбнулся коротко и немного смущенно. – И Матюху люблю. Давай уже соглашайся! Поженимся поскорее и фамилию ему поменяем.
Я глупо моргнула, продолжая таращиться на него.
- А это зачем?
- Затем, что он раньше только твой был. А теперь и мой будет. Если ты, конечно, не против.