Если о книге в двух словах, то она своеобразное отражение кривого зеркала с легкой формой эротики и мистики. Эта история напоминает сказку для взрослых, где все может быть и каждый должен разглядеть что-то свое. Книга имеет глубокий смысл и дает ответы на многие вопросы. Один самых главных — как не стать обществом «скорпионов», когда все становится с ног на голову, и мир напоминает плоскую тарелку, где трудно лишиться забвения и проснуться, но возможно.
© Светлана Валейна, 2021
18+
ISBN 978-5-4483-5466-3
Несколько слов о книге
Если о книге в двух словах, то она своеобразное отражение кривого зеркала с легкой формой эротики и мистики. Эта история напоминает мне сказку для взрослых, где все может быть и каждый должен разглядеть что-то свое. Книга имеет глубокий смысл и дает ответы на многие вопросы. Один из самых главных — «как не стать таким обществом «скорпионов», когда все становится с ног на голову и мир напоминает плоскую тарелку, где трудно лишится забвения и проснуться, но возможно, что доказывает моя главная героиня Анна. Если в первой книге Анна попадает во «время скорпиона», где все развивается по своим законам, то во второй части «время скорпиона» будет пытаться проникнуть в нашу жизнь, что опять же чревато неприятными последствиями для людей. Но мир спасут робкие…..
Предисловие
Робкие спасут мир, ибо написано, что придет их время. Но время понятие относительное и самое загадочное и необъяснимое явление в нашей жизни.
Никто не знает, сколько времени измерений проживает, и сколько еще осталось. Никто не знает, откуда считать и когда оно закончится. Многочисленные учения и его приверженцы объявляют точную дату конца времени. Кто верит, тот приближает этот конец.
Никто не знает и не может знать, сколько времени отмерено. Ведь мера у всех разная. Ни одно живое существо не знает, что такое время и откуда оно взялось. Все, что нам дано знать и думать, что мы знаем об этом мире относительно. Все, что создано в научном мире может рухнуть в одночасье, ибо так устроена человеческая логика думать, что он прав и что на все есть неопровержимые доказательства. Мир может стереть их начисто, оставив перед человеком чистый лист и время для новых знаний.
Ясно одно, что в этот мир приходят люди с разным предназначением и миссией в свой день и в свой час. Для каждого человека есть время родиться и время и умереть. Время икс, время высшей цели. И люди, родившееся для высшей цели. Кто они? Мы не знаем их. Порой и им до поры до времени это не известно. Они не ждут никакой награды за свои победы в видимых и невидимых битвах. Большинство из них не известны никому и подвержены многим испытаниям, так как относятся к разряду «обыкновенных» людей. Но они люди высшей цели, потому что им дана жизнь только ради этого. Они всегда должны находиться на передовой великой битвы Света и Тьмы.
У многих из них изломаны судьбы и им кажется, что жизнь закончена и победила Тьма. Но это всего лишь иллюзия. В этом измерении иллюзии всегда засасывают как в воронку. Здесь всегда как в зеркальном лабиринте — что видим, то и отражается и наоборот что отражается, то и видим. Много воинов пропало в этом лабиринте. Сколько времени они провели здесь нельзя сказать — целую жизнь или мгновение. Трудно отвернуться и пойти дальше. Но они воины и если они вспомнят, кто они и зачем они сюда пришли — зеркальный лабиринт рухнет.
Великая битва Света и Тьмы не проиграна. Впереди время решающих сражений. Мы назовем его временем скорпиона, потому что это время Тьмы и Света, это будет время начал и возрождений. Время скорпиона это осознание высшей цели и путь к победе.
Миссия Эйда
Аппер сидел с задумчивым видом. Что-то пошло не так, не по тому сценарию как должны были развиваться события в третьем измерении.
— Как им удалось все испортить? Сплошные ошибки и пороки от мала до велика, — говорил он вслух своему помощнику и другу Кею.
— Не все так страшно, Аппер. Ты ведь сам говорил, что третье измерение наше слабое звено.
— Вот именно. Если оно порвется, весь мир рухнет. Мы как никто зависимы от этого измерения, — с горечью произнес Аппер.
— Хочешь, я уйду туда? — спросил Кей.
— Ты уже был там. Ты помнишь? В третьем измерении много наших. Только пока достижений особых нет.
— Но и поражений тоже. Ты же знаешь, битва еще не проиграна и нам нужна подмога. Так что я уйду, — сделал вывод Кей.
— Ты уже был там несколько раз. Сам знаешь, что после каждого нашего визита границы измерений становятся тоньше. Этого нельзя допустить.
— Согласен. Каждый должен жить в своем мире, иначе начнется хаос. Тогда пошли Эйда. Он лучший твой ученик, — предложил друг Кей.
— Я не могу. Эйд может не вернуться, потому что ему придется пройти эволюцию от рождения до смерти. Иначе не получится. В этом измерении допущена ошибка, и исправить ее можно только жизнью в измерении, — с грустью произнес Аппер.
— Отпусти его. Это будет первый настоящий поход Эйда. Ты же все можешь. Сделай так, чтобы он родился в семье богатых и известных людей, упрости ему путь, — попросил за ученика Кей.
— Решаю не только я, но и Совет. В какой семье родится, решит Эйд. Кстати, вот и он.
В комнату зашел ничем не примечательный мужчина средних лет. Можно было сказать, что таких много и таких невозможно запомнить с первого раза, если бы ни глаза. Его зелено-карие глаза занимали почти половину худощавого лица. Они с теплотой смотрели на своего Учителя.
После недолгого разговора Эйд попросил Учителя отпустить его.
— Я хочу пройти этот путь от начала и до конца. Никто этого не сделает лучше, чем я, Эйд, твой ученик.
— Я не могу тебе приказать, Эйд. Все, что могу для тебя сделать — это рассчитать дату появления в том мире. Она известна точно — 29 октября 1971 года. С этой точки отсчета начнется твой путь.
— Я справлюсь, Учитель, — улыбнулся Эйд.
— Я бы на твоем месте так не радовался, потому что не ты один решаешь в каком месте родиться. И еще. Ты родишься не в своем теле и напрочь забудешь, откуда пришел.
— Не пугай его Аппер, — не выдержал Кей. — Если что мы поможем.
— Все решит Совет, — твердо произнес Аппер и удалился.
Время Совета
Совет длился уже второй час. Эйд спокойно наблюдал, что здесь творилось. В мыслях он разделил совет на три лагеря — «белые», «черные» и «серые». К «белым» он причислял себя и Аппера, и Кея, и тех, кто помогал миру и делал так, чтобы сценарий развития событий был благополучным. «Белые» ходят между измерениями и часто их принимают за ангелов и святых.
Клан «черных» на этот раз оказывал ожесточенное сопротивление решению Аппера отправить Эйда.
— Мы не верим, что что-то может произойти в этом измерении, Аппер, — произнес с усмешкой Дакен, предводитель клана «черных». — Ведь ты это сам придумал, верно?
— Я тебе заявляю, что все скверно. Люди катятся в пропасть, и мы должны им помочь, — спокойно ответил Аппер.
— С чего ты взял, что если исчезнет это измерение, мир перестанет существовать?
— Я знаю это. Мир не может существовать без какого-либо звена. Он совершенен и не терпит хаоса и пустоты.
— Мир совершенен, это верно. Он разрушит, но может создать другую структуру, которая бы устраивала его, — огрызнулся Дакен.
— Давай дадим шанс этому миру.
Дакен покачал головой и долго молчал, думая о чем-то своем.
— Мы ходим между измерениями, стирая их грани. Все тайное становится явным. Твои помощники везде, однако, мир не стал лучше, — развел руками Дакен.
Наконец в разговор вмешался представитель «серых», который наблюдал за спором и держал нейтралитет.
— То, что Вы задумали Аппер не имеет смысла, — улыбнулся Грейс.
— Почему? — спросил Аппер.
— Эйд превратится в человека третьего измерения, потому что он родится из чрева матери, — выпалил Грейс. — Он родится с теми же недостатками, что и люди. Потом постоянно будут мучить несовершенство их тела, кажется, это называется, болезнь. И где гарантия того, что он вспомнит в той своей жизни кто он такой и зачем он там, — подвел итог Грейс, глядя на одобрительные кивки.
— Может и не вспомнить, — мрачно произнес Аппер.
— А мы на что? Поможем, — стал сопротивляться общему мнению Кей.
— Каким образом? Мы не знаем, в каких условиях он родится, и будет расти, — возразил Грейс.
— Я знаю….. Мне снился сон….. — произнес Эйд.
— Эйд стал видеть сны? Славно. Ты вживаешься в роль? — развеселился Дакен.
— Я буду женщиной….. — смутился Эйд, видя ухмылки «старейшин».
— Хочется надеяться, что хорошенькой. Ты выйдешь замуж, нарожаешь детишек. Да так и осядешь в этом измерении, — похлопал по плечу Грейс.
— Это тоже «вклад» в спасении мира, — подшутил Дакен.
— Не знаю, пока в какой семье буду рожден. Но постараюсь выбрать «запущенный вариант», отчаявшуюся и разуверовавшуюся женщину, которая будет моей матерью, — серьезно произнес Эйд.
— Не делай этого, мальчик мой. Твоя миссия может быть не исполнена, — с болью произнес Аппер.
— Моя миссия должна быть исполнена. И я должен родиться в семье, где никто и никогда не произносил слово «любовь». Я должен пройти через те испытания, что вы мне все пророчите, иначе все не имеет смысла, — говорил с твердостью в голосе Эйд. — В этом измерении не раз появлялись помощники Аппера, но все впустую. Потому что нужно жить в этом измерении. И Аппер это понял.
— Хорошо, мы согласны, — заявил после недолгих переговоров со своим кланом Дакен.
— Мы будем наблюдать за тобой, Эйд, — кивнул в знак согласия Грейс.
— Надеюсь, что твое пребывание в третьем измерении будет коротким, — зловеще улыбнулся Дакен.
— Не делай этого, Дакен, — произнес Аппер. — Я знаю, что ты можешь устроить серьезный экзамен Эйду. Но это не честно. Ты же согласился на его миссию.
— Чего ты так боишься, Аппер? Твой ученик решил покорить мир с помощью любви. Пусть дерзает, коль считает, что может победить Тьму, — прощаясь, сообщил Дакен.
— Совет окончен, — объявил Аппер. Все стали молча расходиться.
— Когда я уйду? — спросил Эйд у Аппера.
— Когда взойдет полная Луна, готовься. За тобой придут, — ответил Аппер, мысленно желая ученику победы. Он погладил Эйда по щеке и, попрощавшись, удалился.
Прелюдия
Был конец октября. В это время в Сибири уже бывают первые зазимки. Выпадает снег, прихваченный морозцем. А днем, пригретый солнцем снег тает, оставляя после себя слякоть и грязь. В это время редко кто чувствует себя в спокойствии и тонусе. Сезонная депрессия мучает почти всех без исключения. Многие бы отдали все, чтобы пережить это время где-нибудь вдалеке отсюда, но у многих нет возможностей. В провинциальной и заброшенной Богом Сибири живут поистине стойкие и терпеливые люди. Они любят зиму, которая длится в среднем полгода, грязное и тоскливое межсезонье и радуются короткому как миг лету.
Впрочем, сейчас не об этом. Нас интересует время, когда открывается проход между мирами. Это время скрытых и бушующих страстей и межпланетных войн, где Тьма стремится к превосходству. Это время смерти и возрождения. Оно сильное и жестокое, требует смирения и подчинения. В это время рождается энергия, равной которой нет ни в этом мире, ни в другом. Это время называется временем скорпиона. Оно и будет главным героем в переплетении с лицами и событиями.
Эйд смотрел на медленно всходившую полную Луну. Не было ни волнения, ни страха. Он знал, где он будет рожден. Эйд был уверен во всем, что задумано. Он лучший воин в этом измерении, а его энергии хватит на то, чтобы разрушить все границы измерений. Но он не разрушитель. Эйд должен создать цепочку событий и сценариев, чтобы выровнять баланс между мирами.
— Корреляция, о которой говорил Аппер, похоже, сводит на нет все наши усилия. Поэтому то и помощники Аппера бессильны в третьем измерении, — рассуждал про себя Эйд.
— Все, что должно свершиться свершится, — произнес чей-то голос сзади.
Эйд обернулся и увидел Кея.
— А где Аппер? — спросил он тихо.
— Он не придет. Аппер до конца не смирился, что тебя не будет рядом, — произнес с грустью Кей. Он подошел к Эйду и положил руку на голову ученика.
— Я назову тебе несколько ключевых фраз, по которым ты можешь вспомнить о своей миссии. Закрой глаза, — попросил Кей. — Слушай и запоминай.
Эйд закрыл глаза и сосредоточенно слушал своего наставника.
— «Я пришел сюда, чтобы родиться и умереть», «любовь это живая материя, которая творит чудеса», «созидание победит разрушение и это то, зачем я сюда пришел», «за горою будет солнце», — говорил быстро Кей. — Да, и та фраза, что я произнес вначале с появлением здесь.
— Все, что должно свершиться свершится?
— Вот именно, — задумчиво произнес Кей. — И уж не знаю почему, есть пара несуразных запасных. Это личный подарок от Аппера. Кей потер виски, вспоминая подробности фраз. — Кажется «болото твоих зеленых глаз затягивает меня все дальше и дальше» и «завтра все будет известно».
— Спасибо Апперу. Он делает для меня щедрые подарки, — произнес Эйд и обнял Кея.
— Все, тебе пора. Решение Совета можно отменить, Эйд, — вопросительно посмотрел на ученика Кей.
— Я не меняю своих решений, Кей. Передавай привет Апперу, — попрощался Эйд и исчез на глазах у Кея.
Рождение
В маленьком сибирском городке родилась девочка Аня. Ей долго не давали имя, потому что боялись, что она не проживет и месяца. В полуразрушенном роддоме не было центрального отопления, поэтому ранним утром пожилая женщина санитарка принесла охапку дров, для того чтобы протопить печь. Но ранняя зима все равно давала о себе знать и кое-где на потолке появлялись сосульки.
Анечка была больна пневмонией и ее мать Валентина боялась, что дочь умрет на руках. Девочке становилось день ото дня все хуже и хуже. Врачи разводили руками.
— Вы мамаша сами виноваты. Почему не укутывали ребенка как следует? Видите, что здесь холодно, — набросилась на Валентину заведующая роддомом.
Валентина посмотрела на дочь. На маленьком изможденном личике остались огромные каре-зеленые глаза, которые не по-детски с грустью смотрели на мать.
— Доктор, прошу Вас, сделайте что-нибудь. Я не могу больше так. Я не хочу видеть, как мой ребенок медленно умирает, — плакала Валентина.
— Что вы тут истерику закатили, мамаша. Ребенок слабый. Шансов на то, что девочка выживет очень мало. Мы делаем преднизолон. Ставим в голову, потому что больше некуда. Надейтесь, мамаша, — высокомерно произнесла заведующая и направилась к выходу. — А лучше напишите «отказную» и возвращайтесь домой к мужу. Вы молода, у Вас еще будут дети, — смягчилась она, прощаясь с Валей.
Валентине так хотелось выкрикнуть что-нибудь обидное ей вслед или плюнуть. Эта женщина унизила ее и ребенка, которого уже похоронили.
— Халда, она и есть халда. Не расстраивайся, дочь, — успокаивала Валентину мать Вера Ивановна. — Если Бог дал жизнь, значит выживет.
— Мам, какой Бог? У нас двадцатый век на дворе, семьдесят первый год. Ты смотри больше нигде такого не ляпни, а то меня из комсомола выгонят.
— Комсомолка ты моя, — вздохнула Вера Ивановна. — Твой опять сегодня дома не ночевал. Может врачиха права, возвращалась бы ты домой. А то не будет у тебя ни ребенка, ни мужа, — «пилила» она дочь.
— Месяц не мог потерпеть, не нагулялся кот мартовский. Пусть гуляет на все четыре стороны, — ответила с гневом Валя.
— Да что ты такое говоришь, Валя. В наше время «брошенка», да еще и с ребенком никому не нужна. Пойду в Горком комсомола, пусть повлияют на Митьку твоего.
— Иди с ним хоть куда, — огрызнулась Валентина. — Сама выдала меня за этого идиота. Видите ли, Дмитрий Иванович начальник большой, самая лучшая партия для меня. И что? Что ты добилась? Мы с ним чужие люди и никогда своими не станем.
— Тьфу ты, — разозлилась Вера Ивановна. — Я ей как лучше, а она меня лицом в грязь. Притретесь, ничего с вами не будет. Тысячи, а может миллионы советских семей так живут, я так прожила. И жива, как видишь.
— А я не хочу так жить. С измены семейную жизнь не начинают. Он предал меня и дочь. Выдумал, что она не похожа ни на меня, ни на него. Как так можно, мам?
— Пусть. Попрыгает, попрыгает и на том же месте сядет. Если Анечка выживет примет ее как миленький, — успокоила Вера Ивановна свою дочь.
— Разведусь все равно. Не люблю его. Он для меня постыл, мам.
— Будешь куковать одна? Ждать своей любви так сказать, принца на белом коне. Так можно всю жизнь прождать. Поживи годик-второй с Дмитрием, присмотрись к нему. У него большое будущее, дочка. А не понравится, иль подвернется, кто подходящий, уйдешь, и люди не осудят и поймут.
— Хорошо, будь, по-твоему. Для меня теперь смысл жизни в дочке моей, Анечке. А без любви прожить можно, ты права. Сыты, одеты, что еще нужно?
— Вот и правильно, — обрадовалась мать решению дочери. — Мужик, он и есть мужик. Главное, чтобы отметка в паспорте была, что он твой муж. Обеспечивает, кормит, выпивает по праздникам, а все остальное не важно. Будь умницей. Я пойду, — попрощалась Вера Ивановна с дочерью и ушла.
Прочитать всю книгу на Литрес
