Искра скользнула по телу и отбросила его от женщины. Боль исчезла, как будто её и не было. Вместе с ней пропало и видение. Сколько оно длилось, Максим не знал – десять секунд, двадцать? Вряд ли скорее секунду, другую. Это как со сном. Кажется, он длится вечность, а на самом деле мгновение. Все видения могут возникнуть в одну секунду, вызванные звуком, ворвавшимся в спящее сознание, например, громким стуком или воем сигнализации. Что это было – правда, или мечты женщины, Максим не знал. Так или иначе, видение ушло, оставив после себя в душе странное послевкусие.
Он дёрнул вниз серую ткань хламиды, прикрывая наготу женщины, сказал, глядя на её безучастное лицо:
— Всё будет хорошо. Слышишь? Всё!
Женщина никак не отреагировала на его действия и слова, продолжая недвижимо лежать на полу. Максим нахмурился, решая, что с ней делать. Надо бы поторопиться. Скоро, он чувствовал: заявится конторская «кавалерия», и, тут уж к бабке не ходи, захочет побеседовать с ней. И вряд ли дело ограничится простым трёпом за жизнь.
Можно, конечно, забрать Инну, а уж бывшая ведьма пускай сама разбирается с конторой. Но Максим почему-то не мог бросить её, казалось, что всё, чего не хватает истерзанной душе бывшей ведьмы, – это тихой и спокойной жизни рядом с любящим мужчиной. Чего контора обеспечить, конечно, не могла. Всё, что она могла ей дать, – это выматывающие допросы, а потом, когда конторские яйцеголовы поймут, что силы в ней не осталось – тихое угасание в доме с жёлтыми стенами.
Максим не знал, видела женщина то же, что и он, такая возможность не исключалась, поэтому стоило попробовать. Он наклонился к самому её уху и пошептал тихо-тихо, но так, чтобы она услышала:
— Аркадий, — и пропел чуть слышно:
.
И пусть твои ладони лягут мне на плечи -
Станет легче.
И пусть звучит твой голос снова -
Также ясно, так знакомо.
.
Женщина вскинула на него затуманенный взгляд, шевельнулась, села.
— Надо торопиться, понимаешь меня? Ваше кубло, контора разворошила, слышишь? Конец пришёл вашей секте, кого не спеленали, вот-вот повяжут. Тебе собираться надо и валить отсюда. Теперь ты знаешь, куда идти?!
Она кивнула:
— Аркадий, он работает….
Она недоговорила. Дверь распахнулась от мощного удара и пропустила в комнату мужчину в чёрном комбезе, с нацеленным на них автоматом.
А вот и доблестная кавалерия в лице спецназа, подумал Максим, вскакивая и загораживая собой женщину.
— Здорово «объект», — мужчина, вошедший в комнату, подмигнул Максиму весёлым карим глазом.
— Здорово, сержант, — настороженно отозвался Максим.
— Узнал? — ухмыльнулся лжесержант, но автомата не отвёл.
— Узнал, — отозвался Максим, — где девушка?
— Об этом не беспокойся, — боец поколебался, но всё же опустил ствол автомата, — с ней всё в порядке.
— Забрали уже?
Спец кивнул.
— Значит, я могу быть свободным?
— Ты своё отработал. Можешь.
— Её я забираю с собой, — Максим кивнул за спину.
Спец быстро глянул на испачканную кровью футболку Максима, потом пристально на женщину. Медленно проговорил:
— Я так понимаю, она пустая?
Максим удивился вопросу, но, прикоснувшись к сознанию спецназовца, с удивлением обнаружил, что тот не просто «коли-руби», а обладает некоторыми способностями. Кареглазый, почувствовав его прикосновение, весело осклабился и снова подмигнул: мол, и мы не лыком шиты.
— Так как?
Максим кивнул:
— Теперь, да. Для вас она стала неинтересной, а о главном можно расспросить других. Я так понимаю, вы всех взяли.
Спец опять кивнул:
— Почти. Нескольким мелким сошкам удалось уйти, но это ерунда. Хорошо, забирай её. Только зачем она тебе? Она ведь старая и пустая.
— Тебя это не касается, — вышло резче, чем надо, но Максима задели слова спецназовца.
— Уходите, — спец отодвинулся от двери, — только быстрее, здесь скоро будут другие. Те, кто могут и не отпустить.
— Минута, и мы исчезнем, только ответь на пару вопросов.
Спецназовец поморщился, но кивнул:
— Валяй.
— Крюков Иван Петрович, умер?
Спец утвердительно качнул головой.
— Как?
— Сердечко прихватило.
И после крохотной заминки добавил:
— Когда он к тебе ехал. Один.
— Зачем?
Боец развёл руками – мол, сам не догадываешься?
— Этот в поезде, крепкий такой, с лысой башкой, тоже ваш?
Усмешка и снова кивок.
— За мной, зачем следили?
Прежде чем ответить, спец спросил:
— Это твой последний вопрос? Ты обещал пару, а этот уже пятый.
Максим усмехнулся, криво и зло:
— А это будет зависеть от твоего ответа, воин.
— Без тебя мы не смогли бы войти, уж больно сильная защита накручена вокруг дома. Мы просто его не видели, кружились вокруг, как псы, потерявшие след, куда ни ткнись, всюду площадь это треклятая, с памятником посередине. Жители, как пыльным мешком стукнутые, мычат что-то невразумительное. — Спецназовец хотел что-то добавить, но передумал и просто сказал. — Тебя дождались и просто подсобили чуток.
— Даже без хозяина этой «богадельни», найти не могли?
— Он защиту не снял, когда уехал.
— Девчонка вам зачем?
— Этот вопрос не по адресу, я всего лишь осуществляю силовую акцию.
Максим открыл рот, чтобы задать ещё вопрос о местной власти, стражах правопорядка и местных жителях: что с ними будет? Но по глазам бойца понял, что тот больше не ответит, тем более на такой скользкий вопрос. Да и вряд ли он знал ответ. Что же, одной загадкой в жизни Максима больше. Поэтому он просто закрыл рот и наклонился, чтобы помочь пытавшейся подняться женщине. Та всё никак не могла встать, ноги подламывались, и она раз за разом опускалась на пол.
Он подхватил её на руки: так будет быстрее. Женщина прижалась к нему и шепнула:
— Альбина. Меня зовут Альбина.
Уже в дверях его догнали слова благодарности:
— Спасибо. Петрович в тебе не ошибся.