Уже под вечер Клавдии позвонил Максим Петрович и сказал, что к ним сейчас подъедет Иван Фокин, про которого он им говорил, и поделится с ними своей информацией насчёт пропавшего Сергея Волошина.
Через минут пятнадцать раздался звонок. Николай Васильевич открыл двери и впустил квартиру крепкого мужчину лет пятидесяти. Тот сразу показал свои документы, назвался Иваном Фокиным и коротко, по-военному, сказал:
- Я от Максима Петровича. Сейчас я вам расскажу, что мне удалось узнать в полиции, а потом будем думать, как действовать.
Он прошёл в комнату, дождался, когда все усядутся, и негромким спокойным голосом сказал:
- Информации очень мало. Волошин уехал на своей машине один. Его машину видели на Московском шоссе на выезде из города. Затем видеокамеры засекли его в нескольких местах по этому же шоссе в тот же день. Ехал он, не сворачивая, почти до самого Тосно. Позднее, когда жена уже забила тревогу, его машину случайно нашли в окрестностях Тосно на грунтовой дороге, по которой и машины-то почти не ездят, и которая не ведёт никуда. Видимо, её просто отогнали подальше, чтобы она никому не попалась на глаза.
- Это значит, что его могли похитить ещё раньше? - спросил Николай Васильевич.
- Запросто, даже почти сразу после выезда из города, - кивнул Иван. - А машину отогнали подальше, почти за 70 километров, чтобы замести следы. Самое главное, надо понять, кто на работе замешан в похищении? Никто никаких требований не предъявлял и вряд ли предъявят. Похитителям, видимо, надо только одно - чтобы Волошин исчез бесследно.
Он внимательно посмотрел на Любу:
- Люба, вся надежда на тебя. Завтра в офисе Волошина собирается расширенное совещание, на которое пойдёшь и ты. Тебя приглашает жена Волошина в качестве корпоративного психолога, оказывается, и такие бывают. Она, конечно, знает об истинных причинах твоего присутствия, но не знает о твоих способностях, так что, Люба, проверяй в том числе и её.
Иван вздохнул, потом, улыбнувшись, сказал:
- Люба, не обижайся, но ты завтра оденься как-то посолиднее, чтобы ни у кого не возникло подозрений относительно твоего профессионализма.
Клавдия засмеялась:
- Не волнуйтесь, завтра я постараюсь её «состарить» с помощью грима.
- Хорошо. Завтра я отвезу тебя, Люба, к офису Волошина. И везде, кроме этого совещания, я буду тебя сопровождать.
- Мы тоже поедем с вами, - сказал Николай Васильевич. - Возможно, и мы пригодимся.
- Хорошо. Посмотрите со стороны, вдруг кто-нибудь проявит к нам излишнее внимание уже после совещания. Я сейчас вам покажу фото Волошиной Антонины Владимировны и сотрудников офиса, чтобы вы их всех знали в лицо.
Иван поднялся:
- Всё, что знал, я вам рассказал. Завтра в 8 часов я вас жду внизу.
Он уехал. Клавдия посмотрела на Любу:
- На тебя вся надежда, Любаша. Разоблачи этого злодея...
- Или злодейку, - добавил Николай Васильевич. - Женщины в таких коварных преступлениях бывают крайне изобретательны.
- У тебя есть примеры из личной жизни? - не удержалась и съязвила Клавдия.
- В моей жизни только порядочные женщины попадались, - спокойно ответил он. - А вот в истории немало таких примеров, когда женщины обводили вокруг пальца умнейших мужчин.
На следующий день они поднялись рано. Николай Васильевич сразу же заявил:
- Завтрак готовлю я, а вы пока гримируйтесь. Насколько я слышал, на это времени много уходит.
Через полчаса он крикнул:
- Девочки, завтрак готов, прошу к столу.
Когда Люба зашла на кухню, Николай Васильевич ахнул — перед ним стояла серьёзная дама лет тридцати — тридцати пяти — простой узел волос на затылке, бледная помада на губах, уголки которых устало опущены вниз, впалые глаза, жирно обведённые чёрным карандашом.
- Клава, как это тебе удалось так «состарить» такую юную девушку?! - изумлённо воскликнул Николай Васильевич.
- Мы, женщины, можем обвести вокруг пальца любого умнейшего мужчину, - засмеялась Клавдия. - Или, по крайней мере, ввести его в заблуждение, так ведь, Любаша?
Люба, высоко подняв голову, манерно присела на стул, повелительным жестом показала на чайник и властно сказала:
- Налейте-ка, милейший, мне чаю, да покрепче.
Глядя, как изумлённо посмотрел на неё Николай Васильевич, расхохоталась:
- Николай Васильевич, это я в роль вхожу. Я же известный психолог, знающий себе цену, которого пригласили для консультации.
- Ну, вы даёте, - только и смог сказать он. - Если бы я тебя, Люба, не знал, точно бы повёлся.
Клавдия засмеялась:
- Всё, одну проверку мы прошли. Теперь Иван что скажет, не переборщили ли мы с гримом.
Когда после звонка Ивана они спустились вниз, он, удивлённо посмотрев на Любу, только и смог сказать:
- Убедительно, ничего не скажешь, полная трансформация! - не выдержав, он засмеялся, - Вот и верь после этого вам, женщинам!
Потом стал серьёзным:
- Всё, шутки в сторону. Николай, Клавдия, вы держитесь от нас подальше.
Подъехали к офису Волошина. Иван остановил машину и посмотрел на Любу:
- Готова?
Она кивнула. Дождалась, когда Иван откроет ей дверцу машины, вышла, держа в руках большую чёрную папку, и, не оглядываясь, направилась к входу в здание.
Иван, шагая рядом, тихо сказал:
- Сейчас сразу пройдём в кабинет Волошина, выбери место, где тебе удобнее за всеми наблюдать. Потом Волошина пригласит всех остальных.
Уже в приёмной их встретила Антонина Владимировна Волошина. Поздоровалась и, не скрывая любопытства, посмотрела на Любу:
- А вы моложе, чем я вас себе представляла.
- Этот недостаток быстро проходит, - отрезала Люба.
Зашли в просторный кабинет. Люба про себя отметила, что он примерно такой же, как у Максима Петровича, только мебель более современная.
Деловито осмотрев кабинет, Люба попросила принести ей дополнительный стол, поставив его точно также, как делала она у Максима Петровича.
Волошина, наблюдая, как устраивается Люба в кабинете, хотела спросить что-то, но раздумала, боясь опять нарваться на резкость.
Люба села за стол, разложила бумаги и вздохнула:
- Я готова, приглашайте своих сотрудников.
Волошина представила Любу:
- Для улучшения эффективности нашей работы, я пригласила на консультацию корпоративного психолога - Любовь Михайловну. Она не будет мешать нам, просто понаблюдает и сделает свои выводы, которые, я надеюсь, пригодятся нам в дальнейшей работе. Арсений, проводи дальше совещание, - обратилась она к молодому мужчине, сидевшему от неё по правую руку.
Волошина села в кресло, задумчиво глядя на бумаги, лежавшие перед ней.
Люба сразу почувствовала усталость, отчаяние и тревогу молодой женщины.
Пристально глядя на выступающих, Люба старалась услышать, почувствовать их эмоции. Но пока ничего подозрительного не ощущала.
Но вот один из выступающих вдруг спросил:
- Антонина Владимировна, а что-нибудь слышно о Сергее, что в полиции говорят, ищут они его?
И прежде, чем Волошина ответила, Люба вдруг услышала или почувствовала, что кто-то подумал:
- Пусть ищут, всё равно не найдут.
Она изо всех сил сосредоточилась, стараясь поймать ту ниточку, которая вела к хозяину этой злой мысли.
А все присутствующие враз заговорили, обсуждая исчезновение Волошина. Люба поморщилась от досады — они так мешали ей сосредоточиться.
Она закрыла глаза и внезапно опять услышала знакомую мысленную интонацию:
- Разгалделись, лодыри...
Люба открыла глаза и внимательно посмотрела на Арсения, который сидел совсем недалеко от неё. Тот скорбно качал головой, слушая окружающих, но от него шла тихая радость предвкушения власти над всеми этими людьми.
- Понятно, - подумала Люба. - Боже, а это ведь лучший друг Сергея!..
Она ещё раз попыталась прислушаться к каждому, но ничего нового не почувствовала.
Облегчённо вздохнула, понимая, что теперь надо осторожно «разговорить» Арсения, ведь он сам, конечно, не участвовал в похищении, он только руководил.
***
Продолжение следует...