История женщины
Было часа два или три дня. Я лежу в самой дальней комнате, именно просто лежу не сплю, закрыв глаза, думаю о чем-то своём. Спать абсолютно не тянуло (уточняю чтобы не спихнули на сон). Лежу, думу думаю и вот чувствую, что в какой-то момент я хочу повернуться на бок, но не могу. Я оцепенела как будто в замороженном состоянии и ни туда и ни сюда.
Лежу и не понимаю, что происходит. Страха не было, паники тоже не наблюдалось, просто растерялась от такой ситуации. И вот слышу чей-то говор в этой самой комнате. Прямо громкий мужской можно сказать бас что-то говорит так громко не стесняется и не напрягается, что его могут услышать. Не смущаясь, он продолжает что-то рассказывать и смеётся заливисто (типа сам пошутил, сам посмеялся).
И самое интересное, я не пойму ни слова, что он с таким громогласным хохотом рассказывает, смакуя подробности и детали своего рассказа. Как я понимаю, оно или он (судя по мужскому голосу) было в хорошем настроении. Он точно знал, что его кроме меня никто не слышал, хотя дома помимо меня было ещё трое взрослых. И вот он рассказывая свою (для него) смешную и понятную только ему историю, начинает трогать меня за голову (где затылок) словно нащупывая место и точку, которые ему нужны. Он продолжает одной рукой (как мне показалось рукой) мять голову, а другую внедрять вглубь неё. И тут я испугалась такой наглости и от боли. Голова кстати словно была заморожена, такое ощущение было, когда сильно ногу отсидишь или руку отлежишь. Все помнят такое состояние?
Потом я это почувствовала на голове в той области, где оно со смехом копалось. В тот момент я не понимала, что происходит. Я не могла пошевелиться, не могла глаза открыть, рассмотреть приблизительно, что это, что происходит. А я чувствовала, как он лихо там что-то бурит. Было очень больно, хотя, как я поняла, он обезболил, и то самое чувство заморозки и было анестезией.
И вот он довёл меня до того, что я про себя взмолилась и начала читать молитву «Отче наш». И вдруг он прекратил говорить и смеяться и сказал наконец-то на понятном мне языке. Мне даже в этот момент показалось, что он неимоверно огромный, метра три. Я не знаю почему мне так показалось. Он склонился над моим лицом (это точно, когда я молилась). Вы не представляете, с каким удивлением и мне показалось интересом и в тоже время негодованием, и опять же очень громким басом мне сказал: «О Боге хочешь со мной поговорить? Я здесь не для этого!».
И я ещё про себя после молитвы ругаться начала на него, что мол Бог тебя накажет за меня, он тебе то сделает, это сделает, пыталась его как-то спугнуть. Но именно после этой брани про себя (так как я не могла говорить физически я ругалась на него мысленно) больше он не вымолвил ни слова. Он ещё немного покопошился в моей голове, а она всё свербила и пружинила. И вдруг с выдохом я села на диван, а напротив дивана большое окно. День, солнце, а я понимаю, что я не вижу. В этот момент мне показалось, что я ослепла. Появилась мысль, что он приходил, чтобы ослепить меня. Кричать всё ещё не могла, просто издавала какие-то всхлипывающие звуки, но тщетно, этого не мог никто слышать.
Всё это происходило в какие-то секунды, может минуту от силы. Когда я начала себя пытаться успокоить, я вдруг увидела на чёрном фоне узоры, живые узоры, как на окнах в мороз. Они переплетались и были очень красивыми. Я тогда не понимала, что это я отходила видимо от его каких-то средств, чем он обезболивал.
И вдруг окно начало вырисовываться. Я увидела мутно свет, потом всё ярче и ярче и вот оно всё окно и все предметы вокруг и никакой боли в голове, когда я принялась судорожно её ощупывать. Я побежала, шатаясь, к маме и принялась ей всё рассказывать. Я знала, что она не сделает вид, а именно поверит мне. Мы с ней гадали и так и этак, зачем он приходил этот Док, как я его прозвала, что он делал за процедуру? Что вставлял, вживлял, а может, извлекал.
Помню по сей день этот его смех, когда он что-то мне пытался рассказать из своей практики наверно, но я так и не поняла ни слова, только ту фразу, которую я никогда не забуду, от которой он стал вдруг серьёзным и раздражённым или обиженным. Но на третий день в районе переносицы я почувствовала давление, как будто шар металлический в ноздре глубоко.
Я пошла в ванну и мама со мной, тревожась, что это со мной. Я начала сильно сморкаться, закрыв другую ноздрю, что есть мочи. И вдруг я увидела, как комки, словно густой манной каши абсолютно белые выпали в раковину, потом ещё, очень много.
Так может быть он что-то пришёл вылечить или это последствие той операции, жидкость какая-то, которую он вкачивал? Мне вообще показалось, что у него в тот самый момент был саквояж с инструментами. Я ведь не видела, но точно знаю, что он доставал откуда-то снизу инструменты.
Кстати, мамы через месяц не стало, умерла за какие-то 5-6 дней. А для меня так и останется его приход загадкой. Зачем он пришёл, а главное почему оставил мне это помнить. Хотя я примерно знаю ответ. Он был уверен, что мне никто не поверит. И он прав.