Удивительно, но на последних матчах «Зенита» никто не вспомнил о Юрии Андреевиче Морозове, который тренировал обе команды. Ему 13 мая исполнилось бы 90 лет. Возможно, в каком-то другом городе стоило упомянуть все его титулы и звания. Для Питера самым значимым можно и нужно считать придуманную болельщиками «Зенита» аббревиатуру ОВНП — Отец Всех Наших Побед.
СЕКРЕТНЫЙ ВУЗ И СЕКРЕТНОЕ РАСПРЕДЕЛЕНИЕ
Морозов был плоть от плоти ленинградцем. Даже на фотографиях лучше всего смотрелся на фоне Исаакия, набережных Невы и «Петровского». Он дружил с ведущими актерами городских театров и допускал их присутствие в святая святых любой команды — раздевалке. Вспоминаю свое первое интервью, которое брал у Юрия Андреевича в декабре 1990‑го. Он тогда вернулся из командировки в Ирак и принял находившийся в глубоком кризисе «Зенит». Даже своего жилья в Ленинграде у Морозова в ту пору не было. Встречу он назначил в служебной зенитовской квартире на Пушкинской улице.
Буквально в первые минуты разговора Юрий Андреевич произнес слова, которые сегодня могут считаться его футбольным завещанием: «Как ленинградец, всегда был убежден, что в “Зените” должны играть воспитанники местных спортшкол. Когда в 1978 году принял команду, в ней были в основном приезжие игроки, и стабильных результатов она не показывала. Тогда удалось наладить хорошие контакты со спортивными школами и коллективами физкультуры, собрать в “Зените” лучшие силы ленинградского футбола. В начале 1980‑х на место в основном составе претендовало 18–20 игроков — настоящий конкурс!»
Слово из студенческого лексикона Юрий Андреевич употребил, убежден, не случайно. Морозов получил фундаментальное техническое образование в знаменитой Техноложке. Так уж получилось, что тогдашний проректор института был заметной фигурой в городской федерации футбола и заманил в серьезный технический вуз практически всю юношескую сборную Ленинграда. Учиться пришлось «без дураков», но это еще полбеды: многие факультеты ЛТИ были «закрытыми», а студенты-футболисты — невыездными. Как игрок Юрий Морозов не смог полностью раскрыться, играя за «Зенит», а затем — за «Адмиралтейца» и «Динамо». Зато без всяких поблажек поступил в аспирантуру ЛТИ. Футбол все-таки перевесил, и диссертацию Юрий Андреевич защищал уже на кафедре спортивного вуза.
В тренеры Морозов попал необычным путем: сначала — в сборную, затем — в клуб. В начале 1970‑х он работал в комплексной научной бригаде ВНИИФКа и был приглашен в национальную команду Константином Бесковым. Первый опыт самостоятельной тренерской работы у Морозова получился своеобразным. В 1977 году в ленинградское «Динамо» перешла большая группа игроков «Зенита»: Анатолий Зинченко, Георгий Хромченков, Владимир Гончаров, Алексей Стрепетов, Александр Николаев, Владимир Пронин.
И не просто так они согласились сменить Высшую лигу на Первую — второй по рангу дивизион всесоюзного чемпионата. Дело даже не в том, что в «Динамо» можно было пройти обязательную даже для футболистов службу, не покидая родной город. Партийные кураторы из Смольного в конце 1970‑х хотели сделать ставку на «Динамо», ведь «Зенит», мягко говоря, не блистал во Всесоюзной высшей лиге. Летом 1977‑го «Динамо» возглавил Морозов. И сделал это… инкогнито, в официальных документах его фамилия не фигурировала. Затем в Смольном передумали, главной командой города решили оставить «Зенит», который Юрий Андреевич возглавил уже вполне официально. Под его руководством питерская команда впервые стала призером чемпионата СССР, завоевав бронзу в сезоне‑1980.
ЭКСПЕРИМЕНТ ВАЖНЕЕ РЕЗУЛЬТАТА
За годы работы в большом футболе за Морозовым закрепилась репутация смелого реформатора. Он никогда не боялся расстаться с заслуженными ветеранами и лидерами клуба, доверяя места в составе юным футболистам. Далеко не всегда ему удавалось дождаться результатов своих смелых экспериментов. Дважды Юрий Андреевич расчищал авгиевы конюшни, доставшиеся ему от предшественников: в начале 1980‑х — в «Зените», а спустя несколько лет — в ЦСКА. Дело Морозова с блеском оба раза завершал Павел Садырин, называвший Юрия Андреевича своим учителем.
Не нашел ленинградский тренер общего языка и с лидерами киевского «Динамо» в 1983‑м. После того как руководители Федерации футбола СССР запретили Валерию Лобановскому совмещать посты в клубе и сборной, Валерий Васильевич без колебаний пригласил в столицу Украины своего ленинградского друга. Для Морозова это была авантюра. В Ленинграде у него была перспективная команда, которая годом позже произвела настоящий фурор в чемпионате СССР, а в Киеве ждала та самая черновая и неблагодарная работа: в «Динамо» нужно было проводить смену поколений.
Только Юрий Андреевич не колебался, по его собственному признанию, ни секунды. Уж больно хотелось ему поработать в киевских условиях, в настоящем уже в те времена профессиональном клубе. Многое тогда у него не сложилось, но реформы, итогом которой стал триумф киевлян в Кубке кубков — 1986, начал именно он. Киевский мэтр всегда ценил своего ленинградского коллегу и отдавал ему должное. В 1988‑м они вместе привели сборную СССР к серебряным медалям Евро. Восхищенные зарубежные эксперты называли игру нашей команды футболом XXI века. А пятью годами ранее под руководством Морозова в киевском «Динамо» дебютировали будущие незаменимые игроки клуба и сборной Павел Яковенко и Олег Кузнецов.
Многие отечественные специалисты утверждали, что и Властимил Петржела в «Зените» реализовал многие морозовские идеи. Возможно, чешский специалист с этим и не согласится, но разве не при Деде, как называли в последние годы жизни Юрия Андреевича, прошли нелегкий переходный период Андрей Аршавин и Александр Кержаков? А Владимир Быстров дебютировал в стартовом составе «Зенита» в важнейшем матче сезона — финале Кубка России в мае 2002‑го. Кто из современных тренеров решится на такой смелый шаг?
Морозов всегда был думающим специалистом, чутко улавливавшим веяния современного футбола. Во время ЧМ‑2002 не раз ловил себя на мысли, что применявшуюся сборной Англии тактическую схему, ставшую сюрпризом для соперников, пытался наигрывать в «Зените» его тогдашний наставник. Другое дело, что таких исполнителей, как у Свена-Горана Эрикссона, в его распоряжении не было. Давно следящие за игрой «Зенита» болельщики помнят, какой фурор в чемпионате России произвела примененная Морозовым новинка, когда трое форвардов полностью освобождались от оборонительных функций и могли сосредоточиться только на атаке ворот соперника.
Рискну утверждать, что для склонного к научному подходу к футболу сам эксперимент был важнее его результата в виде набранных очков и занятых мест. Именно так он оценил результаты сезона‑1991, по итогам которого «Зенит» вылетел из Первой всесоюзной лиги во Вторую. Место в элите отечественного футбола удалось сохранить благодаря распаду Союза и появлению чемпионата России. Правда, к новым реалиям Юрий Андреевич оказался не готов. Оставив команду своему ученику Вячеславу Мельникову, он уехал работать в ближневосточные края вместе с Лобановским.
НЕПРОСТОЙ ХАРАКТЕР ТАЛАНТЛИВОГО ЧЕЛОВЕКА
Как и любой талантливый человек, Морозов не был прост в общении. Он терпеть не мог, когда его учили футболу руководители клуба и особенно журналисты, мог в таких случаях послать по хорошо известному в России адресу. Мог довести до нервного срыва на тренировках и своих подопечных. Только когда в «Зените» возникла конфликтная ситуация, от имени партнеров тогдашний капитан Алексей Игонин попросил: «Дед, оставайся!»
Характерным для Морозова был и эпизод с Сергеем Березиным. Футболист ЦСКА получил тяжелейшую травму на фактически бетонном поле столичного спорткомплекса «Олимпийский». Он и выжил-то чудом, во многом ставшим возможным после морозовской предсезонки, о которой прошедшие ее игроки до сих пор вспоминают с содроганием. Инвалидность футболисту армейского клуба врачи гарантировали, а уж увольнение из армии в таких случаях неизбежно. Морозов же настоял, чтобы Березина оставили в ЦСКА, а его семье выделили квартиру в Москве. Настоял жестко, не побоявшись пойти на открытый конфликт с начальством. Многие ли тренеры поступают так в подобной ситуации? Работавший после завершения карьеры детским тренером Березин всегда называл питерского тренера своим спасителем.
В декабре 1999‑го уже 65‑летний Юрий Морозов был назначен старшим тренером «Зенита». По сути дела, помощником к своему ученику Анатолию Давыдову. Это назначение вызвало много вопросов. Впервые образовался альянс, в котором ведущую роль исполнял новичок в тренерском деле, а роль ведомого — многоопытный специалист. Многие предрекали, что в высшей степени странный союз просуществует недолго. Так и случилось. Уже по весне Юрий Андреевич взял бразды правления в свои руки. При этом не было никаких оснований сомневаться в искренности его заявлений, сделанных в предсезонный период. Тогда Юрий Андреевич при каждом удобном случае твердил, что с Анатолием Викторовичем работает душа в душу и лишь старается помочь своему молодому коллеге познать тайны тренерского ремесла.
Очередные эксперименты Морозова завершились по ходу сезона, который не стал последним в его тренерской карьере. Уйдя из «Зенита», Юрий Андреевич еще попробовал сыграть свое дополнительное время в скромном «Петротресте», но тяжелая болезнь вынудила его уйти с должности главного тренера. При жизни Морозова кто-то восхищался его тренерским даром, кто-то считал фатальным неудачником. И только сейчас, когда его уже почти два десятилетия нет с нами, стало понятно, что значил он для питерского футбола. А в академии «Зенита» сегодня должность директора центра подготовки тренеров занимает Сергей Морозов — сын Отца Всех Наших Побед.
Автор: Борис Ходоровский