Своим появлением на свет танк, который еще не носил индекса КВ, обязан двум другим советским тяжелым танкам, оставшимся в статусе экспериментальных – СМК (то есть Сергей Миронович Киров) и Т-100. Оба тяжеловеса проектировались по классической для того времени многобашенной схеме. Этого требовала теория применения тяжелых танков: предназначенные для прорыва вражеских укреплений, они должны были иметь орудие для борьбы с ДОТами, орудие для борьбы с вражескими танками и пулеметы для борьбы с живой силой противника. Поэтому и СМК, и Т-100 сначала получили по три башни, которые потом превратились в две. Как гласит легенда, во время рассмотрения макетов у Сталина тот снял одну из башен и спросил главного конструктора Кировского завода Жозефа Котина, сколько она весит. Узнав, что три тонны, советский руководитель потребовал избавиться от лишней башни и нарастить за ее счет бронирование.