Вечером Насте позвонили из больницы. Сказали прибежать срочно и подписать согласие на медицинское вмешательство, "а то про него забыли".
Настя вздохнула, подумала: "Да вы что, издеваетесь? Миллион бумажек же подписали уже!", а вслух сказала: "Извините, а завтра утром нельзя? Никак? Хорошо, сейчас приду".
И пошла. А что ей оставалось?
Пошла вечером в больницу, где сын лежит.
Тот день - 10 апреля 2024 года - Настя запомнила на всю жизнь. Потому что в этот злополучный день закончилась её прежняя жизнь.
Утром сына положили в стационар.
Планово: решали проблему в желудке. Ему предстояли анализы, узи, гастроскопия.
Сыну 11 лет, уже большой, но всё равно ребёнок. Настя пробыла с ним в больнице полдня: поддерживала ребенка и оформляла документы.
Потом побежала домой - у неё занятия.
Настя - успешный репетитор по английскому, у нее дети не просто учат язык, а вникают и понимают его. Поэтому Настя - нарасхват.
Дома её встретила мама-пенсионерка.
- Настя, поешь! Я суп сварила!
Но Насте некогда: занятия-занятия-занятия. Одно за одним. А что делать?
Надо пахать: совсем недавно Настя взяла в ипотеку крохотную квартиру в Подмосковье, в Щелково. Она шла к этой мечте - о своём жилье - 10 лет, копила на первоначальный взнос.
Но когда ты простой учитель в простой подмосковной школе, то зарплата у тебя 18 тысяч рублей, а из такой суммы, на которую они жили втроёт с сыном и мамой и умудрялись ещё оплачивать вдобавок съемную квартиру, скопить денег на первый взнос никак не получалось.
Настя стала подрабатывать репетиторством. Оно очень спасало финансово.
Однажды у нее в субботу, в её законный выходной, было подряд 5 учеников по репетиторству, а в школе велели вдруг выйти на субботник.
Настя пыталась отпроситься, но не получилось. Пришлось принять волевое решение и уволиться.
Позже Настя стала самозанятой и занялась репетиторством вплотную.
Настя работала очень много, каждый год у нее было ровно два выходных: 8 марта и 1 января.
И вот - ура! - накопила!
И совсем недавно ( меньше полугода прошло) они с сыном и мамой переехали в новую квартиру, за которую внесён первый платёж, и им ещё 15 лет предстояло платить кредит.
Настя устала, конечно, но была счастлива.
Отработав в тот злополучный день с четырьмя учениками подряд, Настя, так и не успев попробовать мамин суп, помчалась снова в больницу - после их звонка - подписывать документ.
Около девяти вечера Настя вышла из стационара. Уставшая, голодная, без сил. Заскочила в магазин, за продуктами. Тут ей ещё позвонила мама ученицы, Настя приветливо ответила на звонок.
Краем глаза Настя заметила взбудораженного мужчину. Ещё подумала: "Странный какой, в шляпе, с бутылкой..."
Потом окажется, что у него в бутылке - кислота. И он только что облил ею подростка, но там попало на куртку, а куртка объемная, и ребенок почти не пострадал, даже не сразу заметил: только когда кислота с прожженой куртки стала капать на ноги. Ноги в итоге повреждены совсем капельку, но всё равно ожог...
И он поэтому, видимо, был недоволен и взбудоражен неудачным покушением, да и осталось у него кислоты в бутылке прилично...
В общем, мужик этот, незнакомый, догнал Настю и плеснул ей в лицо кислотой.
Плеснул и... домой пошёл.
Он недалеко живёт.
Настя сначала ничего не поняла - а через секунду лицо стало со страшной силой жечь. Настя закричала и побежала к своему подъезду... Соседи вызвали скорую.
Пока ждали помощь, Настя кричала от боли.
На скорой ее привезли в больницу. По пути ввели трамадол: боль нечеловеческая и не проходит...
В больнице сказали, что у нее на лице - ожог 3 степени Б. "Б" - это почти 4 степень, а 4 степень - это когда до костей. Ожоги у Насти на лице, глазах, шее, руках и запястьях....
Кто этот человек? Почему он совершил это чудовищное преступление? Может, кто-то, кто имел личную неприязнь к Насте?
Но нет.
Самое страшное в этой истории, что Настя стала случайной жертвой. Со своим неслучившимся палачом она не знакома, но, как выяснилось, они соседи.
Он живет в доме наискосок от Настиного, в который они недавно переехали.
В настоящий момент, будучи подозреваемым, он находится в СИЗО, где проходят следственнные мероприятия. То есть он пока даже не осуждён, а просто находится под подозрением.
Хотя все его опознали, есть записи с камер наблюдения, и там всё хорошо видно.
- Хочешь, я покажу видео с камер наблюдения? Ну, как он меня облил? - буднично спрашивает Настя.
- Ни за что! Умоляю, нет!!! - отшатнулась я.
Я мнительная, я точно не смогу это забыть.
Насте рассказали, что этот человек - химик.
Ну, точнее химия -- его хобби.
Ему 32 года. Он вел или ведёт радиотехнику в каком-то вузе или коледже (Боже, он работает с детьми!!)
- Но если это так, он должен был проходить осмотр у психиатра во время трудоустройства, как минимум, - рассуждаем мы с Настей.
В банке у него было сразу две кислоты - так более эффективно, уж ему ли не знать.
Дома у него, говорят, целая лаборатория.
Все его соцсети в химических формулах и уравнениях. Семьи нет, папа умер, мама пьёт.
Это всё Настя от соседей узнала.
Банку, кстати, он выбросил на газон. Там она и пролежала три дня, где ее, после огласки этой истории в СМИ, оперативно нашли правоохранительные органы.
А сначала они не торопились, говорили Насте: "Вот выйдете из больницы, тогда и напишете заявление, торопиться некуда".
А она: "Ну в смысле? А если он еще кого-то за это время покалечит?!"
А огласка, кстати, была большая, потому что история уж больно страшная: вот так выйдешь весенним вечерком на улицу - и жизнь уже не будет прежней...
Сейчас самое важное для Насти на повестке дня - спасти глаз. Он под угрозой потери, видит процентов на 40, совсем не закрывается, слезится.
Каждый час нужно закапывать лекарства, мазать мази, крепить специальные пластыри противоожоговые. Веко теперь вывернуто, глаз течёт, ощущение, будто туда стекла насыпали.
Больно очень, но ничего нельзя сделать. Это называется ожоговая болезнь.
Дома у Насти всегда задёрнуты шторы. Убираться ей нельзя, наклоняться нельзя, контакт с пылью надо исключить.
Спать приходится практически с открытыми глазами - а это отдельное испытание.
Настя на встречу со мной пришла в капюшоне, плотно надетом на голову, и очках. Вздыхает: "Это я еще шляпу не надела, а то солнце мне тоже нельзя..."
Умывание для Насти - это не радостная утренняя процедура, как раньше и не просто плеснуть водой, а час работы с лицом - и куча ваток, хлоргексидинов, обработок, мазей.
Скоро врачи начнут нашивать ей недостающие ткани. Вот уже в субботу первая операция. У нее уже были операции, но кожа при пересадке дает усадку, и поэтому веко у Насти сейчас не закрывается.
Также важно, чтобы не наросли келоидные ткани на лице. Эстетически восстанавливать лицо - это годы пластики.
Врачи, когда первую пересадку делали - кожу с руки брали на лицо - зашивали Насте глаз. Предлагают и дальше его зашить. Настя напугана таким предложением. Ну, молодая же, красивая женщина...
Но врачи в ее истории часто говорят фразу: "Не понятно, за что хвататься".
Потому что очень много всего исправлять.
- Что ты чувствуешь, Настя. Какое основное чувство после пережитого? Такое ведь даже представить сложно.
- Обида. Дезориентированность. Беспомощность. Я же на себе всё тянула, и дальше бы тянула - только не сбивайте меня с пути. А теперь я даже работать не могу. А у меня ребенок и мама. Чувство главное - что меня сбили с пути.
- Очень хочется поддержать тебя. Как это можно сделать? Чего ты хочешь?
- Чтобы после 9 апреля наступило сразу 11. А 10 апреля просто не было никогда.
- Ты плачешь, Насть? Ну, вот про всё это...
- Не знаю, как понять, плачу или нет: глаза и так постоянно слезятся же. Хотя сегодня утром вот плакала.
- Почему?
- Я надеялась на уколы для размягчения рубца на лице. А врач сказал сегодня: "Уколы не помогут, только операция по пересадке кожи". Значит, полегче боль не будет.
- Сколько их впереди, операций этих, Насть?
- Говорят, не меньше пяти. И каждая около 300 тысяч. Впереди компрессы, операции, реабилитациия, нескончаемая обработка швов...
- А ты думаешь о том человеке, который это сделал? Как он засыпает, например?
- Нет. Мне некогда о нем думать. У меня мама разрывалась между двумя больницами: в одной сын, в другой я. У меня еще ипотека. Вот о чём я думаю. И тревожность: я же сейчас лишена возможности работать, потому что глаза слезятся, ничего не вижу, я уж молчу, что мой вид пугает детей...
- А ни он, ни его родня не пытались связаться с тобой? Ну, извиниться как-то, компенсировать, может?
- Нет. Думаю, будет суд, и суд назначит ему какие-нибудь сто лет выплачивать мне по сто рублей, - вздыхает Настя.
- О, Господи.
- Да. Обидно. Понимаешь, у меня была и внешность, и здоровье. Я и и зубы себе вылечила и спину. Но все это не имеет значения, когда одно твоё веко не может закрыться нормально, а на втором - заживающий рубец свисает.
- А что будет дальше, Насть? Что-то так тоскливо на душе, тревожно, страшно...
- Мой горизонт планирования максимально узок. Сейчас меня спасает то, что я перед трагедией накопила сумму небольшую на отпуск, в который мы, конечно, теперь не поедем. И помощь людей вокруг. У меня же у сына астма, там лечение тоже дорогостоящее...
Иногда Настю узнают на улице. Она - местная знаменитость, хотя предпочла бы прославиться как-то иначе. Люди видят её, восклицают:
- Ой, а это вы!
- Да, это я. Меня сейчас сложно с кем-то перепутать, - шутит Настя.
Она не любит ходить на улицу. Её вид пугает людей. Да и ей сложно справляться с солнечным светом.
- Настя, как ты держишься?
- Просто делаю то, что могу. Чаще обнимаю сына.
- В Бога ты веришь? К психологу ходишь?
- Я не верю в Бога, в психологов и в справедливость. Если бы она была, он облил бы кислотой какого-нибудь маньяка, а не учителя...
- Настя, обычно я фотографируюсь с героем поста. Это способ показать моей аудитории, что мы действительно встречались, что герой реальный, существует. В данном случае, мне кажется, с моей стороны не этично просить тебя о фото.
- Да брось. Давай сделаем так, как надо. Мне же люди помочь хотят, я всё понимаю.
Нас фоткает моя дочь. Она была со мной в кафе, но разговора не слышала. Уже потом, на улице, она испуганно уточнит: "В что с тётиным лицом? Это пожар?" И я побоюсь сказать правду, потому что правда в тот момент кажется мне страшнее пожара. Огонь - это стихия, и с ним понятно, как бороться. А тут...
Фото я потом выбрала самое "нестрашное", темноватое, где не очень видно, что есть проблема. Я не люблю манипуляции страхом и болью. Но проблема там есть и очень серьёзная.
Мы скомканно прощаемся с Настей. Я ухожу со встречи тревожная и напуганная - Настино состояние передалось и мне.
- Заранее спасибо твоим подписчикам. Мне надо бежать, у меня в 16 часов очная ставка, - говорит Настя.
- Сегодня??? С ним??? - пугаюсь я.
- Да.
- О Боже. А ты готова к этому?
- А как можно быть к такому готовой? Просто приду и всё. Наверно, есть у них какая-то процедура, какие-то вопросы.
- А если будет возможность сказать ему что-то или задать вопрос...
- Я сниму очки, повернусь к нему лицом и спрошу: "ТЫ ДОВОЛЕН? ТЫ ТАК И ПЛАНИРОВАЛ?"
Ссылка на возможность помочь Насте (там большая сумма, но она - на три года операций, реабилитаций и восстановления) вот тут.
