Знакомое всем выражение в заголовке родилось после прочтения Пушкиным только что законченной им исторической драмы «Борис Годунов» от переполнявших поэта чувств радости и восторга. Своему другу писателю, критику и историку князю Петру Вяземскому он писал: «Трагедия моя кончена; я перечел ее вслух, один, и бил в ладоши и кричал: «Ай да Пушкин! Ай да сукин сын!».
«Связь времен нельзя остановить»
Это не первый моноспектакль Константина Райкина. 22 февраля 2020 года художественный руководитель театра «Сатирикон» привозил в Ижевск два одноактных спектакля: в первом – «Своим голосом» – он читал стихи Давида Самойлова, во втором – комедии Мольера «Лекарь поневоле» – трое артистов театра, его учеников, исполняли все 10 ролей в спектакле. Услышав имя Константина Райкина в этот раз, я предвкушала и высочайший уровень подбора материала, и мастерство чтения стихов, какое он уже демонстрировал.
Моноспектакль «…ай да сукин сын!» - последняя по времени постановка Константина Райкина, составленная из произведений дорогих его сердцу авторов – Александра Пушкина, который «наше все», и Давида Самойлова – поэта-фронтовика, ушедшего на фронт со студенческой скамьи и прошедшего в строю Красной Армии всю Великую Отечественную войну.
Самое печальное в судьбе Самойлова заключается в том, что талантливый поэт, принадлежащий по возрасту к так называемому фронтовому поколению, до рубежа 1950-60-х годов публиковался крайне редко. Ни власть, ни литературные чиновники молодого поэта-фронтовика поначалу не принимали.
Через стихи Самойлова, считавшего себя преемником классической традиции XIX века, красной нитью проходит пушкинская тема. Включая стихи Самойлова в свой репертуар, Константин Райкин тем самым подчеркивает непрерывность русской культуры с ее пушкинской традицией и отдает дань уважения поэту, который этого при жизни недополучил.
Первое отделение моноспектакля было посвящено поэзии Самойлова и открывалось стихотворением «Из детства», смысловым центром которого является цитата из Пушкина:
Я – маленький, горло в ангине.
За окнами падает снег.
И папа поет мне: «Как ныне
Сбирается вещий Олег…».
Поэзия Самойлова обычно легкая и ироничная, иногда с оттенком грусти, по своему поэтическому мироощущению близка к пушкинской. В отличие от рвущих сердце на части интонаций его фронтовых стихов. Самойлов часто использует Пушкина, чтобы объяснить важнейшие моменты как собственной жизни, так и всей русской истории, в т. ч. истории XX века с ее войнами и революциями. Стихотворение «Пушкин по радио», построенное на резком контрасте между классическим строками и реалиями фронта, доказывает, что пушкинская поэзия универсальна: она – обо всем, даже о Второй мировой войне:
Возле разбитого вокзала
Нещадно радио орало
Вороньим голосом. Но вдруг,
К нему прислушавшись, я понял,
Что все его слова я помнил.
Читали Пушкина.
Вокруг
Сновали бабы и солдаты,
Шел торг военный, небогатый,
И вшивый клокотал майдан.
Гремели на путях составы.
«Любви, надежды, тихой славы
Недолго тешил нас обман».
Мы это изучали в школе
И строки позабыли вскоре –
Во времена боев и ран.
Броски, атаки, переправы…
«Исчезли юные забавы,
Как сон, как утренний туман».
С двумя девчонками шальными
Я познакомился. И с ними
Готов был завести роман.
Смеялись юные шалавы…
«Любви, надежды, тихой славы
Недолго тешил нас обман».
Вдали сиял пейзаж вечерний.
На ветлах гнезда в виде терний.
Я обнимал девичий стан.
Ее слова были лукавы.
«Исчезли юные забавы,
Как сон, как утренний туман».
И вдруг бомбежка. Мессершмитты.
Мы бросились в кювет. Убиты
Фугаской грязный мальчуган
И старец, грозный, величавый.
«Любви, надежды, тихой славы
Недолго тешил нас обман».
Я был живой. Девчонки тоже.
Туманно было, но погоже.
Вокзал взрывался, как вулкан.
И дымы поднялись, курчавы.
«Исчезли юные забавы,
Как сон, как утренний туман».
Где это видано, где это слыхано
Очень немногие из очень больших актеров, выдающихся и великих, могут читать стихи. Я слушала Аллу Демидову, Иннокентия Смоктуновского, Сергея Юрского, Михаила Козакова. Все они умели чувствовать музыкальность стиха, умели быть выразительными каждый по-своему. Константин Райкин признается: «Мой папа, Аркадий Исаакович Райкин, мне говорил: «Всегда читай стихи. Делай это независимо от того, кто твоя публика. Это поможет им глубже понять тебя и сделать жизнь многослойней».
Наследник великой театральной традиции, Константин Райкин создал собственный стиль, свой подход – игровой. Как это делает Райкин, так этого не делает никто. Совмещение актерского и режиссерского амплуа, которое является фактом биографии Константина Аркадьевича, очевидно ему помогает.
Он не читает, он играет каждое стихотворение. В ход идет все: мимика, жесты, пластика, здесь слышится рэп, присутствует даже художественный свист. Райкин к пушкинскому поэтическому тексту применяет множество разнообразных техник, легко переходит от буффонады к водевилю, от водевиля к драме, трагедии - и делает это в бешеном темпе, через 2-3 строки.
Райкин вообще не может существовать без динамики, без движения вперед. Это видно по тому, как он подходит к микрофону: он к нему не подходит, а устремляется и обращается к сидящим в зрительном зале с поэтическим словом, которое «жжет сердца людей».
Таланты и поклонники
Моноспектакль – это особый жанр, с которым справляются только большие мастера. Кто еще сможет стоя на сцене в одиночку удерживать внимание зрителя в течение 2 часов без антракта, читая стихи Пушкина и Давида Самойлова и сохраняя при этом накал и темп актерской игры?
На пустой без декораций сцене «не спрятаться, не скрыться», нет никаких спецэффектов, никакого сопровождения, никакой группы поддержки или суфлера, ни даже стакана воды на каком-нибудь столике, – ничего этого нет. Но Райкину ничего этого и не нужно. Для успеха моноспектакля ему нужен только умный зритель с тонким вкусом и интересом к серьезному искусству, который в качестве зрительской похвалы и радости от искусно задуманного и прекрасно реализованного замысла в конце спектакля бил в ладоши и кричал: «Ай да Райкин! Ай да сукин сын!».
