Послушать описанные в статье произведения: https://vk.com/music/playlist/224618180_44_3e83b49a9667020613
«Приходите к нам сегодня вечером... У нас будет музыка», - приглашал Чехов в Кудрине артиста А. П. Ленского. Музыка сопутствовала всей жизни писателя. Правда, Антон Павлович не был неизменным посетителем концертов и оперных премьер - для этого у него прежде всего не хватало времени. Чехов не играл также ни на каком музыкальном инструменте. И все же музыка для Антона Павловича, как и общение с природой, была глубокой внутренней необходимостью. Она душевно обогащала Чехова, служила для него неиссякаемым источником творческого вдохновения.
Музыка вошла в жизнь Чехова еще в детстве. Антон Павлович любил слушать музыку в студенческие годы. Михаил Павлович Чехов вспоминает об одном характерном эпизоде, относящемся к началу 80-х годов. Как-то Антон и Николай Чеховы были на Всероссийской художественно-промышленной выставке. В помещении музыкального отдела выставки выступали различные русские и европейские знаменитости. Братьям довелось услышать в исполнении известного пианиста П. А. Шостаковского Вторую рапсодию Листа. Это блестящее, виртуозное произведение так увлекло писателя и художника, что с тех пор его можно было часто слышать в доме Чеховых.
Петр Адамович Шостаковский был первым крупным музыкантом, с которым познакомился писатель. Он не раз бывал в кудринском доме. В 80-е годы имя Шостаковского было широко популярно в Москве. Ученик Листа и, по характеристике Н. А. Римского-Корсакова, «прекрасный пианист», Шостаковский был директором Московского филармонического общества, организатором и дирижером симфонических концертов.
Михаил Павлович Чехов рассказывает о Шостаковском: «Это был приятнейший, гуманнейший и воспитаннейший человек, и все, кто его знал, высоко ценили его как исполнителя и любили как человека. Но раз дело касалось музыки, которую он обожал, то он забывал обо всем на свете, превращался в льва и готов был разорвать в клочки каждого из своих музыкантов за малейшую ошибку в оркестре...
О музыкальном даровании Н. П. Чехова свидетельствует следующий эпизод, рассказанный Марией Павловной Чеховой. Однажды, вернувшись после прогулки домой, она застала в гостиной такую картину. Николай Павлович играл на пианино Вторую рапсодию Листа. Кто-то взволнованно, взад и вперед, ходил по комнате. Мария Павловна узнала гостя: это был дирижер и пианист П. А. Шостаковский. Он был поражен и восхищен исполнением трудного, виртуозного произведения музыкантом-любителем.
Часто в гостиной раздавались певучие звуки виолончели. Это играл М. Р. Семашко, по характеристике Чехова, «очень хороший» музыкант, ученик знаменитого Фитценгагена. В репертуаре артиста, помимо часто исполняемых произведений Давыдова, Поппера и Форе, были «Лебедь» Сен-Санса и «Баркарола» Чайковского, увековеченные потом в чеховском «Рассказе неизвестного человека». Семашко был своим человеком в доме на Садовой-Кудринской. Его имя не раз упоминается в переписке Чехова.
Чехов любил благородный тон виолончели, напоминающий человеческий голос. И не случайно своего рода лирическим музыкальным эпиграфом к пьесе «Иванов» дан дуэт виолончели и рояля, исполняемый за сценой Шабельским и Анной Петровной. Драматург снова привлекает внимание зрителей к этому эпизоду в IV действии пьесы, когда старик Шабельский, склонившись на рояль, безутешно плачет, вспоминая так рано погибшую Анну Петровну.
На музыкальных вечерах у Чеховых выступал флейтист А. И. Иваненко, ставший, по характеристике Михаила Павловича, «вечным другом» их семьи. Играл в чеховской гостиной пианист Г. М. Линтварев, страстный поклонник Чайковского. Антон Павлович очень ценил этого молодого музыканта. «Жорженька талантливый человек, - писал Чехов. - Из всех пианистов, скрипачей, дирижеров, барабанщиков и горнистов, каких я только знал на своем веку, Жорженька единственный показался мне художником. У него есть душа, есть чутье и взгляды».
С кудринским домом навсегда соединено имя Петра Ильича Чайковского. Это был самый близкий для Чехова композитор. «Я ужасно люблю его музыку», - сознавался Антон Павлович. В свою очередь Чайковский очень высоко ценил творчество писателя. Кратковременные дружественные отношения этих гениев являются одной из интереснейших страниц истории нашего искусства.
Когда Чехов только начинал свой писательский путь, Чайковский уже создал многие свои прославленные оперные, драматические и камерные сочинения. И замечательно, что молодой писатель и знаменитый композитор почувствовали большое взаимное влечение еще в то время, когда не были лично знакомы друг с другом.
Антон Павлович особенно тщательно готовил к печати книгу, посвященную Чайковскому. 16 марта 1890 г. Чехов писал брату композитора: «Через 1 1/2 - 2 недели выйдет в свет моя книжка, посвященная Петру Ильичу. Я готов день и ночь стоять почетным караулом у крыльца того дома, где живет Петр Ильич, - до такой степени я уважаю его. Если говорить о рангах, нo в русском искусстве он занимает теперь второе место после Льва Толстого, который давно уже сидит на первом (третье я отдаю Репину, а себе беру девяносто восьмое)».
Чайковский, узнав об этой исключительно высокой оценке, отозвался в письме к брату: «Не можешь себе представить, как мне приятны слова Чехова обо мне».
Ранней весной 1890 г. вышел в свет сборник рассказов Чехова «Хмурые люди». Раскрыв книгу, читатель видел на ее первой странице: «Посвящается Петру Ильичу Чайковскому».
Чехов не случайно назвал один из своих лучших рассказов 80-х годов - «Счастье» «как бы симфонией». Творчество писателя проникнуто лирической, музыкальной стихией. Это проявляется и в особом внимании Чехова к звучанию речи, и в многочисленных звуковых образах, помогающих раскрытию замысла, и в музыкальной грации, гармонии, завершенности произведения. Музыкальное начало одухотворяет, поэтически наполняет самый «воздух» рассказов, повестей и пьес Чехова. И характерно, что полный тончайшей лирики рассказ Чехова «На пути» (1887 г.) вдохновил С. В. Рахманинова на создание симфонической поэмы «Утес».
В произведениях великих современников, глубоко русских по духу, в неповторимо яркой, индивидуальной форме выразился вдохновенный лиризм, мужественный пафос преодоления скорби, удивительная сердечность, высокое жизнеутверждающее начало. Чехова и Чайковского сближает их отношение к творческому труду как главному делу жизни, страстная любовь к русскому человеку и русской природе, обаятельная искренность и простота.
Музыка, занимающая такое большое место в жизни Чехова, с новой и важной стороны открывает нам творческую личность писателя. В годы жизни на Садовой-Кудринской особенно полно проявилась глубокая внутренняя связь Чехова с миром музыки, ее творцами и исполнителями.
