Три дня нас сильно ПУТЧило! (Продолжение)
Собственно: на тот момент не было никакой конкретики в последующих действиях на занятых позициях. Через пару часов начальник штаба прибыл к нам с инструктажем, смысл которого сводился к общим фразам про бдительность, про недопущение на территорию посторонних, а если таковые появятся, то, в крайнем случае, делать предупредительные выстрелы и.т.п.
Ближе к полудню возникло понятие ГКЧП. Тогда мне, как и всем нам, было сложно оценить происходящие, да и не было в этом необходимости: выполнение приказа - вот главная задача, что совершенно правильно для военной организации.
В тот период к нам в гости прилетела из Челябинска моя сестра, и её возвращение планировалось в конце августа, но я решил, что лучше её отправить немедленно. Днем все было спокойно, мы сидели в БТРе, нам привозили питание, но ясности так и не возникало. Начальник штаба вошел в положение и разрешил мне подмениться и оперативно решить вопрос – обстановка позволяла.
В городе чувствовалось какое-то напряжение, но каких либо желающих поорать про оккупацию я не заметил, но в центре, возле правительственных зданий все же были стихийные баррикады из самосвалов и строительных блоков, а в таллинский аэропорт направилась колонна БМП из состава дивизии, и там все было спокойно.
Первым делом я направился на Центральный телеграф позвонить маме и успокоить её. В очереди к телефонам-автоматам я увидел журналистов: Татьяну Миткову и Дмитрия Киселева. Я был в форме, и они сразу вступили со мной в беседу.
Оказалось, что они буквально пару часов назад прибыли на пароме из Хельсинки из командировки и пытаются дозвониться до Москвы, что бы узнать что происходит, заодно поинтересовались у меня о моей осведомленности.
Но что я мог им разъяснить, кроме того, что знал сам? Буквально через день, после прекращения ПУТЧения страны, было интересно увидеть эту пару в студии Останкино в выпуске новостей нового необычного формата. Но до этого было еще три ночи БТРе.
Сестру удалось отправить в тот же день самолетом, а дома я успел захватить радиоприемник, который стал на три дня источником информации. Итак, трое суток я с расчетом, провел на позиции. Собственно в Таллине ничего не происходило.
То, что происходило в Москве - Вам известно и нет смысла вспоминать. Был дан «отбой», все вернулись в полк и были отпущены по домам, до утра. Особой эйфории от победы «демократии» я не испытывал. По телевидению смотрел тот грандиозный митинг на Манежной площади с огромным трехцветным флагом Новой России и с невнятными и непонятными лозунгами Ельцина.
Многим позже я смотрел, несколько пафосный, фильм о тех событиях, прочел много статей и воспоминаний участников тех событий, но так и не понял об истоках тех трех дней, а вот их последствия знает каждый из нас. Улыбнули кадры из Белого дома, особенно М. Ростропович в каске, бронежилете и с автоматом в руках.
Ну, какой он - защитник? Его оружие: виолончель и дирижерская палочка. Думаю, что тогда, многие почувствовали конъектуру и наперегонки побежали в подвал здания, тогдашнего Верховного Совета РСФСР. Книги П. Вощанова и А. Коржакова подтверждают мой тезис. Мы оказались в другой стране – бурлящей и протестующей.
Начался парад суверенитетов и бывшие Первые секретари союзных республик, резко стали ярыми антикоммунистами и Президентами, желающими жить суверенно и по законам своего этноса, а попросту: стать владыками своих территории и народа (Вспомните Туркменбаши). И все это спешно и непродуманно.
Забурлила Эстония-матушка, очень быстро, ставшая для нас «злой мачехой». Каждый день, придумывались всяческие ограничения, вплоть до отмены прописки. Войска были объявлены иностранными и должны иметь статус, подобный тому, что и в странах Восточной Европы, когда жилфонд находится в аренде у страны и не предусматривает ордера и прописку. Как-то так было, если я не ошибаюсь.
Расположение полка стали покидать солдаты-срочники - уроженцы республик СССР. Наш статус и дальнейший путь были непонятен и тревожен. В офицерской среде муссировались самые невероятные слухи о скором расформировании или возможном выводе неизвестно куда.
У командования уже не было того негатива к желающим уволиться, как до августа 1991 года и что интересно: процесс увольнения офицеров с действительной службы стал простым и быстрым, месяц и свободен! Думаю, что в тот момент двоевластия Горбачева и Ельцина, для них обоих Армия стала некоей обузой и предметом определенной угрозы для власти.
Возможно, поэтому и была дана команда: удовлетворять рапорта об увольнении, было понятно, что будут массовые сокращения, а чем меньше народа, тем меньше социальных проблем, подлежащих решению при сокращении. Мне, тогда казалось, что появилась какая-то незримая сила, подталкивающая младших офицеров к увольнению.
Те, кому оставалось до увольнения по выслуги пару-тройку лет, держались, как могли и всеми силами пытались перевестись служить в Россию. Еще одним толчком для массовых рапортов, стал слух, что Ельцин подписал Указ, согласно которому: офицеры имеющие выслугу более двенадцати календарных лет по достижению 45 лет будут иметь право на получение 50 процентной пенсии по занимаемой должности и званию на момент увольнения.
Находились даже те, кто лично видел этот указ. Уже в Челябинске, когда меня вызвали в Военкомат для вручения мобпредписания, я задал вопрос об этом Указе, чем вызвал ироническую улыбку у офицера отдела. Оказалось, что за сегодня я уже пятый, задающий этот вопрос.
Нет, и никогда не было такого Указа, но ведь неслучайно этот вопрос возникал не у одного меня! Кто-то ведь тогда запустил этот слух. Допускаю конспирологическую версию: специально, для катализации процесса самостоятельных увольнений.
В сорока километрах от Тонди в живописном дачном поселке Клоога, располагались части дивизии, там же, к моменту путча, сдавали несколько построенных жилых домов, стандартной постройки для военных городков. Эстонцы не спешили подключением зданий к благам коммунальной цивилизации, а после августовских событий стали работать стахановскими методами, видимо полагая, что вскоре этот жилищный фонд перейдёт в собственность их свободного и независимого государства - Eesti Vabariik.
Я был в очереди и в связи с увольнениями, мне предложили квартиру в одном из домов. Конечно, я согласился, как-то жизнь на «птичьих правах» на Лаэвастику не внушала доверия, хотя ни у кого вопросов за почти два года не возникало. В принципе, отдаленность от Тонди не вызывала беспокойства.
Четко по расписанию курсировали электропоезда - 40 минут в пути и остановка прямо возле КПП-2 городка. На поездку из района Копли, я тратил больше времени. Район прекрасный: сосны, чистейший морской воздух и само море, правда, с неприспособленным для отдыха берегом, баня и большой магазин Военторга, в пяти минутах ходьбы по лесной тропинке - станция.
Ключи и расчетную книжку я отдал (бесплатно) заму по тылу, посчитав, что пусть будет манёвренный фонд. Интересно, что стало с той квартирой, не думаю, что она сейчас пустует. А власти так и не выдавали ордера на квартиры в Клооге и отказывались прописывать новосёлов.
На мирные рельсы.
Вскоре канул в Лету СССР, а вмести с ним и Советская Армия заодно и ВМФ, как и прочие силовые, слабо силовые и бессильные структуры. Я, конечно, не пустил скупую слезу, смотря выступление почти плачущего и потерянного Горбачева и спуск Флага СССР с одновременным подъемом Флага России над куполом Сената в Кремле, но было очень грустно. Уходила эпоха, в которой я родился, вырос, получил профессию и служил в Вооруженных Силах.
Я слабо разбираюсь в геополитике, в экономике и прочих премудростях межгосударственных отношений, но на уровне примитивной бытовой логики понимаю, что все было сделано очень поспешно. Ну не решаются такие сложные вопросы шестидесяти девятилетнего союза в три дня в охотничьих угодьях под «Зубровку» и щедрое угощения от товарища Шушкевича. Наверное, для этого вопроса надо гораздо больше времени с привлечением солидных экспертов по экономике, юристов, социологов, политологов, военных и других силовиков.
Возможно, нужно было, отбросив амбиции, идти по принципу поэтапности, с учетом сохранения экономических связей и решения гуманитарных вопросов, в итоге создав, нечто подобное Европейскому союзу с его имеющимися очень рациональными решениями взаимодействия межу участниками. Есть же какой-то мировой опыт в решении подобных ситуациях.
Но, по-моему, новые Президенты-коммунисты очень спешили в свои вотчины на царство, жаждали международного признания и выхода на просторы международной политики с роскошными приёмами мировыми лидерами! А народу рассказывать про гнёт Москвы, возрождение национального самосознания и этнической уникальности.
Ну а слоган: «Мы кормим Москву» тогда повторяли даже домашние животные, крупно и мелко рогатый скот, при отправлении на мясо бойню и перед забоем в личных подворьях.
Служба становилась совсем непонятной: бесконечные вводные не по служебным обязанностям и скрывание от майора Логунова, которому всё сложнее было формировать суточный наряд из числа офицеров и прапорщиков.
Я по два раза в неделю заступал дежурным по парку и дежурным по караулам, что выматывало и не давало возможности заниматься служебными обязанностями. Росла инфляция и цены, хорошо, что жена работала в гарнизонном госпитале, и это как-то держало нас на плаву…»
Артур Лекус (продолжение - https://dzen.ru/a/ZlbYp1gn8HJmALRh)
