Она известна в нашем крае как талантливая, самобытная солистка, создатель и участник чудесного вокального дуэта «Лада» с Натальей Тарадецкой, концерты которого собирают полные залы поклонников. В этом году Евгении Геннадьевне ПАК присвоено звание «Заслуженный работник культуры Красноярского края». Она, преподаватель и председатель предметно-цикловой комиссии специальности «Сольное и хоровое народное пение» Минусинского колледжа культуры и искусства, состоялась и как педагог. О музыкальном и преподавательском творчестве, студентах, русской душе – наш разговор.
– Чтобы очень хорошо делать свое дело – нужно им гореть. Когда зажегся ваш творческий огонек?
– В детстве. Мама у нас всегда пела, по ее рассказам, и я начала подпевать лет в пять, и мы пели вместе. Я знала много песен: не народных, с ними я познакомилась позже, уже студенткой, а эстрадные шлягеры и песни из мультфильмов, фильмов, а также всё, что слышала на грампластинках. Не только пела песни, но и повторяла манеру исполнителей, актёров. Я имитировала голосом то, что слышала. Это было радостное время, мама смогла сделать мое детство сказкой. Благодаря маме я и полюбила петь.
– В свое время вы окончили Минусинское тогда еще училище культуры, а потом, в 90-е, вернулись в него работать. Почему?
– В училище я поступила в 1991 году, о преподавательской карьере и не думала, артисткой себя мыслила! А здесь встретила замечательного педагога – Владимира Юрьевича Гладких. Он говорил, что не хватает специалистов народно-певческого плана, ему очень хотелось, чтобы я вернулась в училище в качестве педагога.
Владимир Юрьевич сумел грамотно подойти к такому тонкому искусству, как народное исполнительство и народное песенное творчество в целом. Его убеждение привело меня к тому, что нужно заниматься народной песней. Владимир Юрьевич был очень инициативным человеком со множеством идей, именно он создал в то время на отделении фольклорный ансамбль «Лад», одной из первых участниц которого я была. Ансамбль со временем стал муниципальным, получил звание «народный» и действует по сей день. Создавая «Лад», Владимир Юрьевич внес в него свои творческие идеи, искру, он любил этот ансамбль так, что всегда им горел, везде о нем говорил, много творил, концертировал. «Лад» шагал в ногу со временем, все время находил новые решения в исполнительстве, в песнетворчестве.
– А можете вспомнить самый потрясающий случай из вашей студенческой жизни?
– Я не могла просто «тихо учиться», мне нужно было исследовать, проводить эксперименты, делать открытия. Всегда было интересно узнать, до какого предела я могу расширить свой голосовой диапазон. На втором курсе, незадолго до экзаменационной недели, попыталась доказать своему педагогу, на что я способна. Допелась до того, что сорвала голос. На следующий день проснулась и поняла, что разговариваю, а меня не слышно. Связки не смыкались, но при этом ничего в горле не болело. Педагог мой за меня очень волновался, ну и я, конечно, тоже испугалась тогда. Но всё обошлось, голос прорвался через два месяца, еще через пару недель я уже пела как ни в чем не бывало.
Успешно окончила учебу, и после КемГИК в 1999-м вернулась в Минусинск, чтобы работать в родном училище культуры. Здесь Владимир Юрьевич меня всегда поддерживал. С внедрением новых образовательных стандартов пришло время пройти переподготовку как специалисту. И я решилась пройти переподготовку в Российской Академии музыки им. Гнесиных в Москве. Можно было сделать это в Сибири, но мы с Владимиром Юрьевичем не искали легких путей, всегда выбирали что-то посложнее. На тот момент в Гнесинке даже на переподготовку по сольному пению был конкурс – 12 человек на семь мест. Я сначала запаниковала, когда туда приехала, позвонила Владимиру Юрьевичу, а он сказал, как отрезал: «Ты – сможешь!». Я училась там с 2010 по 2012 год, многое взяла от великих мэтров народного песне-творчества, и по сей день пытаюсь передать знания студентам.
А на практике ощутила, что преподавательская деятельность лично мне дает возможность творчески развиваться как артистке и как исполнителю.
– Значит, вы, как и мечтали, смогли стать артисткой, плюс еще передаете свои знания студентам как преподаватель?
– Да, и я счастлива, что мое хобби совпало с моей профессией. Благодарю директора нашего колледжа, Валентину Петровну Барабаш: она откликается на мои творческие идеи, проекты, конкурсы, фестивали. Благодаря ей и моим коллегам-преподавателям В.А. Зайцеву, Н.В. Тарадецкой, К.В. Астапову, Ю.М. Алексееву, М.П. Кречет, С.А. Хворову, нашим студентам – мои творческие идеи воплощаются в жизнь.
– Нужно ли зрителю готовиться к народному концерту, или магия звука сама сделает свое дело?
– Опыт показывает, что зрителя лучше настроить. Когда выступаем с Натальей Тарадецкой нашим дуэтом «Лада» – мы погружаем зрителей в особую атмосферу музыки и слова. И прежде всего говорим о том, что текст песни имеет огромное значение. Бывает, спрашиваешь студента, о чем песня, которая ему нравится, а он не может ответить. «Просто, – говорит, – «дергает» она меня, и всё!» Но должна же быть душа песни, которая живет в слове. А потом уже начинаешь петь, и музыка тебе помогает одухотворить то, что слышишь.
Конечно, фольклорные первоисточники народных песен мы стилизуем для сцены: выносить зрителю то, как поют бабушки, я, честно говоря, не люблю. Потому что бабушки в свое время тоже были молодыми, и они не шепелявили и не икали при пении, а пели звонко, прозрачно и хорошо. Об этом они и сами говорили, когда, будучи студенткой, я собирала фольклор в Кемеровской области, записывая всё на диктофон: «Ты, дочка, не пой, как я, – ты пой как поёшь, только вот здесь слова вот так скажи».
– А вообще в чем разница (и есть ли она) между фольклорной и народной музыкой, поясните, пожалуйста?
– Фольклорное аутентичное и народное академическое пение – это разные вещи. Фольклорные аутентичные песни больше связаны с бытовым исполнением, то есть как они звучали в быту и как передавались из поколения в поколение от бабушек и дедушек. Зачастую, когда выносят «чистый» аутентичный фольклор на сцену – зрители не воспринимают это как искусство, потому что он не обработан. Народное же исполнительство, наддиалектное пение – это уже стилизованное, обработанное для сцены исполнение со сценической хореографией и окультуренным звучанием.
– Как студентов удается зажечь на такую самобытную деятельность?
– Ребята многие приходят без подготовки к народно-певческому творчеству, но они где-то, чего-то, когда-то уже слышали. Постепенно ко второму курсу у них вырабатывается и личное осознание того, что они изучают, чем занимаются.
Плюс сами стены учреждения помогают и настраивают на учебу. Почти все корпуса, в которых у нас проходят разные занятия, – исторические. Один дом Вильнера чего стоит с его особой атмосферой. У меня в учебной аудитории звуки разносятся эхом, студентам вначале сложно уловить свой голос. Затем они уже начинают пользоваться «природным» реверсом. Открывая свой голос, они вдохновляются еще больше.
Некоторые студенты, проникаясь подтекстом народной песни, начинают плакать. Происходит не просто внешний учебный процесс, включается внутренняя работа, когда синтез души и слова дает внешний отклик.
– Видимо, русские народные песни «заряжены» силой, опытом поколений, ведь такие песни на Руси сопровождали многие крестьянские дела по хозяйству, одним словом, помогали жить? В этом есть что-то сакральное...
– Об этой сакральности мы со студентами тоже говорим. Так первокурсники поют народные песни календаря: он помогает студентам освоить те основные качества, которые закладывались поколениями в песнях, освоить разную стилистику исполнения. Например, на западе России говорили не «петь», а «кричать» – «пойдем кричать песню». Песня в кричащей манере могла разноситься на 15 километров вниз по реке и даже помогала девице найти свою вторую половинку. Когда мы слушали фольклорные коллективы запада (Брянск, Смоленск) – одна бабушка рассказывала, как таким образом познакомилась со своим будущим мужем. Она с девками «кричала песню» с пригорка, и один парень из другой деревни (за 20 километров) услышал ее голос и пришел в соседнее село, где она жила. Когда на вечёрке девки снова начали петь – он распознал «свою» по голосу, который уже слышал и запомнил. Они познакомились благодаря песне, и это чудо.
– Выходит, русская народная песня находит отклик, потому что впитала в себя всё наше, чисто русское – наш менталитет, слезы, горе и радость, в общем, всё?..
– Знаю, что песню «Российская глубинка», которую мы исполняем с дуэтом «Лада», очень любят в Большой Ничке, говорят: «Эта песня про нашу малую родину». Хотя на самом деле мы поем каждый про свою российскую глубинку. Но песня в итоге отзывается и в сердцах наших слушателей.
Песней всегда рассказываешь то, что происходит лично с тобой. Сколько бы песен я ни исполняла – все они про меня и обо мне. Песни разные – о вой-не, о любви, о разлуке, о веселом и о грустном, но все они находят соприкосновение с моей душой, моей жизнью, поэтому на сцене я не вру, всё взаправду.
– У вас подрастает сын. Он любит творчество?
– Сергею уже 11 лет, он занимается в театральной студии, и ему это очень нравится. На встречах с актерами всегда сидит, затаив дыхание. Был со мной за кулисами, и настолько трепетно к этому относится... Но петь не хочет, это не его (смеется).
– Есть особые творческие планы на этот год?
– Хочется сделать череду мероприятий, посвященных мэтрам отделения сольного и хорового народного пения – Александру Алексеевичу Никитину, Владимиру Юрьевичу Гладких, Петру Сергеевичу Гамаюнову, которых уже нет с нами.
Второй момент – это творческие проекты, связанные с прекрасными музыкантами, фанатами народной песни, и совместное исполнение народных песен в «живом» звуке.
Ну и, конечно, колледж культуры готовит ежегодный отчётный концерт, который в этом году пройдет 13 мая в ЦКР.
P.S. Накануне отчетного концерта Евгения Геннадьевна отмечает свой день рождения, который приходится как раз на День Победы! Пожелаем талантливой артистке и преподавателю новых побед в творчестве! И пусть ее внутренний огонек продолжает гореть так же ярко.
Фото из личного архива Евгении Пак
Материал опубликован в выпуске «Власть Труда» №18 (18.673) от 02.05.2024