- Я знала, что этим кончится! – плакала Инна, прикрывая рукой глаза. – Сколько же денег надо?! А где их взять? Зачем весь это пафос, кого сейчас удивишь торжествами, а Марина непременно захочет роскошную свадьбу, с лимузином и голубями, официантами в ресторане.
- Чего реветь-то? Ну, женятся и женятся, - чесал затылок Николай, - прям трагедию из этого делать.
- А куда он привезёт свою Марину - премудрую? К кому в квартиру? Надю попросим из её комнаты? Или в зале их поселим, где он ночевал, пока у нас жил.
- Не ори! Они вроде не собирались к нам. Пусть живут на квартире, как жили.
- Да! Ты прав! Надо сразу им оплатить на год вперёд и пусть живут, нас не беспокоят, - оживилась Инна. - У меня дети, зал нельзя занимать.
- А теперь — нет! Теперь я слово скажу. Взялся жениться, берись и семью содержать!
- Но он учится, только перешёл на третий курс. Из-за этой Марины всё у него наперекосяк. Сама закончила свой пед и бегом Матвея в ЗАГС, пока не одумался.
- Хватит о нём как о баране безмозглом говорить! Всё к этому шло. Марина, очень хорошая девочка. Ты прям лютая свекровь.
- Этой девочке прижало, вот она…
- Прекрати! – Николай ударил кулаком по подлокотнику кресла. Удар получился гулким, раскатистым.
Надя вышла из своей комнаты, заглянула в зал. В последнее время, после того как узнали, что Матвей и Марина женятся, она не знала себе места, мама каждый день ей говорила о том, что брат приведёт жену в их квартиру, а здесь всего три комнаты... Инна давала понять дочери: пора в своё гнездо вить маленькое, отдельное, за свой счёт желательно.
- Что вы ругаетесь? – спросила она в тишине выходного дня. С улицы доносился привычный шум, сигнал автомобиля во дворе. Машин становилось всё больше и больше во дворах микрорайончика. В тёплое время года вместо пения птиц по утрам в открытые окна было слышно только, как заводятся и отъезжают со своих ночёвок автомобили. Николай знал каждую по звуку мотора: это Виктора из 9 квартиры, эта Заремы из первого подъезда – запарила ставить тут свою машину. Вот и сейчас он чуть отвлёкся и хотел выглянуть в окно, посмотреть, кто там сигналит.
- Мы не ругаемся, я пытаюсь донести твоему отцу, что нас ждёт, - глянула на неё мама глазами, мокрыми от слёз.
- Не переживайте, я уже нашла квартиру. Тут в нашем районе, мне до работы будет рядом.
Николай выпрыгнул из кресла, как сверчок.
- Что ты выдумала? – подскочил он к Надежде. Она немного сбросила после болезни, всего 20 кг, но для неё это настоящий подвиг, и ей он дался очень трудно. Теперь всё время сидит на строжайшей диете, чтобы не было рецидивов.
- Пап, мне давно пора, - взглядом уставшей коровы посмотрела на него дочь, - мне не то что пора, меня гнать надо из отчего дома! – вяло улыбнулась она.
- Ну нет. Кто не работает - тот будет жить? А кто работает - тот будет скитаться?
Инна пыталась ухватить его за руку, остановить. Вечером, в спальне, она ему объяснит: давно пора! Иначе личной жизни у Надежды не будет и в 50.
- Ты говорила про какой-то санаторий, специально для почечников и сердечников? – раскомандовался отец.
- Нам туда не дают путёвок от организации, у нас в профсоюзе только в наш профилакторий.
- Дают! Завтра же пойдёшь и возьмёшь себе путёвку! Купишь за деньги! Сколько бы это не стоило, – Николай подскочил к шкафчику с замком в дверях и ключиком в нём, открыл, начал рыться где-то наверху в вещах, ища один ларчик. Нашёл, достал, вертел перед собой, вспоминая, как он открывается.
Он знал о нём, видел, как жена складывала туда деньги, когда он приносил и отдавал ей почти всё заработанное. Примерно, навскидку догадывался, сколько там должно быть денег. Лёгкий щелчок — и деревянная шкатулка с резным узором на крышечке открылась... но денег там тысяч на десять, и то мелкими купюрами.
У жены сразу слёзы высохли на горячих щеках, как только она увидела, что Николай полез в шкаф за сбережениями. У Инны губа нижняя задёргалась от ужаса предстоящего.
- А где деньги?! – медленно повернулся к ней Николай. Дочка поняла, что она тут лишняя, но, видя безумный взгляд папы, не решалась уйти.
- Коль, ты только не волнуйся, - поднялась Инна с дивана, дрожа от волнения, так, что передавалось дочери по воздуху в комнате. – Понимаешь…
Николай швырнул в неё шкатулкой, жена успела уклониться и коробочка пролетела мимо неё, ударилась о стену, оставшиеся бумажки разлетелись по комнате.
- Где деньги? Тут тысяч двести должно быть, а то и больше. Я два года отдавал тебе зарплату и все шабашки, мы же хотели ей, - махнул он рукой в сторону Нади. Она уже была около него, и вышло так, что отец случайно, со всего размаху оттолкнул её, почти ударил.
- Коля! – заголосила Инна, помогая дочери.
- Где деньги? - свирепел Николай.
Надя поднялась с дивана, встала перед ним, между ними.
- Пап, перестань, не кричи, у нас слышимость безумная. Сейчас мама всё объяснит.
- Да мне пох…. – заорал он. – Я своим горбом! – постучал он по толстой загорелой шее, мускулы на ней напряглись. – Животом! На жаре и жгучий мороз! С геморроем в заднице вкалывал, как ишак карабахский, до ночи! По выходным и праздникам, - отставил он её в сторонку, взяв за плечи. – Мы же комнату тебе присматривали в общежитии на Советской. Мы ездили, смотрели, там почти квартиры, для одного-двоих человек, самое то, - объяснялся перед дочерью отец, виновато, глядя на свои мозолистые ладони, — он потягивал их дочке. – Хотели тебе первой, по старшинству, а потом и другим помочь. Да, Инна?! – обернулся он к жене. В глазах тупая боль будто их ограбили.
- Коль…
- Где деньги? – заорал он вновь.
- Пап…
- Так, вышла отсюда! – попросил он Надю.
- Нет.
- Пошла вон! – завопил он, глядя на Инну, её аж к стенке прижало. Надя со слезами на глазах выбежала из зала. Николай запер за ней двери.
Дочка закрылась у себя в комнате и стала напряжённо прислушиваться, что там происходит за стенкой. Вдруг папа бить начнёт маму, она же столько времени его обманывала. Но в зале было тихо, папа больше не кричал.
Инна долго, путанно, не стыкуя одно с другим, бессовестно врала про современное образование, что учат сейчас только за деньги, про съёмную квартиру для Матвея и Мариночки, за которую платил только сын, его возлюбленная ни рубля ни разу не дала. Про цены на продукты, коммунальные платежи, лекарства для себя и Нади, в общем, городила и городила только бы муж не успевал задавать вопросы. Николай молчал. Сидел на диване перед ней, уткнувшись локтями в колени, глядя в пол, перебирал невидимые чётки в руках.
- Коль, ты меня слышишь? – спросила Инна минуте на сороковой своего доклада. Он не отвечал, даже не шелохнулся. Усталый бесформенный, каменный валун сидел перед ней, только пальцы на руках и шевелились.
- Сколько он ещё должен? – спросил он, не поднимая головы. – И где?
- Коля, что ты такое говоришь, - залепетала Инна.
- Только попробуй мне соврать! – процедил он сквозь зубы.
Тогда Инна присела рядом, вздохнула и начала рассказывать правду: про пропуски в институте, проплаченные сессии, долги в ларьках у дома, в игровых автоматах. Про привод в милицию, за пьяный дебош в центре города, и чтобы дело не заводили – это же сразу отчисление из института, Инна отдала около ста тысяч. И ещё много, много «мелких» незначительных расходов. «Копеечные» - называла их Инна.
- И не надо орать, что только ты бедный, потом и кровью, срывая спину и живот зарабатывал деньги. Я тоже откладывала суммы не меньше твоих, - упрекнула его Инна.
Он повернул голову на неё.
- Твой любимчик, желанный мальчик, наследник - это он! Не смотри на меня так, - отвернулась она. – Мне надо было его бросить? Его уже трижды бы посадили, и твоя будущая сноха стала бы ждулей. Да, да, они ждут ребёнка, поэтому так торопятся. Он тебе не говорил? О чём я спрашиваю? когда ты в последний раз общался с ним? Когда разговаривал по-человечески, по-мужски? Всё время упрекал, орал на него, обзывал. Вы десяти минут не можете находиться в одном помещении, ты готов придушить его.
- Да я враньё чувствую за километр, а он двух слов сказать не мог без брехни.
Инна только усмехнулась на это, и Николай понял почему, стало противно. Он встал, пару раз прошёлся по комнате, сунув руки в карманы, потом сказал:
- Всё! Никакой свадьбы, - вывернул он шиш перед собой, - хотят, пусть сами зарабатывают и играют. От меня - ни рубля. И от тебя тоже,- покосился он на Инну, - узнаю... - расправил он свою ладонь и сжал в кулак. Инна посмотрела на него, как на дурака. – Поедешь к нему жить, снохе по дому помогать.
- Хах! – усмехнулась она в открытую, - это моя квартира! Вспомни, как она нам досталась?
Николай ударил кулаком в шкаф, жена подпрыгнула на месте, дверца из прессованной фанеры сломалась пополам.
- И чтобы в конце месяца свою зарплату отдавала мне! Теперь я буду собирать детям, а этого… для меня больше не существует!
- Вот как? Как просто у тебя всё? Проблемы появились у сына – вычеркнул его, и всё! Нет сына – нет проблем, - защебетала Инна. Коля глянул на неё так, что она сразу замолчала.
- Ты забыла, что у тебя ещё двое детей. Две дочери. Ты хоть знаешь, как там Маша? Она не в другой стране живёт, не в другом городе, она здесь, рядом. Старшая, за стенкой, а ты ничего о ней не знаешь.
Инна в долгу не осталась, предъявила мужу столько же претензий. Сейчас она смелее и увереннее в себе, чем много лет назад, но глупее, - думал Николай, глядя на неё. Скандал ничем не закончился, денег криками не вернуть, но Инне пришлось согласиться с требованиями Николая: теперь финансами в доме заведовал он.
Матвей, когда узнал об этом, сменил тактику. Но что осталось без изменений - это посещения его родного дома, почти инкогнито, втайне от отца.
Присоединяйтесь, рада видеть Вас в Телеграм
- Мариночка, сердце моё, нежная фиалочка! Любимая, - обнимал и целовал Матвей беременную невесту. Марина таяла от жарких слов, говорить красиво Матвей умел, как никто другой. – Жизнь моя! Как же я счастлив, что мы вместе.
Она прижималась к нему, доверяла всю себя, любила до звёзд и обратно – она жила им.
- Душа моя, давай отменим все эти гуляния? Давай распишемся и сбежим куда-нибудь, только вдвоём, - шептал он ей на ушко. – Ты и я! И наша любовь.
- Матвей, ты забыл… - еле дыша, отвечала Марина. – Нас почти трое.
- Конечно, любимая, - развернул он её к себе и крепко поцеловал в губы, так крепко, она чуть не задохнулась от переполнявших её чувств. – Ты, я и наш малыш, - опустился он на колени и поцеловал её в живот. – Я буду любить вас до конца жизни!
Он много говорил о любви, о закатах и рассветах для любимой, не выпуская Марину из объятий, он прикасался и трогал словами, у неё мурашки разбегались по телу. Он всегда был нежен, когда дело доходило до серьёзных разговоров, например, оплаты квартиры, в последние полгода платила за неё только Марина, когда не хватало денег, помогала будущая тёща. Там, в селе он тоже затмил всех своим обаянием. Мама Марины восхищалась им, а проблемы с деньгами списывала на очное обучение, юность будущего зятя, об остальном она ничего не знала, да и сама Марина о многом не догадывалась. Когда Матвей пропадал на пару суток, он просто говорил, что ездил с отцом на рыбалку или к бабушке Полине помочь по дому, она старенькая совсем, больная, почти ослепла. Обещал непременно познакомить будущую жену с его обожаемой бабулей.
- Мариночка, знаешь, о чём подумал?
- Нет.
- Давай после свадьбы в село переедем? Пока к твоим, - смотрел он на неё, умирая от любви.
- А-а-а-а куда? У меня же работа, у тебя учёба…
- Когда я маленьким был, пропадал у бабушки в деревне или у тёти Вали. ты меня не помнишь, ты общалась с другими – постарше, а я ещё тогда на тебя смотрел, как на богиню. Так вот, одно время я мечтал жить в селе на земле, иметь частный дом, с большим двором…
- Но у мамы небольшой дом.
- Я не про её дом, про наш, будущий с гаражом и машиной, про наших детей, - строил он в воображении свою крепость. – Потом я связался со всякими и забыл свою мечту…
Сладостно и продолжительно изливался он, как птица певчая, о своих детских мечтах и о будущем. В конце разговора Марина сама думала, что всю жизнь хотела жить, любить, растить детей и строить свою семью только в селе.
И в самые ближайшие выходные, будущие молодожёны отправились к родителям невесты со своим решением.
продолжение _______________
канал с аудиорассказами и подкастами Наталья Кор приглашаю всех ☕📚🎧 там громко, но так же уютно и хорошо.