Карла Маркса знают все как основоположника научного коммунизма и автора философской книги «Капитал». Но мало кто знает подробности личной жизни Маркса и его жены Женни, которые прожили вместе почти сорок лет.
Они познакомились в 1830. Женни, баронессе фон Вестфален, было шестнадцать лет, а Карлу, сыну адвоката и крещеного еврея Генриха Маркса, недавно исполнилось двенадцать. Карл опоздал родиться, ведь Женни уже была невестой. Семьи Генриха Маркса, считавшегося одним из самых богатых жителей города, и барона Людвига фон Вестфалена проживали рядом и даже дружили, а дети играли вместе в большом саду Вестфаленов. Карл был любимцем семьи и маленьким тираном. Ездил на сестрах, как на лошадках и заставлял девочек есть «торты», слепленные из грязи… Они – ели. В награду Карл сочинял для них увлекательные истории.
Отец Женни Людвиг фон Вестфален, свободно говоривший на шести языках, знаток античной драмы и Шекспира, симпатизировал Карлу. Мальчик блестяще учился, много читал и уже в ту пору был способен на равных вести разговоры со взрослыми о литературе, истории и даже о юриспруденции. Но барон и помыслить не мог, что его дочь влюбится в этого мальчишку. Женни была уже взрослой барышней, первой городской красавицей. Сияя очарованием и прелестью молодости, всегда веселая, остроумная и полная жизни, Женни обожала наряжаться в модные наряды. В то время в аристократических семьях девушек такого возраста уже выдавали замуж, и родители Женни тоже рассчитывали, что она сделает хорошую партию. В семнадцать лет юная баронесса была помолвлена с блестящим офицером, Карлом фон Панницем, но через несколько месяцев она расторгла помолвку, разочаровавшись в женихе.
Однажды юный Карл передал Женни тетрадку, в которой были стихи, посвященные ей, а на последней странице – откровенное признание в любви. Семнадцатилетняя Женни прочла признание. И, спустя много лет вспоминала, что совершенно неожиданно поняла, что влюбилась в этого мальчика, да так- что всерьез пообещала стать его женой. Она согласилась ждать, пока возлюбленный не станет настолько самостоятельным, чтобы забрать ее из родительского дома. И в то же время девушка сомневалась в силе его чувств, видела в его пылкости призрак непостоянства. О чем и писала с откровенностью: «Ах, Карл, мое горе именно в том, что то, что наполнило бы восхищением всякую другую девушку, — твоя прекрасная, трогательная, страстная любовь, твои неописуемо прекрасные слова о ней, вдохновенные творения твоей фантазии, — все это лишь пугает меня, а зачастую и приводит в отчаяние. Чем полнее я предамся блаженству, тем ужаснее будет моя судьба, когда твоя пламенная любовь остынет, и ты станешь холодным и сдержанным»
Но она напрасно боялась. Спустя двадцать лет брака муж напишет ей: «Моя дорогая, любимая Женни!.. Если пишу тебе с таким запозданием, то это, поверь, не от забывчивости. Напротив. Каждый день совершаю паломничество к старому дому Вестфаленов, …он напоминает мне о счастливейшей поре юности, в нем таилось моё самое драгоценное сокровище». Свою нечаянную любовь Женни старательно скрывала от родных. Они бы её не поняли и решили, что она сошла с ума. Она продолжала появляться в аристократическом обществе, как всегда покоряя мужские сердца. Но единственное, что заставляло её сердце биться сильнее, это визиты в их дом юного Карла Маркса. Женни старалась присутствовать при его беседах с отцом в библиотеке, а потом искала возможность остаться с юношей наедине. Она подружилась с сестрой Карла Софи -та была единственной, посвященной в тайну их любви, и помогала свиданиям влюбленных. Время шло и чем старше она становилась, тем меньше у нее было шансов на замужество. Тем временем юный Маркс закончил обучение в гимназии.
Уже в 17 лет Карл Маркс определил свой жизненный путь и написал: «Если человек трудится только для себя, он может, пожалуй, стать знаменитым учёным, великим мудрецом, превосходным поэтом, но никогда не сможет стать истинно совершенным и великим человеком». После окончания гимназии Карл поступил на юридический факультет в Боннский университет. Первый год обучения прошел весело. Маркс вступил в «Клуб поэтов», где спорили о поэзии и риторике и произносили бунтарские речи. И стал сопредседателем скандального клуба земляков «Трирская таверна», члены которого ставили своей целью напиваться как можно чаще с шумом, с дракой. Все это Карлу очень нравилось, но в результате за хулиганство и пьянство в ночное время он был заключен под стражу на сутки. Товарищи передали ему в тюрьму выпивку и колоду карт, чтобы не скучал. Деньги молодой Карл тратил без счета и часто оказывался в долгах. Это раздражало отца, но в конце концов он всегда присылал сыну необходимую сумму. Когда отец умер, любимый сын на похороны не приехал. Позже не приедет он и на похороны матери.
Тем не менее учился он одержимо – ведь перед ним стояли две великие цели: стать хорошим юристом и жениться на Женни фон Вестфален. Они тайно обручились в протестантской церкви, но официально смогли пожениться лишь через 7 долгих лет. Влюбленные и предположить не могли, что между помолвкой и свадьбой пройдет так много времени. И с каждым годом Женни влюблялась в Карла все сильнее. Невозможность видеться постоянно только усиливало ее чувства. Женни писала ему страстные письма. И, конечно, ревновала – поводы к тому были. Проучившись два семестра в Бонне, Карл с помощью отца, перебрался в Берлинский университет. В Берлине Карл увлекся поэтессой Беттиной фон Арним, по возрасту годящейся ему в матери. Он даже зачем-то привез ее в Трир. Поэтесса была немолода и нехороша собой, но зато знаменита и умна. Женни сильно страдала. Ее любовь становилась странной: «Днем и ночью я видела тебя раненым, истекающим кровью, больным… я воображала, что ты потерял правую руку, и это наполняло меня радостью и блаженством… Я думала, что тогда я могла бы записывать все твои чудесные, божественные мысли и быть действительно полезной тебе…» Как напророчила: в конце концов ей пришлось разбирать его дикий почерк и переписывать его тексты. Иногда Карл приезжал в Трир, чтобы тайно повидаться с Женни. За два года до свадьбы их отношения переросли в физическую близость. Потом Женни по этому поводу напишет: «Карл, я отлично знаю, что сделала и как меня в обществе будут презирать, я знаю все, все это и тем не менее рада и счастлива и ни за какие сокровища мира не отдам даже воспоминаний о тех часах». Она называет Карла: «мой маленький дикий медведь», «дикий черный вепрь», «злой озорник» и «дорогой муженек», хотя они еще не женаты. И больше всего боится, что он передумает жениться.
После этих редких встреч переписка становилась еще более страстной. «Всякий раз после твоего ухода. – писала Женни, – я пребывала в восхищении, и мне всегда хотелось вернуть тебя, чтобы еще раз сказать, как сильно, как полно я люблю тебя… Если бы я только могла расчистить и выровнять твою дорогу, убрать все препятствия, стоящие перед тобой. Но, увы, нам не дано крепко ухватиться за колесо судьбы… Наша участь – ждать, надеяться, терпеть и страдать…» В 1841 Карл Маркс окончил университет, стал доктором философии, но преподавательскую должность не получил. Помимо участия в работе «подозрительных» философских кружков, у него была слава любителя выпить и не возвращать долги. И Марксу оставалось одно – журналистика. Свадьбу снова пришлось отложить. Женни была поражена в самое сердце. Отец Карла умер в 1838, а мать отказалась финансировать вечно безденежного сына, обвиняя его в безответственности и нежелании пробивать себе дорогу в жизни. Маркс никого не оставлял равнодушным: его либо любили, либо ненавидели. У него была сильная харизма. Когда он начинал говорить, его слушали, как околдованные, несмотря на шепелявость и рейнский акцент. В 1842 умер барон Людвиг фон Вестфален- последнее препятствие на их пути к браку. После смерти отца Женни призналась матери в том, что помолвлена с Карлом Марксом. Та сказала дочери, что по-прежнему не одобряет ее выбор, но не будет чинить препятствий ее браку с любимым человеком. В 1843 Карл и Женни все-таки поженились.
Женни фон Вестфален на тот момент было уже двадцать девять лет. Она была счастлива уже тем, что ее ожидание окончилось. На свадьбе гостей было мало: мать Женни, её брат Эдгар и ещё кое-кто. Со стороны Марксов – никого. Баронесса подарила набор драгоценностей, фамильный серебряный сервиз и шкатулку с деньгами. Свадебное путешествие по Рейну молодоженам тоже устроила баронесса за свои деньги. У молодых денег не было. Но вскоре Маркс стал главным редактором «Рейнской газеты».И с жалованьем в 500 талеров. Как отмечают биографы, «это было его первое место работы и последний оклад». В будущем в семье Маркса постоянного дохода не было. «Рейнская газета» быстро набрала обороты, число подписчиков увеличилось втрое, от авторов не было отбоя. Но «нахальный» тон газеты не нравился властям. Газету закрыли. Теперь в Германии для Маркса не было будущего. Но зато у него была слава скандального журналиста, которая останется с ним навсегда. Супруги уехали в Париж, где и родился их первый ребенок– дочь Женни-Каролина. По настоянию Карла все их дочери в качестве первого имени получали имя матери. Как обращаться с новорожденной, родители не знали, и если бы Женни-старшая не отвезла малышку в Трир, к своей матери, неизвестно, сколько бы та прожила. О чем Женни напишет Карлу: «…пришлось вызвать толстую свинью (так называла аристократка семейного врача). Ее трудно было спасти, но теперь опасность почти миновала». Мать Женни направила беспечной семье в помощь служанку Елену Демут, которая служила в семье фон Вестфален с одиннадцати лет. В семье Марксов ей пришлось стать и горничной и кухаркой и экономкой. Красивая и умная девушка любила читать и обожала играть в шахматы. Она стала членом семьи на всю оставшуюся жизнь. Женни называла ее добрым духом дома и сокровищем.
Приданое Женни таяло. Денег стало катастрофически не хватать. Немного помог деньгами Фридрих Энгельс, приехавший в Париж из Манчестера, где у него была своя текстильная фабрика, и остановившийся на несколько дней у Маркса. За эти дни Маркс и Энгельс стали настоящими друзьями и соратниками по борьбе за светлое будущее человечества. Впрочем, денег Энгельса хватило ненадолго. Острые статьи Маркса редакции газет печатать не отваживались. Продолжение этой истории можно узнать из мемуаров Женни: «В одно прекрасное утро к нам снова явилась знакомая фигура полицейского сержанта с предписанием: «Карл Маркс и его жена» должны покинуть Париж в течение 24 часов». Семейство Марксов перебралось в Брюссель. Деньги иссякли, пришлось даже продавать серебряные вилки и ложки с монограммами фон Вестфаленов. Когда Карл пришел с этим серебром в ломбард, его арестовали – он был так плохо одет, что его приняли за вора, сбывающего краденое. Женни пришлось выручать мужа из тюрьмы и с документами в руках доказывать права на злосчастное серебро. Когда продавать стало нечего, пришлось заложить постельное белье, пальто Карла и даже туфли Женни. Нужда была отчаянная, семья голодала. Выручала Ленни Демут. Мать Женни сама платила Ленни жалование, а Ленни тратила все эти деньги на нужды своих «хозяев». Когда Маркса выслали из Брюсселя, он был вынужден перебраться в Англию. Женни, которая осталась в Бельгии практически без денег, старалась не писать Карлу о грустном. Он сердился: «Ты… не должна стесняться сообщать мне обо всем. Если тебе, бедняжке, все это пришлось испытать в действительности, то справедливость требует, чтобы я, по крайней мере в мыслях, пережил все муки с тобой…» Наконец, распродав ту жалкую мебель и посуду, которая у нее еще оставалась, Женни смогла выручить деньги на билет в Лондон. В Лондоне они жили в самых дешевых меблированных квартирах. Женни научилась уговаривать булочников и бакалейщиков отпустить продукты в долг. Ей – из жалости или из уважения к ее аристократическим манерам – в долг давали. Карлу – никогда. Маркс скрывался от кредиторов. Вот его типичные жалобы Энгельсу: «Неделю назад я дошел до того, что оказался не способен выйти на улицу, так как заложил верхнюю одежду в ломбард...»; «Моя жена больна. Маленькая Женни больна. У Ленхен [Елены Демут] какая-то нервная горячка. Я не мог и не могу вызвать врача, так как у меня нет денег купить лекарства. Последние восемь–десять дней я держал семью исключительно на хлебе и картошке, но смогу ли достать чего-нибудь сегодня – неизвестно…» После чего Карл решил судиться со своей матерью из-за доли в наследстве отца. Дело тянулось долго, но суд он выиграл. Правда, когда он получил наследство, оно полностью ушло на уплату долгов. В своей книге «Карл Маркс: Мировой дух» французский экономист Жак Аттали опубликовал выдержку из донесения тайного агента Вильгельма Штирбера, которого прусские власти наняли для слежки за Марксом в Лондоне: «В частной жизни Маркс очень неряшлив, циничен, отвратительный хозяин. Редко моется и меняет бельё. Много пьёт и быстро пьянеет. Зачастую целый день слоняется без дела. <...> В его квартире нет ни одного целого предмета мебели. Все поломано, покрыто пылью, в большом беспорядке. Посреди гостиной стоит большой стол, покрытый подобием скатерти. На нем рукописи, книги, газеты, клочки ткани от шитья его жены, треснувшие чайные чашки, грязные ложки, ножи, вилки, свечи, чернильницы, стаканы, трубки, табачный пепел; все это вперемешку на одном столе. <...>Когда входишь к Марксам, дым от угля и табака ест глаза, точно в пещере, и ничего не видишь. Все это нимало не смущает ни Маркса, ни его жену»
Женни рожала без передыха, примерно раз в полтора года. В письмах к подруге Эрнестине Либкнехт Женни признавалась, что она измучена постоянными родами, недоеданием и болезнями, мечтает о передышке между беременностями, однако пылкий Карл не желает принимать это во внимание. В 1851 бурный темперамент Карла чуть не поставил их семью на грань разрыва. В марте Женни родила девочку Франциску, через 3 месяца в июне служанка и подруга Елена Демут родила неизвестно от кого мальчика. Обстановка в семье Марксов становилась все более напряженной. «Ты поймешь, насколько все запутано и что я погряз по уши в мелкобуржуазном дерьме…» – жаловался Маркс Энгельсу. Энгельс объявил, что он – отец мальчика. И нашел для него приемных родителей, которым всю жизнь выплачивал алименты на воспитание и образование мальчика. Благодарная Ленни назвала сына в честь Энгельса, но на английский манер – Фредериком. Приемные родители оказались добрыми людьми и позволили матери встречаться с мальчиком. Энгельс, поддерживая легенду о своей любви к Ленни, регулярно выводил её на прогулку. Женни притворялась, будто верит Энгельсу, хотя знала правду. Об этом событии она написала сухо: «В начале лета 1851 года случилось еще одно событие, которого я бы с удовольствием не касалась, но оно в значительной мере способствовало увеличению наших внутренних и внешних трудностей». Дочь Женни Франциска болела с самого рождения и умерла, не дожив до года. У супругов Маркс не оказалось денег ни для того, чтобы позвать доктора, ни для того, чтобы достойно ее похоронить. Пока Карл искал деньги, тело девочки лежало в квартире. Наконец они смогли оплатить место на кладбище и услуги могильщика. До места захоронения Карл Маркс сам нес на руках дочь, а Женни сопровождала его. Позже она записала в дневнике: «Когда Франциска родилась. у нее не было колыбели. Ей долго отказывали даже в последней маленькой обители. Каково же было нам. когда мы несли нашу девочку к ее последнему пристанищу». Женни всегда могла уйти от мужа, который не обеспечивал минимального достатка своей большой семье, и вернуться к матери в Германию. Однако она предпочла быть со своим возлюбленным Карлом до смерти. Она преданно любила и знала, что любима, несмотря на его измены. Биографы Маркса между тем подсчитали, что даже тех доходов, о получении которых он сам упоминает в переписке, было бы достаточно для безбедной жизни семьи, однако жене он выделял на расходы ничтожно мало. Наиболее распространенная версия — автор «Капитала» регулярно играл на бирже, и играл крайне неудачно.
Последний раз Женни рожала в 43 года и младенец умер сразу, не успев получить имени. Карл написал Энгельсу: «Благословен тот, у кого нет семьи». В семье родилось семеро детей, но выжили лишь три девочки: Женни, Лаура, Элеонора.
Маркс сделал вывод: «Женщины – смешные существа, даже те из них, которые отмечены большим умом». Женщинам он всегда нравился. К примеру, его отношения с кузиной Нанетт Филипс, дочерью банкира Лиона Филипса- основателя концерна Philips. Он приезжал к дядюшке Филипсу занять денег и заодно крутил роман с кузиной. Они играли в «Исповедь»: «Ваше любимое занятие? – «Смотреть на Нанетт». Она называла его «мой дорогой паша», он ее – «моя жестокая маленькая волшебница». Возможно, их отношения были платоническими. Однако, когда Женни болела оспой, Маркс проявил себя достойнейшим образом. Отправил дочерей к Либкнехту, а сам ухаживал за женой, как профессиональная сиделка. Лицо Женни было обезображено, отчего она часто впадала в депрессию. Но Карл любил ее по-прежнему, внушая ей, что его«…со всех сторон то и дело спрашивают о некогда «самой красивой девушке Трира» и «царице балов». В 1856 Карл Маркс написал своей сорокадвухлетней жене, матери шестерых детей, письмо, которое можно назвать одним из самых страстных любовных признаний:
«… Ты вся передо мной как живая, я беру тебя на руки, покрываю тебя поцелуями с головы до кончиков пальцев, падаю перед тобой на колени и восклицаю: «Я вас люблю, мадам». И действительно, я люблю тебя сильнее, чем любил когда-то венецианский мавр…Временная разлука полезна, ибо постоянное общение порождает видимость однообразия, при котором стираются различия между вещами. Даже башни кажутся вблизи не такими уж высокими, между тем как мелочи повседневной жизни, когда с ними близко сталкиваешься, непомерно вырастают… Так и моя любовь…Бесспорно, на свете много женщин, и некоторые из них прекрасны. Но где еще мне найти лицо, каждая черточка которого пробуждала бы во мне самые сильные и прекрасные воспоминания моей жизни? Прощай, сердце мое. Тысячу раз целую тебя и детей…»
Нужно признать, что Маркс был лучшим отцом, нежели Женни – матерью. Она была прежде всего женой и любовницей. Воспитание девочек требовало больших средств – музыка, танцы, языки. Но занимался он с ними с удовольствием. А девочки просто были влюблены в своего Мавра. «Чудовище, одержимое тысячей демонов» — так отзывался Фридрих Энгельс о своем друге. Судьба была немилостива к Женни до самого конца. Последние месяцы ее жизни были ужасны: у неё обнаружили рак. Женни старалась не показывать своей боли, но иногда в забытьи кричала. Маркс ощущал ее муки как свои. «Когда я вижу страдания своей жены и чувствую при этом свою полную беспомощность, я готов броситься к самому дьяволу», – писал он Энгельсу. Умерла Женни в возрасте шестидесяти восьми лет, в объятиях мужа, и последние ее слова были обращены к нему -это был крик невыносимой боли: «Карл, сил моих больше нет». Перед смертью она попросила, чтобы в будущем рядом с ней похоронили двух людей, которые были ей дороже всего: супруга и верную служанку. И Фридрих Энгельс купил участок, достаточный для захоронения всех троих. Энгельс взял на себя все заботы по организации похорон, он же провожал Женни в последний путь и произнес прощальную речь над ее могилой – Карл Маркс на похороны не пошел. Его многие осуждали за этот странный поступок. Ходил слух, что причиной его отсутствия на похоронах была рекомендация врачей не дышать сырым воздухом во избежание обострения болезни легких. Когда-то Маркс и Энгельс сознательно отращивали бороды, считая, что без бороды пророк не пророк.
Через четыре месяца после смерти Женни Карл Маркс совершает сакральный акт – сбривает свою знаменитую бороду. Напоследок он сфотографировался с бородой – на память семье, друзьям и человечеству. Последние два года своей жизни Маркс старался как можно меньше бывать в своем лондонском доме, опустевшем без Женни и много ездил по миру. Когда он возвращался домой, запирался в библиотеке, избегая общения не только со своими революционными поклонниками, но и с домашними. В библиотеке, с книгой в руках, он и скончался. На его похоронах присутствовало всего 11 человек. Похоронили Карла рядом с женой. Там же на Хайгетском кладбище, как и просила Женни, погребена и Ленни Демут. Она пережила Маркса на семь лет, и эти годы, по ее признанию, были самыми счастливыми. Ленни переехала к Энгельсу и в его доме, наконец, смогла свободно общаться со своим сыном Фредериком, ставшим преуспевающим автомехаником. Незадолго до смерти она рассказала и сыну, и дочерям Маркса всю правду о его рождении, надеясь, что они подружатся. Дочери прожили недолгую жизнь, безуспешно пытаясь найти в жизни настоящую любовь, такую же, как у их родителей. Но в их семейной жизни не было счастья. «Мы все очень хорошие люди. – писала незадолго до своей гибели Элеонора сводному брату Фредерику. – но мне кажется, что мы за что-то расплачиваемся».