Текст: Андрей МУСАЛОВ
Опубликовано в журнале «Пограничник Содружества». №2 2015 г.
Солист Центрального пограничный ансамбля ФСБ России Игорь Михайлов хорошо знаком многим воинам в зеленых фуражках. Его запоминающийся тенор звучал на самых разных участках границы Содружества, в больших и малых концертных залах, а также там, где залов не было вообще.
— Для начала, расскажи, как ты стал исполнителем песенного репертуара? И где учат «на певца»?
— В профессию я пришел довольно-таки неожиданно. Мой отец —заслуженный артист Коми АССР Павел Иванович Михайлов, служил солистом ансамбля песни и пляски Закавказского пограничного округа. Фактически всю жизнь он служил в пограничных войсках, сумев достигнуть в профессии всех мыслимых и немыслимых высот, и повторять его судьбу мне не было резона — я бы все равно оказался в тени его достижений. Но судьба распорядилась, так, что я все-таки стал артистом и исполнителем песен.
В детстве я занимался музыкой, и даже учился в музыкальной школе, в Тбилиси, где тогда служил мой отец. Но меня больше интересовало борьба самбо, я даже добился в этом виде спорта определенных высот. Со временем эти занятия музыкой пришлось забросить — местное население относилось к советским военнослужащим и вообще — к русским, откровенно враждебно. Нам, детям пограничников, даже приходилось ездить в школу под охраной автоматчиков и БТРов. Доучиваться пришлось в школе, организованной ради безопасности детей пограничников на территории воинской части.
В 1993-м году ансамбль был переведен в Ставрополь. Вслед за ним, в 1994 году, после окончания мною школы, перебралась и наша семья. К тому времени я уже заканчивал школу, встал вопрос — чем заниматься дальше? Решил посвятить себя искусству — поступил в Ставропольское краевое училище искусств, на факультет хорового дирижирования. Экзамены сдал на «отлично». Параллельно стал работать в ансамбле песни и пляски, где служил отец, помощником звукорежиссера. Так я оказался в этом легендарном коллективе, которому тогда было уже 25 лет. На тот момент он назывался ансамблем песни и пляски Северо-Кавказского Пограничного округа. Позже название менялось раза три.
Естественно, в ансамбле меня знали еще со школьных времен и разумеется, связывали мое пребывание с именем отца. Мол, папин сынок. Мне это не очень нравилось, хотелось показать, что я могу чего-то добиться самостоятельно. Ситуация изменилась, когда ко мне подошел балетмейстер коллектива — Заслуженный артист Грузии Виктор Андреевич Ескин. Он предложил пойти в балет. Я подошел с этой идеей к начальнику ансамбля — Сергею Николаевичу Тарасову, тот был не против. Так я оказался танцором балета.
— Вот так поворот! Ты был «балетным», носил трико и вставал на пуанты? Но ведь этому ремеслу, кажется, с детства обучают. Как же тебе это удалось?
— Всего за три месяца! Дело было перед юбилейными концертами и мне предстояло научиться танцевать в срочном порядке. Можете представить, каково это для человека, никогда не танцевавшего на сцене. С меня у станка тогда семь потов сошло! Первая позиция, вторая третья, гранд-батман… В меня мало кто верил, мол без профессиональной хореографической подготовки с детства, никто не сможет добиться результатов. Но я справился – помогло спортивное прошлое, помноженное на упрямство. В результате в декабре 1994 года я выступал вполне достойно, наравне с большинством танцоров балета. Если поначалу мне доверяли роль флагоносца, то уже через месяц я знал две-три пляски. А через еще годик уже солировал.
Надо заметить, хлеб танцора нелегок. Ты пляшешь тринадцать минут, по спине течет река пота, ты изможден. Но делаешь все легко, улыбаешься и даришь зрителю хорошее настроение. Кроме того, балет — это постоянные нагрузки — по четыре-пять часов в день пять дней в неделю. Мышцам постоянно необходимы растяжка, гибкость и нагрузки.
— И прямо от балетного станка ты попал в армию?
Да, в 1995-м пришло время идти служить «на срочную». К тому времени я стал сильно сомневаться — хочу ли я стать дирижером. Учиться там было легко – как-никак, за плечами у меня была семь лет музыкальной школы. Но осваивая профессию дирижера, понял, что это – не мое. Тут, как раз, пришла повестка в армию. И я решил — буду служить.
25 декабря 1995-го меня призвали меня в пограничные войска. Первым делом меня отправили под Нальчик, в учебный центр в Шалушках. Мне было интересно служить, я не собирался «косить». Разумеется, поначалу в «учебке» было трудно. Строевая, стрельбы, выезды в «поле», стояние «на тумбочке», сильное психологическое давление со стороны сержантов. Свою роль играло и то, что набирала обороты первая чеченская война, и многие мои сослуживцы вскоре оказывались в зоне боевых действий. Это не добавляло бодрости.
Правда, вскоре мне удалось найти свою нишу и в «учебке». Как-то начальству понадобился человек, способный печатать на пишущей машинке. Я не растерялся и тут же вызвался, хотя печатать не умел. Придя в штаб, быстро разобрался – где, какие кнопки и вскоре вполне себе исправно стал печатать документы и приказы. Теперь меня зауважали сослуживцы, поскольку, как им казалось, я стал носителем важных секретов (которых на самом деле я не знал).
В 1996 году, после окончания «учебки», я вернулся в Ставрополь, в свой родной ансамбль. Он тогда базировался, в Доме культуры и спорта профсоюзов. Как военнослужащий – «срочник», я проживал прямо на базе, где была оборудована казарма. При этом продолжил танцевать и не помышлял ни о каком пении. Хотя для себя, для души, конечно же, пел. Бывало, возвращается наш ансамбль с гастролей, баянист начинает что-то наигрывать, все начинают петь, я подхватываю.
— И как же ты стал певцом?
— Изменить судьбу, как это обычно бывает, помог случай. Как-то я услышал о песенном конкурсе «Утренняя звезда Ставрополья». Решил принять участие с песней «Как жаль», Сергея Пенкина. Но оказалось, что нужны деньги, чтобы записать на студии фонограмму – так называемую «минусовку». Пришлось на всем экономить, даже собирать бутылки. Помню, как удивлял сослуживцев, когда из командировок привозил по пять – шесть ящиков пустых бутылок. Все для дела! Записав фонограмму, я принял участие в конкурсе и, к своему удивлению, взял Гран-при. И это на Ставрополье, где каждый второй поет как бог!
Это было первое мое выступление перед крупной аудиторией, в костюме на размер больше, одолженном у друга. Быстро сумел взять себя в руки и спеть как следует, ведь, главное для артиста – уверенность в себе. Многие молодые исполнители спрашивают, как перебороть страх перед сценой. Я отвечаю – артист, не уверенный в себе, это не артист!
Мою победу на конкурсе заметил наш хормейстер. Он подошел ко мне и спросил: «Что ты делаешь в балете? У меня в хоре ребят не хватает!» Признаюсь, мне было не просто бросить балет, которому было отдано три года жизни! Балет, это совершенно иное выражение тебя как актера, нежели вокальное исполнение. В балете общение с публикой происходит через колоссальный выход эмоций, физики, а в пении это все происходит гораздо скромнее. Словом, сразу уйти из балета не удалось, и я стал, своего рода «универсальным солдатом». За один концерт я мог станцевать, переодеться и спеть в хоре, а под занавес еще и выйти с сольным номером! Это было не просто – восстановить дыхание после балетной партии не каждый сможет.
В какой-то момент я осознал, что внимание публики ко мне как к солисту дает совсем другие ощущения, чем когда ты являешься частью балетного коллектива. А главное – во время сольного выступления я могу уделить внимание чуть ли не каждому зрителю, находящемуся в зале.
Словом, я решил стать профессиональным певцом. После окончания срочной службы я поступил в училище культуры на отделение солиста хора. По четыре часа в день занимался сольным пением. Исполнял классику – арии из опер. Вокал мне преподавала народная артистка России Ольга Мещерякова, ученица легендарного Лемешева.
Руководитель ансамбля, Сергей Николаевич дал мне возможность не только учиться, но и развивать сольную карьеру. У меня появился плотный концертный график. Выступал поначалу на Ставрополье, затем – на Кубани. Много участвовал в различных конкурсах. Например, в таком, как «По страницам красной гвоздики» - конкурсе, в котором начинала София Ротару. В этом конкурсе я участвовал в 1998 году, на первом курсе училища. В жюри сидели: Иосиф Кобзон, Бисер Киров, Сребреников, Леонард Гатов, Елисеев – начальник ансамбля песни и пляски МВД. Тогда я завоевал второе место. Это редкий случай – фактически всегда я брал либо первое место, либо Гран-при. Сказалась неопытность — перепетировал накануне, сорвал связки. Пришлось затем три месяца молчать – по-другому это не лечится.
Став опытней, я выступал гораздо успешнее. Особо запоминающимся для меня стал Международный конкурс военной песни «За веру, за отчизну, за любовь», который ежегодно проводится в Сочи. За пятнадцать лет существования конкурса я дважды брал Гран-при — номинациях «исполнитель песен профессиональных авторов» и «солист ансамбля».
Со временем меня стали приглашать на различные мероприятия в Москву. Доводилось выступать в Кремле, в Колонном зале, в бывшем ГЦКЗ «Россия». Особо памятными были выступления сотрудников Пограничной службы на День пограничника. Хотя, разумеется, гораздо более важными для моего становления, как артиста были гастроли нашего ансамбля непосредственно на границу, когда мы ехали от заставы к заставе, выступали перед пограничниками, непосредственно защищавшими наши рубежи. А таких гастролей было великое множество! Для нас такой род деятельности был главным!
— И где доводилось выступать?
— В составе Ставропольского ансамбля песни и пляски мне довелось объехать чуть ли не все республики, области и края Северокавказского региона: Ингушетия. Северная Осетия, Краснодарский край, Ростовская область, все Ставрополье, Дагестан. Выступали на высокогорных заставах, при минусовой температуре, в местах, где облака плывут под тобой. Ахты, Хунзах – туда-то и добраться сложно, а уж выступать! Но мы делали свое дело с удовольствием, поскольку видели, что публика принимает нас «на ура».
В 2004-м году мне довелось побывать в Чеченской республике. Мы с моим отцом прилетели туда на вертолете, с командующим Северокавказским региональным управлением генералом Лисинским. Приземлились в Аргунском погранотряде. Одной из застав отряда было присвоено имя чеченца, погибшего в ходе Великой отечественной войны. Был концерт, публика хорошо встречала. К сожалению, в тот же день произошло нападение на одну из пограничных застав. Только случилось это не в Чечне, а в Нальчикском погранотряде. Было двое погибших среди пограничников. Я наблюдал, как вертолеты поднимались в воздух и улетали на выручку. Тогда лишний раз убедился, насколько обманчиво спокойствие на границе.
— Твоей основной аудиторией всегда были пограничники. Что можешь сказать об этой публике?
— Пограничники — очень сложная публика. Им нельзя врать, нужно тщательно обдумывать, что именно ты для них поешь, что хочешь донести. Увидев быт пограничников, поражаешься — насколько сильным характером обладают эти люди. Поражает самоотдача этих людей, жертвенность во имя родины.
К сожалению, большинство исполнителей не доезжают до тех мест, предпочитая выступать где-то в больших городах, в удобных залах. Немногие решаются поехать куда-то в отдаленные, и даже дикие места и дать там концерт. Одним из таких исполнителей является несравненная Людмила Назаренко. Она побывала решительно везде. Выступала перед пограничниками на Дальнем востоке, на Кавказе, даже на Мургабе, в одной из самых высоких точек Памира!
Считаю, что мне посчастливилось повидать офицеров и солдат – пограничников, их семьи. Их опыт дал мне возможность почувствовать грань жизни. Пограничники – волевые люди, для которых честь не пустой звук.
— Вернемся к твоей исполнительской карьере. Как я понимаю, со временем тебя переманили из Ставрополя в Москву…
— Скорее не переманили, а сам приехал. В 2001 году я поступил в Университет, где получил высшее вокальное образование. В 2005 году я перебрался в Москву, женился, обзавелся семьей. Передо мной встала дилемма – оставаться в зоне комфорта на Ставрополье или начать что-то новее в столице. В Ставрополе я, как артист, достиг всех возможных высот. Меня там хорошо знали, была определенная популярность. Расти и двигаться, куда-то больше не было. В Москве была абсолютная неопределенность. Центрального пограничного ансамбля в его нынешнем виде не было. Тогда лишь существовал образцово-показательный духовой оркестр. Будущее было неясным, но, все же, я выбрал столицу.
Мне повезло застать время формирования Центрального пограничного ансамбля, куда меня приняли в 2007-м. Юридически он начал существовать с 2006 года, но его руководству еще предстояло подобрать состав, отобрать лучших из лучших. Помню, когда я пришел руководивший ансамблем Александр Анатольевич Михайлов и его заместитель – Андрей Анатольевич Капралов, как раз занимались прослушиванием. Один за другим перед ними выступали кларнетисты, скрипачи, пианисты, духовики… Меня же даже не стали прослушивать! Оказалось, в ансамбле меня хорошо знали — наблюдали за моими выступлениями на конкурсах, на различных ведомственных мероприятиях.
Придя в коллектив, я с первого почувствовал себя своим. Прежде всего, из-за того, что это совсем другой уровень и совсем другая ответственность. В Ставрополе полный состав коллектива едва достигал семидесяти пяти человек, а здесь обычно было около двухсот человек, которых ты не мог подвести! Когда ты выступаешь, у тебя за спиной выступает двадцать человек хора, тридцать пять человек оркестра, двадцать человек балета, дирижер… Это настоящая машина, хорошо отлаженная и смазанная, по-другому и не скажешь! Замечу, далеко не каждая звезда первой величины может похвастаться, что работает с полнокровным живым эстрадно-симфоническим оркестром, да еще такого уровня.
Первое выступление Центрального пограничного ансамбля состоялось 23 февраля 2007 года. И почти сразу же стало ясно – у этого предприятия большое будущее! Центральный пограничный ансамбль оказался очень востребован. Его ждут буквально повсюду. География гастролей невероятная: Сахалин, Камчатка, Хабаровский край, Монголия, Калининград, Красноярский край и даже Китай!
— В ансамбле, помимо тебя есть еще несколько исполнителей, причем, очень высокого уровня. Каково находится в такой компании? Не возникает ли конкуренция?
— Разумеется, работа в таком коллективе требует высокого уровня профессионализма. Вот почему у нас огромное количество репетиций и индивидуальных занятий. Вокал, как известно, требует ежедневных занятий, распевок. Кроме таланта и собственно голоса здесь требуется постоянная работа, как у спортсмена в спортзале. Если ты не будешь ежедневно заниматься вокалом – перестанешь быть профессионалом. Практически каждый день, даже будучи дома, я репетирую по нескольку часов в день, закрываю окна, чтобы не нервировать соседей. Правда, на улице все равно слышно.
Обычно наш ансамбль выступает на больших площадках, перед тысячами зрителей. Когда стоишь на сцене перед таким огромным залом, чувствуешь себя своего рода главным инструментом своего ансамбля. В такие моменты сознание как оголенный нерв! И, все же, несмотря на ответственность, работа в такие моменты доставляет огромное удовольствие. Ведь каждая минута, проведенная на сцене — результат всех тех двадцати лет творческой деятельности, что остались за спиной.
В нашем коллективе нет конкуренции, мы друзья и единомышленники. Например, к Эдуарду Лабковскому, старейшему исполнителю ансамбля, одному из первых исполнителей песни «День Победы», подходит бас-баритон Максим Орлов: «Эдуард Михайлович, можно исполнить вашу песню!» Тот в ответ: «Разумеется! Не «можно», а даже – нужно. Пой!»
Конкуренции нет и потому, что каждый исполнитель нашего коллектива занимает свою нишу. Марио Дюранд Сутуев исполнитель легко жанра – скрипка, латиноамериканские песни. Илья Викторов тяготеет к классической эстраде. Я исполнитель лирики, классической эстрады и классики. Петр Мелентьев и Оксана Лесничая — классика в чистом виде. Оля Варвус — эстрада. Лена Горская — популярная музыка. Мэтры — Эдуард Лабковский и Людмила Назаренко – универсальные исполнители, но конкурировать с ними попросту невозможно, настолько высок их уровень исполнительского мастерства!
Такое разнообразие исполнителей – гордость ансамбля. Другие военные ансамбли — МВД и имени Александрова, больше склонны к классике. Они порой делают какие-то эстрадные вещи, но больше позиционируют себя как академические. Там два — три солиста и они поют в форме. Мы отличаемся своим форматом. Наше руководство поощряет сольное исполнение и индивидуальность, у каждого исполнителя собственный уникальный репертуар, собственная ниша. Мы этим уникальны.
— В этой связи вспоминается выступление Центрального пограничного ансамбля в городе Боготол Красноярского края. Могу свидетельствовать — в тот день в доме культуры этого небольшого городка царила атмосфера праздника. Как вам, артистам пограничного ансамбля, удается добиваться такого результата?
— Действительно, где бы мы не выступали – от Сахалина до Калининграда, еще не было случая, чтобы публика оставалась безучастной к нашему творчеству. Во время концертов зрители танцуют, подпевают исполнителям и, фактически всегда, провожает нас стоя, с овациями. Не припомню случая, чтобы было как-то иначе. После концерта они заходят за кулисы, просят автографы, обязательны и интервью для местных радио- и телеканалов.
Здесь хотелось бы отметить важную деталь. В беседах с руководителями Пограничной службы часто проскальзывала мысль – выступление Центрального пограничного ансамбля помогало решать им проблемы с местными властями, улучшало отношение к пограничникам со стороны местного населения. То, что тянулось годами, различные проволочки и недопонимания — все решалось за один день после одного единственного выступления нашего коллектива. Так что, это не только песни или пляски. Центральный пограничный ансамбль — это весьма действенное средство для создания положительного образа всей Пограничной службы.
Во многом успеху концертов способствует подчеркнуто внимательное отношение коллектива к тому городу, в котором мы выступаем. Например, наше руководство старается сделать для публики какой-нибудь музыкальный подарок. Например, в виде песни об их городе. Например, в Хабаровске я исполнял песню «Хабаровские огни», а в Петропавловске-Камчатском – «Петропавловск, Петропавловск, вот зажегся в окнах свет…».
Между прочим, песню о Петропавловске написал пограничник, Заслуженный артист России, Сергей Маросанов, в прошлом солист Пограничного ансамбля Кавказского особого пограничного округа. Он, прежде, жил в Петропавловске, для него этот город не чужой. Оттого и песня получилась темповая, честная. Зная, что предстоит выступать в Петропавловске, я обратился к Сергею, с просьбой разрешить исполнить эту композицию. Он был только «за». Оказалось, что песню в Петропавловске хорошо знают, публика приняла ее «на ура».
Столь же популярной песней для Белоруссии является композиция «Куполинки». Она там ценится наряду с «Беловежской пущей». Я несколько раз исполнял «Куполинки» перед белорусской публикой и каждый раз выступление встречали аплодисментами.
— Если не секрет — как тебе удается запоминать такое огромное количество текстов песен? Многие исполнители годами поют одно и то же. А у тебя в каждом следующем концерте звучат новые композиции.
— Это непросто, особенно, когда выступление через три дня, а песня совсем новая. Тем более песню нужно «пропустить через себя», добавить свое личное к ней отношение. Иначе публика просто не поверит и будет эмоционально безучастна. Это сложно. Исполнителю следует все профессионально и качественно, поскольку публика чувствует любое невнимание, безразличие или пофигизм. Не скрою иногда приходилось петь по листочку особенно когда поёшь песню на другом языке. Но если люди видят, что ты стараешься — воспринимают это с уважением.
— Интересно, что ты чувствуешь, выступая перед зрителями не только столичных городов, но и совсем удаленной глубинки? И вообще – как ты строишь отношения с публикой?
— Со времен распада Советского Союза в некоторых отдаленных уголках России таких коллективов как Центральный пограничный ансамбль, люди не видели. Когда жители таких регионов видят, что приехал полноценный ансамбль, с оркестром, балетом, живыми исполнителями, они подходят к нам с вопросами: «Как так? Неужели вы будете петь только для нас?» Кроме нас, мало какой большой коллектив будет ехать в глубинку. Но это важно, так как мы выполняем культурную и воспитательную задачи, а не только развлечение.
То же самое касается и стран СНГ. Примером может служить город Ош, где до ЦПАН никто в принципе не выступал. А мы выступали там уже три раза! В Кыргызстане нас всегда встречали очень тепло. Во время одной из поездок мы выступали на улице. К нам постоянно подходили зрители, что-то нам говорили, но мы не всегда могли их понять. И вовсе не потому. Что они плохо говорят по-русски. По-русски там говорят, как раз, хорошо. Просто все там нам постоянно улыбались. И улыбки были такие яркие и искренние! Такой был эмоциональный подъем. Было видно, что простые люди по таким выступлениям очень соскучились.
Очень ярко проходят гастроли ансамбля и в Беларуси. Тамошние пограничники нас встречают очень тело. Публика очень культурная, очень теплая. Если речь заходит о поездке в Беларусь, между артистами возникает легкая конкуренция – кто поедет. Каждая такая поездка в эту страну оставляет замечательные воспоминания.
Запоминающейся стала поездка и в такое дальнее зарубежье, как Монголия. Монголы показали нам свое творчество, которое оказалось на очень высоком уровне. Они устроили закрытый концерт для нашего ансамбля в небольшом зале на восемьсот мест. Оказывается, их исполнители хорошо знакомы с советской и российской эстрадой, классикой. Улан-Батор оказался неожиданно красивым городом, с отличными гостиницами европейского уровня. Но главной монгольской достопримечательностью оказалась тамошняя кухня. Невероятно вкусно! Словом, в Монголии нас принимали горячо, как дорогих гостей.
Отношения с публикой стараюсь выстраивать доверительные. Каждый в зале должен чувствовать, что я обращаюсь именно к нему. И публика в ответ бывает очень благодарна, поддерживает, если что-то идет не так. Был случай, когда во время моего концерта в зале вырубился свет. Но я продолжил петь, и публика меня поддержала. Когда понял, что меня не слышат, демонстративно положил микрофон и предложил: «А теперь давайте петь вместе!»
И мы, вместе с залом, стали петь. Как сейчас помню, это была песня «Весна на заречной улице». Там такие замечательные слова, все их знали, и концовка концерта получилась замечательной!
Фото из архива Игоря Михайлова