В российском уголовном законодательстве нет различий между мужчинами и женщинами в отношении ответственности за преступления. Однако в истории СССР были случаи, когда женщин приговаривали к высшей мере наказания — расстрелу.
Несмотря на то, что женщин обычно щадили из-за их роли матерей, были и исключения. В ноябре 1978 года в Брянском областном суде проходило слушание по делу Антонины Макаровой, которая в девичестве носила фамилию Гинзбург. Секретарем судебного заседания была молоденькая девушка, она рассказывала, что во время слушания заметила, как взгляд Макаровой наполнялся ненавистью и злобой. Это вызвало у секретаря самый настоящий страх. А когда Макарова попыталась улыбнуться, на её лице появилась ехидная и кривая улыбка - настоящее чудовище в юбке.
В те дни Брянск кипел от волнения, и к зданию суда было невозможно подойти. Ещё вчера Антонина Гинзбург была уважаемой труженицей и образцовой матерью двоих детей, её фотография висела на доске почёта. А сегодня ей были выдвинуты обвинения, в которые было сложно поверить. На первом заседании ей задали вопрос: что заставило её совершать такие преступления? Она ответила просто: хотела жить.
Антонина Макарова родилась в Смоленской области, до войны поступила в медицинское училище в Москве. В 1941 году она добровольно пошла на фронт в качестве санитарки. В октябре молодая девушка попала в страшные бои Вяземского котла. Более миллиона советских солдат попало в плен. Антонина тоже попала в плен и была помещена в специальный пункт, откуда должны были отправить в лагерь в Германии.
Ей удалось сбежать вместе с неким Николаем Пинчуком. У них завязались интимные отношения. Беглецы вышли к деревне Красный Колодец. Федчук был родом из этих мест. Однажды ночью он оставил Тоню и пошёл дальше. Она же оказалась предоставлена сама себе. Заливаясь слезами от предательства Федчука, Антонина дошла до села Локоть. Оно во времена немецкой оккупации стало столицей так называемой Локотской республики.
Местные жители выбрали собственного губернатора и заключили сделку с командованием немецких войск: гитлеровцы их не будут трогать. А локоткинцы будут зачищать брянские леса от партизан и обеспечивать фашистам спокойный проход по местным дорогам.
Лидером коллаборационистской республики был Бронислав Каминский, бывший работник спиртзавода. Антонина Макарова быстро нашла подход к нему и другим полицаям. Она рассказывала им, что ненавидит коммунистов и советскую власть, а также пила алкоголь и вступала в интимные связи. Сначала полицаи использовали ее как развлечение, как девочку для утех. Потом применили в другой сфере.
Руководство Локотской республики было беспощадно в борьбе с партизанами и солдатами Красной армии, а также с евреями и людьми, которые хотели жить в Советском Союзе. Они организовали тюрьму на местном конезаводе, где были камеры, вмещающие ровно двадцать семь человек. Когда Макарова напивалась, она расстреливала всех людей из какой-нибудь камеры. Расстрелы проводились периодически, почти каждый день.
Работа палача требует особого вида психики. Даже если перед тобой стоит сам дьявол или самый страшный преступник, нажать на курок всегда очень сложно. А Макаровой, которая была как чудовище в юбке, это дело не составляло труда.
Известно, что сотрудники НКВД, которые выполняли функцию расстрельщиков, нередко сходили с ума. Даже невозможно представить себе, что каждый вечер нужно расстреливать десятки людей, а то и сотни. Редкий мужчина это выдержит.
А во время предварительного заключения и допросов, выяснилось, что Макарова вызывалась сама и демонстрировала полное хладнокровие. Она рассказывала, как в первый раз согласилась казнить нескольких человек:
«Если бы это сделал кто-нибудь другой, меня саму бы расстреляли. Что мне было делать, как бы я отказалась? Я была пьяна, мне выдали пулемёт «Максим». Группу приговорённых вывели на край села. Это были мужчины и женщины. Я выпила ещё и расстреляла 10 человек».
Она хладнокровно казнила людей почти каждый день, по 10, 20, 50 человек. Вскоре Тонька-пулеметчица перестала считать убитых. Ее называли «кровавой», потому что, когда на расстрелы приезжали высшие чины гестапо из Брянска или Орла, Макарова начинала проявлять особую прыть. Она прислушивалась после выстрела, подходила поближе, и видя, что кто-то ещё дёргается, снова стреляла в голову, чтобы «человек не мучился».
Пулеметчице казалось, что вой на спишет всё, что она просто выполняла свою работу, за которую ей платили. По ее словам, страшно было убивать только первого и второго человека, а потом, когда счёт идёт уже на сотни, это становится просто тяжёлой работой. Макарова приняла присягу на верность Германии. Ей платили за работу 30 оккупационных марок в месяц. Не мучаясь и не волнуясь, Тоня расстреливала всех подряд: мужчин, женщин и детей.
Судебный процесс над Антониной Макаровой решено было сделать открытым. Он проходил в ноябре 1978 года в здании Брянского областного суда под председательством Ивана Михайловича Бобракова. Чтобы избежать расправы над Макаровой и навести порядок, правоохранителям пришлось вводить усиленные меры безопасности. Люди, которые пришли на слушания, были в состоянии, близком к истерике. А подсудимая сидела совершенно спокойно, невозмутимо, не обращала никакого внимания на свидетелей, дававших показания против нее.
Иван Бобраков, уважаемый в Брянске человек, ветеран войны, исключительно справедливый судья, чувствовал, что ему тяжело. Мужчины кричали, что они готовы загрызть Макарову прямо на месте, а женщины плакали и падали в обморок, когда слышали описание зверств, которые совершала Тонька-пулеметчица. В зале суда дежурили врачи, стоял запах валерьянки.
Следствие показало, что Антонина была психически абсолютно здорова, но это не мешало ей совершать ужасные преступления. После расстрелов женщина тщательно застирывала свою одежду от крови, а потом снова носила. Немцы были довольны работой своего палача. Антонина хладнокровно убивала своих соотечественников, готова была это делать днём и ночью.
Подсудимая призналась в том, что снимала вещи с убитых женщин. И потом в них шла на танцы или в специальный клуб, где немцы пользовались интимными услугами местных русских проституток. Она пила шампанское и всегда была в хорошем настроении, правда, однажды заразилась сифилисом.
Когда немцы стали отступать, Антонину отправили с эшелоном раненых на запад. В неразберихе военного времени она смогла прибиться к госпиталю в Калининградской области, куда устроилась санитаркой. Там и познакомилась с раненым солдатом по фамилии Гинзбург. Он влюбился в медсестричку, и они зарегистрировали брак в 1946 году.
Антонина сменила фамилию Макарова на Гинзбург и вместе с мужем уехала жить в Белоруссию. Там она вела приличную жизнь, достойную советской труженицы, и никогда не рассказывала мужу о том, чем на самом деле занималась во время Великой Отечественной. Ее даже признали ветераном, и женщина, ни разу не стесняясь своего вранья, регулярно рассказывала в школе о том, как она воевала с немцами.
Счастливую жизнь Тоньки-пулеметчицы прервало маленькое, но очень значимое для предательницы событие. В 1965 году, через 10 лет после объявления Антонины во всесоюзный розыск, её родной брат собрался за границу.
Мужчина, ни о чем не подозревая, указал в анкете, что у него есть сестра, носившая в девичестве фамилию Макарова. Указал и то, что она была в плену у немцев. И тут стало всплывать прошлое Тоньки. Следователи следили за ней почти год. И однажды пригласили в отделение милиции.
Однако люди, которые могли её опознать, отказывались встречаться с ней на очных ставках. Одна из женщин, которая видела, как Антонина за убивала человека, чуть не сошла с ума, увидев преступницу еще раз и так близко. Взгляд Антонины был таким же, как когда она тащила свой пулемёт для расправы над мирным населением. Поэтому исследователи впредь решили показывать душегубку только издалека.
Антонина, сидя в СИЗО, рассказывала соседкам по камере, как работала во время вой ны на предателей-локотников и убивала. В тюрьме ей было вполне комфортно, единственное, что она жаловалась на запоры. Тем временем муж и двое детей Макаровой не могли поверить в то, что следователи говорят про их мать и жену. Виктор Семёнович Гинзбург был на всех судебных заседаниях и убеждал всех, что эта ошибка — женщина, с которой он прожил больше 30 лет, не может быть нацистским преступником. Он писал на имя прокурора записки, в которых заявлял, что не верит обвинениям.
В отношении лиц, которые сотрудничали с гитлеровцами и принимали участие в карательных операциях, действовал так называемый «указ президиума Верховного Совета СССР» от 1965 года. Наказание было одно — расстрел. Следствием досконально доказано, что Антонина Макарова убила 168 человек. Когда огласили приговор, Макарову увел конвой, остальные люди тоже вышли из зала. Только Виктор Гинзбург остался сидеть в помещении. Он безутешно рыдал…
11 августа 1979 года это чудовище в юбке было расстреляно. До конца своих дней безжалостная убийца надеялась, что всё обойдётся, что она придумает, как остаться в живых. Антонина писала жалобы, просила, чтобы её помиловали. Но «пулеметчицу» поставили к стенке, как когда-то это делала она сама.