Лето. Прекрасное московское, светлое лето. Когда день растёт, а ночь умаляется. К сожалению, это продлится ещё недолго. Вот, я решил пройтись по старым местам, ставшим уже новым. С детства меня привлекала речка Ходынка. Однажды ещё дошкольником, отец почти каждое воскресенье ходивший со мною на стадион ЦСКА на 3-Песчаной показал мне кусочек этой речки, спрятанной где-то в гаражах. Потом мне очень хотелось побывать на этой речке, маленькой, думаю грязноватой, но Московской речке. Добраться до неё мне пришлось не скоро, учёба, работа, семья. Да, и интерес к родным местам в советское время был крайне слаб. Никто даже не знал, как называется эта речушка. Лишь потом я узнал, что это Ходынка, а впадает она в Таракановку на Новопесчаной близ фонтана, начинающую своё течение за церковью Всех Святых на той стороне Ленинградского проспекта. Знание о родном месте приходилось собирать по крупицам, благо был интерес и по этому, когда появились свободное время, в такой прекрасный период времени года. Я, схватив фотоаппарат, буквально побежал на метро и доехал до станции ЦСКА. Надо отметить, ничего не осталось от Ходынки, от аэродрома, на который можно было пробраться через дырку со стадиона ЦСКА, ни от самого стадиона, а от улицы осталась половина. Что там понастроили, обсуждать не хочется. Обсуждать не стоит, но радует, что всё это в едином архитектурном стиле, и даже храм как-то не выпадает из этого собянинского модерна. Большое количество огромных магазинов (а жителей вроде маловато), загораживающих путь к улице авиаконструктора Микояна, в которую и вливается реформированная улица Викторенко. До не мне и предстояло добраться. Проделав путь по бетонной пустыне аля-америка, я повернул на Викторенко и нашёл выход Ходынки наружу.
Представить себе трудно пара прекрасных высоких современных дома. Чистота в квадрате, а между ними маленький зелёный овраг. Глубокий и начисто заросший едва ли не вековыми деревьями, за которыми никто не присматривал весь этот век. И там маленькая речушка из советского прошлого. На вид очень грязная. И тут мне вспомнились слова моего соседа по парте, который в качестве примера правописания суффиксов "чик" и "чек" привёл запавшую мне навсегда в память фразу: крючок в горло и в колодец. Ландшафт наводил именно на такие воспоминания. Хотя когда я пошел по тенистым берегам, проще сказать вдоль непролазных зарослей, мне вспомнился другой момент нашей истории. И я уже представлял себе, как под каждым кустом будут встречаться советские троицы, у которых никогда не было проблем ни с едой, ни с посудой. Еда - килька в томате из магазина, если есть, а если нет, без нее обойдемся, посуда из автомата с газированной водой. Но на берегах этой московской миниамазонки мне встретились только дамы, неспешно прогуливавшиеся с животными, удобрявшими почвы этого дикого края. Довольно большой отрезок реки был не особенно разнообразен, затем она некоторую часть своего русла снова уходила в трубу и снова вылезала уже в сердце гаражного кооператива. Также гостя из советского прошлого. Кое-где были явно места облюбованные людьми без определенных занятий. И тут не далеко от берега стоит дом, в котором последние годы жил мой давний друг протоиерей Александр Дубинин, замечательный человек и очень добросовестный священник. Как-то придя к нему в гости, я и нашел этот участок реки.
Но далее мой путь был не так интересен мимо дома, в котором жил Л.И. Яшин, по тенистой, едва ли первой в Москве каштановой аллее к фонтану, оставившему значительный след в российском кинематографе.
Мимо дома Трифонова к новожителю района - Фиделю, почему-то зеленному. Его в появление здесь закономерно. Тут и улицы Георгиу-Дежа, Луиджи Лонго, да и сама улица, на которой он остановился, некогда некоторое время носила имя Вальтера Ульбрихта, недалеко улица Сальвадора Альенде. Одним словом, в древнем Всехсвятском было все схвачено. Минуя Фиделя, затем на другой стороне мимо странного здания на месте воспетой Петром Паламарчуком, "Кометы", по бывшему Братскому кладбищу, мимо памятников Лужковского ренессанса.
Самым странным сооружением является часовня, в которой покоятся останки Николая Николаевича. И они действительно покоятся, потому что попасть к ним вовсе непросто. Я часто здесь бываю, но мне этого ни разу не удалось. В нашем районе по Программе 200 построено много храмов. Этот район получается, не затронут этим проектом. Ближайший храм все Святых у метро "Сокол". Другой ближайший храм в районе метро ЦСКА, а это не так близко. Здесь же достаточно места чтобы поставить храм на 500 верующих и останки здесь бы разместились. И верующие бы нашлись - рядом с парком построено много домов, и ещё один храм только близ метро "Октябрьское Поле". Жаль, а то бы часто звучала молитва над землей, в которую были положены сотни или тысячи солдат.