"Гвинпин и Оливка" — Снежинкой озорной кружусь,
которой горя мало.
На милый нос я приземлюсь –
я по нему скучала…
Так чувствовала эту жизнь Виолетта. Она была влюблена… А Гвинпин и Оливка в это время ссорились. Расставались. Это Оливка так решила. Гвин не был с этим согласен… После этого прошло несколько недель. И вот наступил этот удивительный день, 31 декабря.
Это романтичная новогодняя сказка. А, может быть, и просто история. Основано на реальных событиях. Одна из героинь пишет стихи, которые вы здесь прочитаете.
…заледеню глаза твои
и в иней спрячу уши,
чтоб кроме слов моей любви
ты ничего не слушал…
"Зеленое солнце, последний поцелуй" — Вы любите романтику? Вам хотелось бы стать вампиром, самым сильным существом во вселенной? Чувствовать голод? Нестись в ночной темноте вслед за упоительным запахом девичьей крови? И вот, когда все враги повержены, когда жертва уже обмякла в твоих объятьях, покорно подставляя горло, вдруг выясняется, что она… Она… Дьявол! Этого не может быть!..
Да-да, никакой ошибки. Сегодня в одном разборе будут тщательно рассмотрены под микроскопом сразу два произведения. Мы делаем так потому, что оба рассказа очень короткие, и они оба принадлежат перу одного автора.
Итак, начинаем с первого произведения с необычным названием "Гвинпин и Оливка". Автор заявляет его как короткий любовный роман. В моём представление КЛР это не более 6 авторских листов. В этом произведении их всего 1,17. Это какой-то ультракороткий любовный роман. Возможно, самый короткий любовный роман из всех, известных человечеству. Может, автору подать заявку в книгу рекордов Гиннеса? Ладно, шутки в сторону. Начинаю читать.
Прочитала. Ну что я могу сказать... Нынешний самиздат представлен в основном дамами. Пишущих мужчин в разы меньше, а уж мужчин, пишущих любовные романы, впору в Красную книгу заносить. А уж мужчин, пишущих любовные романы и ухитряющихся обходиться без вечного мужского "достаю из широких штанин нефритовую стержнину", надо помещать под стеклянный колпак, сдувать с них мусор и кормить пыльцой с крыльев фей. Поэтому я просто замираю в немом восхищении — Андрей Романов относится к той редкой, практически вымершей породе мужчин, которые умеют писать для женщин. Прежде всего хочется выразить восхищение фантазией и творческим подходом автора к своим детищам. Он пишет ещё и стихи и разбавляет ими свою прозу, превращая каждое произведение в маленький шедеврик. А уж "названия, которые придумывает для меня ваш папаша" (с) — это вообще услада души.
"Гвинпин и Оливка" — совершенно очаровательная история, как будто подсмотренная в реальной жизни. Впрочем, автор так и пишет в аннотации: "Основано на реальных событиях". Уж очень узнаваемые типажи — неуклюжий романтик, милый недотёпа, ищущий высоких отношений, и Снежная Королева, которая не готова кинуться в любовь, как в море, с головой, ей милее выстраивать отношения по наущению современных коучиц. Инверсивные, нестандартные для любовной прозы отношения, где он лирик, а она... Ну, назовем её материалисткой. Не хочу спойлерить, поэтому остановлюсь.
Прежде всего необходимо отметить нехарактерный для мужчин красивый, богатый, яркий слог автора. Можно бесконечно восхищаться теми образами, которые он создаёт, мимолётными фразами, из которых складывается картинка — рухнувший с крыши пласт снега, роза, заботливо завёрнутая в целлофан, или вот это, совершенно восхитительное: "он умел выбирать ненужные мелочи". Вот и автор умеет выбирать "ненужные мелочи": мимоходом, парой фраз он рисует объёмную картину. Ничего лишнего, кратко, но ёмко. Он не заостряет внимание на внешности персонажей, никаких роскошных локонов и струящихся ресниц, но вы всё равно их видите: и этого неуклюжего Гвина, и Оливку, а этот зимний вечер с покалывающим морозом практически ощущаете своей кожей.
Очень точно схвачены характеры и модели поведения. Девушка, которая поняла, что парень не её. Хороший, милый, ласковый, но не её. Парень, который, оказавшись в статусе брошенного, внезапно вспоминает, что "онжемужик" и решает добиться возвращения "прекраснейшей принцессы" любой ценой — онжемужик. Но — бесполезно. Ему не приходит в голову простая вещь — девушка не марионетка, чтобы, подёргав за ниточки, притянуть её к себе. Он способен превратить жизнь в сплошной праздник, но ей это не нужно — к чему столько "напрасного труда"? А подарки должны быть полезными.
Я прочитала комментарии, которые оставляют читатели под рассказом — практически у всех он вызвал лёгкую грусть. Наверное, потому, что так в жизни и бывает — "мы выбираем, нас выбирают, как это часто не совпадает". Собственно, могу только присоединиться к голосам предыдущих ораторов и выразить своё восхищение мастерством автора. Хочу добавить в заключении, что с точки зрения структуры это нестандартное произведение, в нём нет выраженных составляющих: завязки, поворота, кульминации и развязки. У другого автора это было бы убивающим книгу недостатком, но у Андрея это выглядит как пикантность, тем, что принято называть изюминкой. Конечно, он малость погорячился, назвав это произведение любовным романом. Это нечто среднее между рассказом и эссе, но споры о жанре тут вообще не играют роли — кому придёт в голову цепляться к жанру столь прекрасного произведения? В общем, оценка 6 из 5 возможных и однозначная рекомендация к прочтению.
"Зеленое солнце, последний поцелуй". Этот рассказ ещё короче, чем предыдущий, и он совершенно другой. Другой и по жанру, и по стилю. Он о вампирах. Автор решил отобрать славу у Стефани Майер. Этот рассказ тоже ближе к эссе, но от этого не теряет своего качества: всё тот же прекрасный слог, грамотность текста, короткие ёмкие описания.
"Зеленое солнце" это история, от которой не знаешь, чего ждать. Читая её, вы испытаете целую гамму чувств от неприятия и отторжения до жалости и вечного русского "фупля". Если с "Гвинпином" пути, которыми автор поведёт своего читателя к финалу, в общем-то, ясны достаточно чётко с первых строк, то тут автор решил над читателем немного поиздеваться и без зазрения совести выводит его на распутье нескольких дорог из серии "налево, направо, туда-сюда". Фактически до последних строк приходится ломать голову в догадках, к чему всё это приведет. И будьте уверены — не угадаете.
У вампиров, оказывается, всё как у людей — им присущи и жалость, и влюблённость, и чувство одиночества. Во всяком случае, именно такими рисует их автор. Лично мне при прочтении вспоминался Барнабас Коллинз из "Мрачных теней" Тима Бёртона. Несмотря на разную предысторию, что-то его роднит с главным героем рассказа, и, кажется, это беспросветное одиночество.
Вместе с тем вынуждена отметить, что этот рассказ послабее "Гвинпина". Такое ощущение, что автор писал его второпях. Возможно, его поджимали сроки — работа конкурсная. Структура рассказа представляет собой модную ныне, но далеко не всегда оправданную разбивку на части, каждая из которых написана от первого лица и передаёт читателю видение событий глазами конкретного персонажа. Где-то этот приём удачно срабатывает, где-то нет. На мой взгляд, тут как раз второй вариант. Подобный приём хорош для крупных произведений, где главы в разы больше. Здесь же такая шинковка не на пользу тексту.
Возможно, кому-то будет маловато эмоциональной, чувственной составляющей. Меня устроил и такой вариант — да, имеет право на существование, но многим, особенно женской аудитории, захочется увидеть больше любви — это усилит эффект от финала. Всё-таки Андрей Романов автор сильный, и от него ждёшь куда большего, а главное, точно знаешь, что он на это способен. Да и само произведение напрашивается на расширение объёма хотя бы до пары алочек.
Несмотря на то, что тематика рассказов совершенно разная, нечто все же их объединяет. Если вы спросите меня, с чем ассоциируется каждый из них, то мой ответ будет одинаков: осень. В обоих произведениях есть что-то осеннее, какая-то печаль по чему-то уходящему, чему-то такому, что уже не сбудется, и это, вероятно, что-то из области "в каждом портрете художник пишет себя" — как ни крути, а в каждом произведении автор так или иначе отображает себя.
Но даже в таком виде "Зеленое солнце" с чистой совестью можно назвать хорошим рассказом и рекомендовать к прочтению. Автору вдохновения и дальнейших творческих успехов.