Недавно я писала, что веду бесполезную жизнь и не приношу пользу обществу. Я черства к людям и могу спокойно пройти мимо голодного бомжа, бабульки, которой не хватает на сосиски, или неудачливой парочки с чемоданом на вокзале, у которой "украли все документы".
Но часто бывает такое, что я могу заметить какую-нибудь букашку в беде и помочь. Жучка могу перевернуть, убрать улитку с дороги, бабочку из паутины достать и тому подобное. Другим людям вообще в голову не придёт обращать внимание на всякую мелочь, а мне их жалко, живых существ, пропавших в беду. Я ни в коем случае не хочу сказать, что это делает меня хоть сколько-то добрым человеком. Это скорее отклонение в психике. Помню такой случай. Мы на пикник собрались, подруга пригласила. Нашли пенек под стол, а по нему косиножка ползает. Я говорю что-то типа "ооо!", а подруга хрясь - и хладнокровно раздавила насекомое. У меня аж глаза на лоб полезли, говорю, почто существо сгубила? Так она меня еще обвинила, что якобы это я испугалась и сказала "ооо!", а она меня спасла. Сейчас мы с той подругой не общаемся уже, не из-за косиножки, конечно. Этот случай демонстрирует, что для других людей ненормально беспокоиться о всякой ничтожной мелочи, а у меня, стало быть, отклонение. Хотя "вредное" существо я могу спокойно прибить, например, комара или таракана. Кто несет мне прямое зло - тех не жалко. Но если таракан уличный, как в Азии, например, то его не трону, пускай себе идет.
Рома вместе со мной тоже участвует в "спасательных операциях". Однажды мы даже купили живых раков в магазине и выпустили в пруд. Может и зря, ведь вряд ли они там выжили. Один точно помер сразу - так и остался у берега.
Вот еще три подобных случая.
Бабочка крапивница
Бабочку мы нашли на лестнице в подъезде. Они иногда на окне где-то присядут, а тут на грязной лестнице. Она в этот момент спала, даже не поймёшь сразу, что живая. Мы мимо неё проходили до этого, думая, что мертвая, но однажды заметили, что она немного сместилась. Взяли её домой на балкон, чтобы на следующий день в парк отнести. На следующий день обнаружили её сидящей на полу со сложенными крыльями. Оказалось, у неё крылья испачканы в чем-то липком и склеились, так что она просто свалилась с подоконника. Крылышки мы разлепили зубочисткой, но этого оказалось мало, - она все равно падала на пол, как ни старалась ими махать.
Я сделала ей бабочкарий из обувной коробки и старой занавески, покормила дыней. Стала разбираться, почему она не может летать, и поняла, что с одной стороны у неё склеилась нижнее и верхнее крылышки. Дождавшись вечера, чтобы она уснула и не трепыхалась, аккуратно разделили их зубочисткой и оставили ещё в бабочкарии понаблюдать. Это была очень сложная высокоточная хирургическая операция. Следующим утром она полетела, но вскоре крылья опять прилипли друг к дружке, потому что помыть бабочку нельзя. Пришлось повторить операцию и оставить её ещё на пару дней. Когда стало понятно, что липкая жижа высохла, отнесли её в парк подальше от дорог и отпустили. Она взмыла вверх и скрылась в короне дуба.
Рак-отшельник
Это произошло на райском тропическом острове по южную сторону от экватора.
Раки-отшельники с первых дней должны найти себе раковину и больше никогда не оставаться голыми, только лишь меняя домики по мере роста. Потерять раковину для отшельника означает верную смерть, если очень быстро не найти другую. Чем больше рак, тем труднее ему найти домик по размеру. И такого рака, довольно большого, мы нашли на песчаном пляже под палящим солнцем. Это очень редкий случай, сложно представить, как он потерял раковину. Мы завернули его в шапочку и отнесли в номер, где у нас, на счастье, был душ под открытым небом с садиком, откуда он не мог уйти. Там его и отпустили пока и пошли искать раковину.
Раковины искали на соседнем необитаемом острове через лагуну, где в песке много всяких вкраплений. Найденное оставили там же в садике, но наш подопечный не спешил селиться в этих раковинах. Две оказались слишком большими, а одна слишком маленькая. Маленькую он кое-как прилаживал на брюшко, но видимо, было так тесно, что опять её снимал.
Тогда я отправилась опять на этот остров и исходила весь участок берега, пока не откопала идеальную раковину.
Мы отнесли нашего друга на дальний пляж, где нет людей, но много-много его сородичей.
Наш друг нашел укрытие в тенечке, так как был жаркий день, и в общем-то не время гулять. Там мы с ним и расстались.
Краб-плавунец
Это давнишняя история, произошедшая на Шри-Ланке. Мы жили на побережье Тринкомали, и каждый день наблюдали, как рыбаки вытаскивают из моря сети с уловом.
Мы ходили рядом, чтобы высвобождать ненужных мелких рыбешек и крабов плавунцов. Крабов запутывалось очень много в этой куче, потом сети сворачивали, и их никто не вынимал оттуда специально. Иногда еще туда попадали медузы, и они там превращались в единую мерзкую слизь. И в этой слизи тонули крабы.
Однажды я заметила на песке странный кусок рыболовной сети, и оказалось, что это очень крепко запутавшийся краб. Распутать его было невозможно, надо было резать сеть. Пришлось нести его к своему бунгало, там у нас был тупой нож, который хозяева выдали для арбуза. Им кое-как распилили путы. Ушло много времени на это из-за тупости ножа, который не резал. Крабик, кстати, ни разу не тяпнул за всю процедуру. Потом мы его отправили в море.
Не знаю, что это за хрень такая, зачем я такие вещи делаю. Я не особо добрая, скорее даже наоборот. Но почему-то вот бывает, что такая мелочь мне важна.