Я выросла в интернациональной семье. Папа - украинец, мама-русская. Я единственный ребенок у своих родителей. Они поженились в Советской Украине в 1963 году. В силу обстоятельств, уже тогда имевших место, наша семья так и не смогла проживать на родине папы. Это было просто невозможно. Женившемуся на москальке не было места там, в Ивано-Франковской области. Все папины близкие были против. Моя мамочка с болью вспоминала эти времена. Но родные моей мамы воспринимали все совсем по-другому. Они приняли молодую семью у себя, на Урале. Мы прожили там долго, 40 лет. Родители всегда были вместе. Они любили друга всегда. До самого последнего дня...
Помню, как папа ждал отпуска, чтобы с'ездить туда..., где он родился. Но ездил всегда один. После возвращения рассказывал мало...
Я вспоминаю свое счастливое советское детство; свою бабушку, не отпускавшую меня от себя ни на шаг; каждое лето - отдых на Черном море; школу; универ...
А еще какой-то вакуум со стороны папиной родни. Даже не вакуум, а пустоту. Как будто нет никого там. Ни писем, ни звонков, ни интереса, ни заботы, ничего.
Насколько здесь, в России, нас все любили, ровно настолько же там, в Украине, не хотели знать.
Однажды я все же решилась с'ездить во Львов. Это был конец 80-х. Помню, как сошла с поезда, подошла к такси и спросила по-русски у таксиста:"Добрый вечер. А Вы свободны?" Он с грубой усмешкой кинул мне: "Я женат". Я с испугом отошла в сторону.
Меня поразило, как они там нас ненавидят, русских. Их коробит и выворачивает наизнанку от русской речи. За неделю, что я там провела, я поняла, что местное население этого региона - это другой народ: самолюбующийся, эгоцентричный, недобрый. Для них нет слова МЫ.
Я жила у очень искренних, интеллигентных людей, которые волей судьбы оказались там и жили там. Они хотели говорить, читать, петь на русском языке. Они тогда от души верили, что мы одна страна и один народ...
Это было давно. НО ЭТО УЖЕ БЫЛО. Какая-то язва, увеличивающаяся с каждым годом.
Это неприятие нас, русских, началось в Украине не вчера. И вот сейчас, через много лет, я думаю: "Как же так? Почему? Ну почему же?" Мне больно. Но у меня нет ненависти к тем..., кто нас с мамой не хотел знать, несмотря на то, что у меня часть их крови.
Мне жаль этих людей. Это их выбор - не хотеть, не любить, не знать, не интересоваться...