5 июня - день памяти народного артиста России Алексея Жаркова. Он ушел из жизни в 2016 году. Об актере вспоминает его дочь Анастасия.
- Из детства вспоминаю его очень веселым, жизнерадостным человеком, который всегда придумывал какие-то игры для нас с братом, - рассказывает Анастасия. - Но при этом мы редко виделись, - папа постоянно находился в работе: репетиции, спектакли, гастроли, съемки. Поэтому каждое его появление дома для нас было радостным событием. Иногда брал меня с собой в разные города, где в этот момент снимался или гастролировал, то есть совмещал работу и отпуск. При этом, когда папа работал, пусть эта была даже маленькая роль, то выкладывался на все тысячу процентов, и требовал этого же от своих коллег.
- Получилось все очень просто: моя будущая мама пришла в театр имени Ермоловой, где тогда играл мой будущий папа, на спектакль «Вся королевская рать». Туда ее позвала знакомая, которая тоже работала в этом театре. Постановка оказалось немного скучной. И вот на сцену вышел молодой парень, роль-то у него была там небольшая, по-моему, даже без слов. Но, как рассказывала мама, вдруг спектакль ее заинтересовал. Правда, вскоре этого персонажа убили. После спектакля мама пошла за кулисы к своей подруге, с Алексеем Жарковым они случайно встретились: она вышла из гримерки, он зашел. И вот тогда мой будущий папа попросил у подруги телефон этой девушки. И он ей позвонил. Так начали встречаться.
- Ваша мама Любовь Степановна работала стюардессой. Жарков не поставил ей условие, чтобы она уходила с работы? Красивая девушка, постоянное общение с мужчинами в том числе, любой заревнует…
- А причем тут ревность?! Папа тоже много гастролировал, общался с разными женщинами: с коллегами, с поклонницами. Но, понимаете, у них было доверие друг к другу, поэтому никакой ревности не было. Иначе они не прожили бы всю жизнь вместе. Мама родила моего старшего брата Максима, потом опять вернулась на работу, причем, работала в правительственном отряде на международных рейсах: летала и с Фиделем Кастро, и с другими государственными деятелями разных стран . Потом я родилась, и мама ушла с работы и полностью посвятила себя семье.
- Папа начал сниматься в кино, в одиннадцать лет. Когда занимался в студии художественного слова Дворца пионеров, его пригласили в фильм Марка Донского «Здравствуйте, дети!» Ему это понравилось. Потом была еще одна картина, из которой в результате половину детишек «вырезали». Помню, мой дядя Анатолий, старший брат папы, рассказывал, что еще совсем маленьким Леша Жарков хотел научиться играть на аккордеоне. Их отец смастерил ему из фанеры некое подобие этого инструмента, и мальчик «играл». А потом уже выучился играть и на аккордеоне, и на гитаре. Еще он очень любил рисовать.
- Актерское амплуа у него было широчайшее: от революционера Ивана Бабушкина, Ван Гога до Ивана Грозного. Мне кажется, не эти герои оставляли что-то в нем, а, наоборот, он привносил что-то свое в эти роли. Папа, если играл исторических персонажей, например, то прежде чем приступить к роли про каждого читал разную литературу. Но домой своих героев он не «приносил», то есть не было такого, что папа не вышел из образа и перед нами появлялся некий Иван Грозный.
- Мне было шесть лет, когда я ему заявила, что хочу стать актрисой. Нет, папа ни меня, ни брата (Максим потом стал следователем, а сейчас – муниципальный депутат), ни в чем не отговаривал. Наоборот, во всем поддерживал, даже, если мы совершали ошибки. Он даже не слушал, какую программу я готовила к поступлению в театральный институт. И когда меня не принимали, говорил: «Не сдавайся, надо идти вперед!» Вообще, мне наша фамилия даже помешала. Я поступила в театральный институт с третьего раза, нигде не брали. Через кого-то узнавали, кто мой папа и, наверное, думали: а что же он нам не позвонил, не попросил за дочь?! Загордился?!
Если говорить об узнаваемости папы на улицах, то разное бывало. Да, люди подходили пообщаться, взять автограф, сфотографироваться, иногда выпить предлагали. Я в эти моменты просто отходила в сторону и ждала. Папа на такую узнаваемость реагировал спокойно, хотя порой люди подходят в неподходящий момент, например, когда человек просто обедает в кафе. Бывало, смешно: человек просто говорил моему папе: «Мужик, где-то я тебя видел!» А кто это, не может вспомнить.
Правил дорожного движения папа никогда не нарушал, это для него было табу. Если предписано, что надо ехать так, то, значит, именно так и не иначе. Он же научился водить машину, когда ему было за тридцать лет, специально для роли в фильме «Ночное происшествие». Если говорить о какой-то узнаваемости в быту… В каких-то моментах, особенно перед праздниками, узнаваемость папы помогала доставать для семьи какие-то дефицитные продукты. Но я очень хорошо помню, когда хлеб продавали – один батон в руки, - мы всей семьей – четыре человека, как и все, стояли в очереди. Потом эти батоны хранили в морозилке, разогревали в духовке.
- Он долгое время был в прекрасной физической форме, по возможности, на съемках сам выполнял разные трюки. Помню, на фестивале во Франции даже представлял нашу каскадерскую группу. У него был юношеский разряд по настольному теннису. Иногда мы с ним ездили на стадион «Лужники» поиграть в большой теннис. И еще был страстным болельщиком, всегда смотрел по телевизору все спортивные соревнования: футбол, лыжные гонки, биатлон, санный спорт.
- Знаете, актерская профессия штука-то не простая: эмоциональные нагрузки, еще и всякие переезды, перелеты. К тому же папа много курил. Инсульт случился на гастролях в Санкт-Петербурге. После этого они с мамой больше времени проводили на даче, хотя, вскоре папа снова начал работать. Мне кажется, именно работа помогла ему восстановиться. Но потом случился второй инсульт, который он уже не пережил… Вспоминая сегодня папу, могу сказать, что главное чему он научил нас с братом: надо каждый день говорить своим близким, как мы друг друга любим! Он научил нас любить.
Олег Перанов
