Роман «Звёздочка моя» глава 11 «Ещё не ба́ще» часть 5
После ужина Тёмка с Пашкой корпели над сочинением.
— Ну вы долго ещё будете писать? — поинтересовалась Татьяна, входя в детскую комнату.
Пашка как на уроке поднял руку и сказал:
— Я почти написал, мам.
— Ну-ка, ну-ка, — Татьяна с нескрываемым любопытством подошла к нему. — Дай-ка я посмотрю!
— А может лучше папа проверит?
— Нет, — решительно возразила мать, — такое ответственное задание я ему доверить пока не могу. — Татьяна взяла черновик сочинения сына и стала внимательно читать, слегка шевеля своими пухлыми губами, с остатками ярко-красной помады. Чем больше она читала, тем сильнее становились видны морщинки на её переносице. — Это ещё что такое?!
— Это сочинение «Как я провёл лето»! — напомнил ей сын.
— Вот это что такое? — она ткнула пальцем в черновик.
Пашка посмотрел, а потом прочитал вслух:
— В летние каникулы я мечтал увидеть море, без разницы какое: хоть Чёрное, хоть Белое — лишь бы увидеть. Но с нашей мамкой не видать мне море никогда! Ей то дачу — вынь да положь, то баню, а то ещё чего-нибудь. На море у неё вечно денег нет. И вообще у неё никогда денег нет. С мамкой мне не повезло. Мамка — это не папка!
— Ваня-а! — заорала Татьяна так, что муж, услышав её вопль, влетел в комнату. Он испугано, посмотрев на неё, спросил:
— Что случилось?
— А ты глянь, что твой сын понаписал! — Татьяна сунула ему в руки тетрадь. — На вот, полюбуйся!
— Я правду написал, пап! — поспешил заверить он отца. — Чистую правду как училка просила.
Иван бегло прочёл черновик и дал совет:
— Правду надо писать дозированно, сынок. Мамке от твоей правды плохо стало. Ты посмотри на неё, она уже вон, слёзы лить начала, ещё немного и соседей затопит.
— А я тут причём? — заартачился сын. — Если это правда!
— То, что, мамка — это не папка, тут я с тобой согласен, потому как женщина отцом быть не может, а отец матерью, — пояснил Иван. — Ты согласна с этим, Зай?
Татьяна кивнула и вытерла слёзы воротом халата.
Иван продолжил:
— А вот то, что тебе с мамкой не повезло — это явно перебор!
— А как надо было написать? — задал вопрос сын.
— Ты вот тут вот, «не» зачеркни и просто оставь: «С мамкой мне повезло!»
— А если я так не считаю?
— Тогда, — Иван почесал макушку, — чует моё сердце, придётся нам мамке скорую помощь вызывать.
Пашка скривил лицо, исправлять сочинение ему не хотелось.
— А ещё надо добавить, что она у нас лучше всех мам во всём мире! Тогда она у нас точно реветь перестанет. — Отец посмотрел на мать. — Перестанешь, Зай?
Татьяна подтвердила кивком головы.
— Вот видишь, сынок, мамка не против быть самой лучшей во всём мире! Так что, — Иван вернул сыну авторучку, — «не» зачеркни, а дальше я тебе, так и быть, продиктую. А лучшая мама в мире проверит ошибки и считай, что, пятёрка тебе обеспечена! Ты же хочешь пятёрку?
— Хочу! — улыбнулся сын. — Но учителка не поверит, если я без ошибок сочинение напишу. Хоть одну да ошибку сделать надо.
— Договорились! — смеясь сказал отец.
— Ещё бы у Тёмки сочинение проверить, да боюсь, что у меня здоровья не хватит, — посетовала Татьяна, схватившись за сердце для пущей убедительности.
— Я всё проверю, Зай! — заверил её супруг. — Ты иди отдыхай.
— Хорошо, — согласилась Татьяна. — Но ты уж как следует постарайся.
— Естественно постараюсь.
— Тогда я спать пошла.
— Архаровцы! — прикрикнул на сыновей Иван. — Доброй ночи дружно мамке своей любимой пожелайте! Ну, что вы языки, что ли, проглотили?
— Доброй ночи, мам, — нехотя процедили они.
— Лучше бы вы вообще ничего мне не желали, чем так, — с укоризной заметила она уходя.
— Ну вот, — огорчился Иван, — опять вы мамку обидели. Ну что же вы так, архаровцы?
Сыновья повели плечами, не проронив ни слова.
***
…Татьяна не могла уснуть. Она ворочалась с одного бока на другой, стаскивая одеяло с мужа. Иван каждый раз просыпался, поправлял одеяло и опять засыпал, но жена продолжала вертеться как веретёшко*.
— Спи, Зай! — не выдержал Иван. — Ну что ты всю ночь вертишься как волчок.
— Ваня, ты не поверишь, но после сочинения Пашки я никак уснуть не могу, — Татьяна прижалась к нему надеясь, что он её поймёт и пожалеет.
— Ты мне это брось: спать она не может. Лучшая в мире мать должна лучше всех в мире засыпать и спать. Закрывай глаза и считай баранов или овечек.
— Да они уже у меня на сто раз все считаны-пересчитаны, а сна как не было, так и нет, — протараторила Татьяна. — А всё из-за этого дурацкого сочинения. И не надоело им в школе каждое начало учебного года одну и ту же тему для сочинения задавать, как будто других тем больше нет кроме: «Как я провёл лето».
— Зай, давай спать! — болтовня жены ему уже изрядно поднадоела.
— Да не могу я уснуть: мне выговориться надо. У меня внутри всё кипит.
— Ну раз надо, то это же совсем другое дело! — Иван зевнул, повернулся на бок, сложил ладони под щеку, закрыл глаза. — Говори, я весь во внимании.
— Спасибо, Ваня! Спасибо, родной! Я знала, что ты меня не оставишь в таком нервном напряжении.
— Говори, Зай. Говори, а то я спать хочу, глаза сами слипаются.
— Да как говорить-то, когда ты мне вроде и разрешаешь, а сам тут же условия ставишь, — Татьяна шмыгнула носом, давая понять, что ещё чуть-чуть и она разревётся, да так, что не сможет остановиться.
— Ты что это носом зашмыгала, реветь, что ли, собралась?
— Так обидно же мне, что у тебя ко мне ноль эмоций.
— Так я устал. Картошку же копали, — напомнил он ей.
— Мы выкопали-то всего треть участка, а может и того меньше, с чего ты устал-то?
— Так день-то какой был напряжённый! Неужто ты забыла?
— Да как такое забудешь. Я всё помню, Ваня, и даже в мелких подробностях. Вот ты сейчас что-нибудь меня спроси, и я отвечу тебе без запинки.
— Верю, Зай, и даже спрашивать не буду.
— И ты даже не сомневаешься?
— Да Боже упаси.
— Совсем-совсем? — не переставала трещать языком жена.
— Совсем.
— И даже не ревнуешь меня?
— Ревную, когда есть к кому.
— А сейчас ты считаешь, что не к кому меня ревновать?
— Зай, — Иван зевнул, — я засыпаю на ходу и толком ничего не соображаю. Понимаешь меня?
— Ну такие-то простые вещи ты же должен соображать! Ну не дурак же ты у меня?!
Иван почувствовал, что запахло назревающим скандалом и нужно было срочно его прекратить.
— А тебе бы как хотелось?
— Чего хотелось? Ты о чём, Вань?
— Ты меня разбудила, и я уже и забыл о чём речь была в начале нашей беседы. Подскажи, будь любезна, подруга дней моих суровых**.
— Голубка дряхлая моя, — продолжила она. — Я что настолько дряхлая в свои тридцать пять? — Татьяна вскипела от негодования.
— Да причём здесь «голубка дряхлая моя»? Я же к тебе всей душой обратился как к подруге дней моих суровых, а ты всё буквально перевернула с ног на голову.
— Ты хотя бы изредка свои мозги включал! Уж что-что, а я это стихотворение до сих пор наизусть знаю. Не веришь?
— Верю.
— А я что-то сомневаюсь в искренности твоих слов.
— А ты не сомневайся.
— Легко сказать, а я вот не могу.
— Зай, я тебе уже сто раз говорил, что я тебе не враг. Хочешь ещё раз скажу?
— Скажи, а лучше докажи делом.
— Каким ещё делом?
— Прояви фантазию.
— Да какая может быть фантазия, когда ночь на дворе?!
— Вот видишь, на этом вся твоя любовь и закончилась.
— Какие-то странные выводы у тебя...
— Вот, я тебя и раскусила! Сейчас показалась твоя истинная личина.
— Да какая ещё личина?
— Расширяй свой словарный запас, Ваня. Стыдно в твои годы не знать элементарных слов: личина — это твоя сущность, твоя маска, которую ты тщательно скрывал от меня.
— Да ё-моё! — взвыл муж. — Ничего я от тебя сейчас не скрывал и даже скрывать не собирался.
— Ага, как же, лапшу на уши какой-нибудь другой бабе вещай, а не мне.
— Да нет у меня другой бабы!
— Даже если и нет, то это тебя не оправдывает.
— Что-то куда-то нас с тобой не туда понесло. Надо срочно остановиться, Зай, пока мы с тобой окончательно не поссорились. Твоё нервное перенапряжение передалось мне. Дурак я был, что проснулся. Надо было спать.
— Вот так значит, да?
— Да, любовь моя. Да.
— Я больше не твоя любовь.
— А чья? Позволь спросить.
— Пока не знаю.
— Как узнаешь — скажешь. Всё, я сплю.
— Проснёшься, а меня нет.
— А куда ты от меня денешься? Я тебя за ухо держать буду, как Тёмка раньше меня держал, когда маленьким был, — Иван схватился за её мочку уха. — Ты помнишь, Зай?
— Помню! Такое разве забудешь. Держи меня, Ваня. Держи-и… — засыпая попросила она.
Пояснение:
веретёшко* — веретено
строки из стихотворения «Няне» **А. С. Пушкина
© 03.06.2024 Елена Халдина, фото автора
Не теряйте меня, если что — я тут , продолжение романа, в первую очередь я теперь буду публиковать именно там, а потом уже тут.
Запрещается без разрешения автора цитирование, копирование как всего текста, так и какого-либо фрагмента данной статьи.
Все персонажи вымышлены, все совпадения случайны
Продолжение романа "Звёздочка моя" ↓
Предыдущая часть романа ↓
Начало романа "Звёздочка моя" ↓