https://dzen.ru/a/Zl2mouj8iUz0j0OE?share_to=link
Лекции с каждым курсом становятся все интереснее. Уже нет общеобразовательных дисциплин. В прошлое начальных курсов ушли математика, физика, химия, а вслед за ними и английский язык. Нет уже и общих для всех кафедр курсов климатологии, гидрологии суши и картографии. Сдан экзамен по атеизму. Из всего прочитанного по атеизму больше всего мне запомнилась надпись в кабинке университетского туалета, где было написано: Бога нет. Маркс. А чуть ниже кто-то приписал: Маркса нет. Бог.
Любопытно, что спустя годы в Главном здании университета на третьем этаже был открыт Храм Святых апостолов Петра и Павла. Думаю, что теперь экзамена по атеизму в учебной программе больше нет.
Большинство лекций уже читается преподавателями нашей кафедры. Это геология и геоморфология СССР, палеогеография, новейшая тектоника и геотектоника, систематика растений, гидрология, четвертичная геология, дешифрирование космических снимков, геоморфологическое картирование, основы спорово-пыльцевого анализа. Нас уже конкретно начинают готовить к тому, чем нам, возможно, придется заниматься после окончания университета. Поэтому этих лекций мы практически не прогуливаем. Во-первых, неудобно не приходить на лекции своих преподавателей. Во-вторых, нас так немного на кафедре, что отсутствие любого из нас сразу становится заметным. Но даже когда мы прогуливаем, то всегда договариваемся между собой так, чтобы как минимум четыре-пять человек из семи всегда были на лекции. Ну а в третьих, эти лекции очень интересны, поскольку читаются преподавателями, имеющими огромный опыт экспедиций, и часто они комментируют изложенное нам на лекции многочисленными примерами из своей экспедиционной жизни. Сама кафедра становится для нас практически вторым домом. Если на втором курсе мы стеснялись лишний раз заходить туда и немного побаивались преподавателей, то сейчас часто не только в перерывы а и после занятий задерживаемся там, чтобы обсудить с нашими преподавателями какие то свои проблемы, часто даже не связанные непосредственно с учебой.
Однажды в общежитии была устроена встреча преподавателей нашей кафедры со студентами этой же кафедры. В основном это делалось для вновь поступивших на нее, чтобы в неформальной обстановке студенты пообщались с преподавателями. Мы, старшекурсники, были тоже приглашены на эту встречу. Беседа проходила за чашкой чая, причем преподавателям мы наливали чай из одного чайника, а себе близкий по цвету портвейн – из другого. Наш заведующий кафедрой был очень умилен тем, что студенты в общежитии дружно и с удовольствием пьют, как ему казалось, чай и с каждой минутой становятся все веселее и разговорчивее.
***
Утром перед очередными занятиями наши ребята из общежития рассказывают странную историю. Они вчера после занятий шли по Невскому проспекту вместе с тремя нашими студентами киргизами. Народу на Невском, как всегда, полно. Время еще не позднее, светло, только начало вечереть. Ранняя весна, тепло, настроение у всех замечательное. Вдруг один из киргизов увидел кого-то впереди себя, по-видимому, знакомого, и крикнув нашим, что он сейчас вернется, побежал непонятно за кем куда- то вперед. Больше его не видели. В общежитие ночевать он так и не вернулся. На занятия на следующее утро он тоже не пришел и никому из знакомых, чтобы предупредить, где он задерживается не позвонил.
На вторые сутки в милицию было подано заявление об его исчезновении, но поиски так ничего и не дали. В душе мы надеялись, что он просто загулял со своим встреченным на Невском знакомым, и что все обойдется. Думать о плохом тогда никому не хотелось.
Его тело, распухшее до неузнаваемости, было выловлено в Неве три месяца спустя. Что с ним произошло, никто так и не узнал.
***
Заканчивается очередная лекция и нам нужно перебираться в другую аудиторию. Я лезу в ящик стола за сумкой и натыкаюсь нам на большую магнитофонную бобину с пленкой. На бумажной коробке надпись авторучкой: THE WHO. QUADROPHENIA. Видно кто-то сидел здесь на лекции до меня и забыл в столе магнитофонную запись этой легендарной английской рок группы. Вывешиваю в раздевалке объявление о находке. Проходит почти неделя, никто не отзывается. С чистой совестью оставляю эту пленку себе. Много раз прослушиваю ее, запоминаю всю музыку почти наизусть и становлюсь поклонником этой группы. Много лет спустя в Лондоне мне удалось купить видеокассету с фильмом QUADROPHENIA, звуковой дорожкой к которому и были песни с этой пленки. Еще позднее я посмотрел на видеокассете рок оперу «Томми» в исполнении этой же группы, и она мне тоже очень понравилась. Благодарю тебя, неизвестный забывчивый студент, который открыл для меня группу «THE WHO». Много лет спустя я прочитал мнение известного кинорежиссера Квентина Тарантино об этой группе: «Я думаю про The Who, что на самом деле никто не любит эту группу. Предполагается, что ее просто необходимо любить, вот все и делают вид. Им страшно признаться, что король голый». Но что бы не говорил Тарантино, а я их люблю!
***
Опять испытываю хроническую нехватку карманных денег. Пиво, сигареты и ухаживание за Ирой опустошают мои карманы моментально. Поэтому устраиваюсь подрабатывать после занятий в спорово-пыльцевую лабораторию при нашем факультете. Трижды в неделю я прихожу в лабораторию, где работают одни женщины, надеваю белый халат и у раковины с водой часа два промываю сита с образцами почвы, вымывая оттуда споры и пыльцу для анализа. Работа очень примитивная, но за нее мне платят почти половину моей стипендии. Вдобавок женщины из лаборатории периодически угощают меня чаем со всякими булочками, которые они приносят на работу из дома.
На занятия приходят вечерники с нашей кафедры, и я, наконец-то, знакомлюсь с ними, причем отмечаю, что девчонки у них все очень красивые. Через двадцать лет я совершенно случайно встретил одну из них в самолете, летевшем из Петербурга в египетскую Хургаду. Она работала бортпроводницей. Помню, я еще подумал, что никогда заранее не знаешь, куда забросит тебя жизнь.
Продолжение следует.