Апрель в столице выдался неожиданно теплым, иногда даже по-летнему жарким. И не менее жаркие дискуссии разгорались в чате у родителей учеников 1 «Б» класса одной из, пускай, и не самых элитных, но и не самых последних школ. Родители готовились к особенному празднику: окончание первого класса – это не просто еще один школьный день, это переход, большой шаг маленьких ножек в мир образования.
Даша, мама Ани, стояла у кухонного стола, одной рукой помешивая что-то в кастрюле, а другой листая сообщения в родительском чате. На повестке дня была организация выпускного для первоклашек. Женщина недовольно нахмурилась.
- Что там такого пишут, что у тебя сделалось такое серьезное лицо? Судьбы мира там решаете, что ли? —шутливо спросил ее муж Аркадий.
- Не мира, конечно, и не судьбы, но, кажется, сумма, которую планируют собрать наши мамашки на праздник, могла бы стать годовым бюджетом какого-нибудь Дома культуры где-то километрах в трехстах от Москвы, - со вздохом проговорила Аня. - Вот скажи мне, зачем семилетним детям торт за сорок тысяч из дорогого ресторана? Ну как они могут это оценить? Им же, по большому счету, вообще без разницы, откуда этот торт, главное, чтобы было сладко. На эти деньги можно купить двадцать хороших тортов в обычной кондитерской.
- Ну ладно, чего ты так завелась? Ну сдадим мы эти полторы тысячи на праздник, уж не обеднеем.
- Ты не понял, Аркаша, сорок тысяч – это только на торт, а еще – остальная еда, напитки, цветы, шарики, подарки детям… И подарок учительнице. Вот как раз сейчас обсуждают: купить ей новый телевизор или собрать конверт на отпуск. А с какой стати мы должны оплачивать ее отпуск, если мы сами себе не можем позволить поехать на море? Итого они хотят собирать по двадцать тысяч. Ну это уже перебор!
Семья Даши и Аркадия не бедствовала, но ежемесячные платежи по ипотеке никто, увы, не отменял, как и остальные траты, среди которых оплату дополнительных занятий для ребенка, продленку, одежду, кредит за машину и многое другое. Очевидно было, что у остальных семей в их классе доходы были значительно выше, и они предвидели это год назад, решая, отдавать ли Аню в эту, довольно престижную, школу или обычную районную. В итоге выбор был сделан в пользу хорошего образования. Они старались делать все, чтобы дочь не чувствовала себя ущемленной по сравнению с одноклассниками, но удавалось это не всегда, особенно, когда дети, вернувшись с каникул, рассказывали, как были в Дубае, Стамбуле, а то и Европе. А Аня проводила каникулы дома с бабушкой.
Даша задумалась, они с мужем, конечно, хотели дать дочке все самое лучшее, но переплачивать за блеск и гламур не видели смысла и отдавать предпоследние деньги за то, что считали излишеством, не хотели. С другой стороны, сказать об этом остальным родителям было как-то неудобно, она боялась, что их тут же запишут в «нищебродов» и дети начнут смеяться над Аней, а то и дразнить. Дилемма была сложной.
Женщина посмотрела на дочку, которая что-то рисовала, примостившись на углу стола, и думала о том, что для Ани и, скорее всего, для ее одноклассников, действительно нет разницы, какой будет торт, какие украшения в классе и что они подарят учительнице. Для детей же главное, чтобы на празднике было весело и вкусно. Но амбиции родителей часто превалируют над желаниями детей, и Даша знала, что ей предстоит сделать сложный выбор. Собравшись с духом, она написала в чат «А может быть, рассмотрим другой вариант, более бюджетный?». Ей никто не ответил. Она все поняла и больше пытаться не стала.
Покормив семью ужином и убрав со стола, Даша еще долго сидела на кухне и думала, правильно ли поступила. Родительский чатик постепенно затих, было решено обговорить все подробности завтра на родительском собрании. Молодая женщина ожидала его как смертной казни.
***
На собрании Даша заняла место за последней партой, стараясь не привлекать к себе внимание. Она слушала, как другие родители горячо обсуждали детали праздника, и каждое их слово казалось ей уколом. "Торт должен быть только из ресторана N", "Наймем лучшего флориста, чтобы украсил класс", "Это ведь только один раз в жизни" - фразы сыпались одна за другой.
Даша чувствовала, как в её груди растет тревога. Она знала, что если сейчас не выскажется, то её молчание будет расценено как согласие. И если сейчас в первом классе сдавать по двадцать тысяч, то что же будет дальше? Ведь все начнет нарастать, как снежный ком. Но слова застревали у неё в горле.
Она вспоминала своё детство, когда её семья не могла позволить себе многое, и ей тогда было стыдно перед друзьями, что у них нет ни машины, ни дачи, ни импортных вещей. И потом всю последующую жизнь она испытывала неловкость и боялась показать, что ей что-то не по карману. Мужа она выбрала похожего на себя – Аркадий звезд с неба не хватал, но на кусок хлеба зарабатывал. Они жили неплохо, но в окружении почему-то всегда были люди с большим доходом, чем у них. А Даша, разумно подходя к тратам, не видела смысла спускать деньги на дорогую мишуру. Но в то же время и признать это вслух не хотела. Опасалась, что ее сочтут недостаточно амбициозной, успешной, в конце концов, ленивой и не желающей достигать все большего и большего и расти по карьерной лестнице. А ей действительно это все было не интересно, соотношение рабочих обязанностей и размера зарплаты ее вполне устраивало до той поры, пока рядом не появлялись более успешные подружки, на фоне которых она чувствовала себя неуверенно.
Сидя в конце класса, Даша думала о том, что говорить о своих финансовых трудностях - это вскрывать перед другими свою уязвимость. Она боялась, что признание в недостатке средств сделает её объектом жалости или, что ещё хуже, презрения. "Будут ли они считать меня нищей?" - думала она. "Будут ли шептаться за моей спиной?"
Эти мысли были как ледяные оковы, сковывающие её душу. Она представляла, как Аня возвращается домой со слезами на глазах, потому что её дразнили из-за того, что родители не смогли заплатить за торт. Воображала, как дети перестанут звать её на дни рождения и праздники, потому что её семья "не такая, как все". Даша вспомнила, как её дочь волновалась перед каждым уроком, стремясь угодить учительнице и получить хорошую оценку. "Что если учительница узнает, что мы не хотим сдавать деньги? Начнёт ли она придираться к Ане, снижать оценки или, что ещё хуже, подорвет её самооценку?" - мысли кружились в голове молодой матери. Она уже видела перед собой картину, где Аня стоит в стороне, одинокая и забытая. Нет, этого допустить она не могла. Наверное, разумным будет промолчать и сдать эти проклятые деньги.
От этих размышлений ее отвлекли две родительницы, шушукавшиеся за соседней партой:
- Ты слышала? Некоторые просто не хотят платить. Говорят, что это слишком дорого. Но мы же делаем это для детей, правда? - возмущенно говорила одна из них.
- Да, это просто смешно. Если у тебя нет денег, так и скажи, а не прикрывайся какими-то принципами. Все равно все узнают, кто зажимает, - отвечала другая. И её слова были полны презрения.
Даша почувствовала, как её сердце замерло. Она поняла, что речь идёт о ней. Страх и стыд захлестнули её, но в то же время внутри зародилось негодование. Она не могла позволить, чтобы её молчание стало согласием с этими обвинениями. Она знала, что должна действовать. Собравшись с духом, она попросила слово:
- Я хочу сказать кое-что, - начала она, и её голос дрожал, но в нем звучала решимость, - я знаю, что все родители хотят для своих детей только лучшее. И я тоже. Но я не могу позволить себе торт за сорок тысяч рублей. И я не стыжусь этого. Но я стыжусь мысли о том, что мы учим наших детей, что их ценность зависит от того, сколько у нас денег. Я не хочу, чтобы моя дочь росла в атмосфере, где её ценят по тому, сколько её родители могут заплатить за праздник. Я не хочу, чтобы моя дочь боялась, что её оценят по тому, сколько я заплачу за торт. И я не хочу, чтобы она думала, что её успехи в школе зависят от моего кошелька.
В комнате повисла тишина. Все смотрели на неё, некоторые с сочувствием, другие - с удивлением, третьи – с согласием, в глазах четвертых светилась признательность и облегчение. И в этот момент она поняла, что не одна.
Одна из довольно обеспеченных матерей первой нарушила молчание:
- Я думаю, Дарья права. И нам действительно нужно пересмотреть наши приоритеты. Мы все тут немного заигрались, поставив на первое место не праздник для детей, а свое тщеславие. Школа - это место обучения, и мы должны учить детей правильным ценностям. Я поддерживаю идею, что сборы должны быть разумными и доступными для всех.
После этих слов атмосфера изменилась. Родители сначала растерянно моргали глазами, а потом как-то постепенно перешли к обсуждению, как можно организовать праздник так, чтобы он был радостным и недорогим одновременно. Было решено заказать менее вычурное, но не менее вкусное угощение и украсить класс совместными усилиями, более того, привлечь к этому самих детей.
По окончании собрания некоторые родители подходили к Даше и благодарили за смелость, за то, что она не промолчала, а выразила то, что волновало и их, но им было неловко выступить с таким заявлением.
Даша чувствовала, как с её плеч спадает тяжесть. Она поняла, какое большое дело она сейчас сделала, и не только сэкономив деньги, но в первую очередь, высказав открыто свое мнение, признав ситуацию такой, какая она есть, и не стыдясь себя.
Это дало ей новую уверенность. Она осознала, что её мнение имеет значение и что она может влиять на общество и события вокруг себя. Эта история стала началом новой главы в жизни Даши, главы, полной смелости и новых начинаний.
Поделитесь, вы попадали ситуации, когда платить не видели смысла или просто было жалко денег, но сказать об этом неудобно? Как вы выходили из них?