«Из дневника».
Я родилась в большой интеллигентной семье.
Папа был директором совхоза, мама - сельской учительницей.
Сколько я себя помню в детстве, наверное лет с пяти, мои родители были всегда на работе.
Папа вставал в пять часов, а когда мы просыпались, его уже не было дома.
Мама всегда была в школе.
А после занятий, она вела к себе домой двоечников, чтоб дополнительно заниматься с ними.
Я с детства привыкла, что в нашем доме полно детей.
Нас - пять детишек, да еще и чужие дети каждый день наполняли наш дом шумом и суетой.
Хорошо помню, как учат мамины ученики уроки с мамой:
долбят таблицу умножения,
или учат стихотворения,
или пишут диктанты,
или пьют чай.
И совсем не торопятся домой.
Мы с детства были предоставлены сами себе.
Росли как трава в поле.
Но за нами незримый контроль осуществляли наши бабушки.
Две бабушки давно и дружно жили в нашей семье.
Более чем за двадцать лет «супор слова друг другу не сказали» -, так они сами говорили про проживание в нашей семье бок о бок.
Когда родились мы с братом (двойняшки), в семье уже было трое детей.
Немного успокоив маму (непривычно же - двойняшки), наши бабушки сразу шутливо «распределили» нас -
меня взяла под опеку бабушка со стороны папы - Домна Петровна, моего маленького брата - мамина мама Елизавета Алексеевна.
Это были две совершенно необыкновенные бабушки.
Почему только бабушки?
Потому что, когда мы родились, наших дедушек уже не было в живых.
Их судьба трагична.
Дедушка по папиной линии Василий Петрович и его жена Серафима Семеновна жили в небольшом домике в деревеньке Антипино.
В их семье было пять детей.
Их короткая жизнь пришлась на 30 - 40 годы.
Это были тяжелые годы для всей страны.
Голод свирепствовал в деревне.
По рассказам бабушек, жители деревни пекли хлеб с лебедой.
Ели все, что могли достать.
Перекапывали свои огороды, чтоб найти нечаянно оставленную с осени картошку.
И это можно было делать только в своем огороде.
Не дай, Бог, на колхозном поле рыть картошку.
Сразу тюрьма.
Мой Дед Василий работал кладовщиком.
И вот однажды он пожалел одну женщину в деревне, у которой опухали дети от голода - дал ей мешок зерна.
Кто-то написал на него донос.
Дед был арестован.
И отправлен в тюрьму.
Без права переписки.
Так и сгинул мой дед в Тобольской тюрьме.
За мешок зерна, отданного чужой женщине, дети которой умирали с голоду.
Такие страшные времена были.
Папа пытался найти его след многие годы.
Но, увы.
Вскоре умерла и жена деда, моя родная бабушка, Серафима Семеновна.
Остались пять ребятишек, в том числе и мой папа, круглыми сиротами.
Какая судьба ждала бы их - неизвестно.
Но их на воспитание взяла родная сестра моего деда Василия Петровича - Домна Петровна.
Она подняла на своих плечах пятерых детей, а после и нас - пятерых внуков.
Нас она подняла в упряжке с бабушкой по маминой линии Елизаветой Алексеевной.
Домна Петровна, « тета», так ласково звали ее мой папа и его брат и сестры.
Она поистине им заменила мать.
А нам стала любимой бабушкой.
Мы ее звали баба Домна.
В молодости она была очень красивой девушкой.
Высокая, стройная.
С серо - голубыми глазами.
С густыми вьющимися волосами.
Со свежим розовым цветом лица.
Некоторое время она жила в городе Тюмени.
Работала горничной в семье известного врача Карнацевича.
У бабушки были «золотые руки».
Она не только держала порядок в чужом доме.
Она прекрасно шила, стряпала.
Была образованной.
И характер был у нее добрый, покладистый.
Добрая Золушка и завидная невеста - вот какой была моя бабушка!
И был у нее жених.
Красивый поручик.
Совсем не революционер.
И не красноармеец.
Мою бабушку он сильно любил.
Они были помолвлены и хотели пожениться.
Но он трагически погиб на Гражданской войне.
Бабушка больше не вышла замуж - она сохранила верность и преданность своей первой и последней любви.
А претендентов на ее руку было предостаточно!
После гибели жениха, моя бабушка вернулась в дом к своему брату.
И, как оказалось,- вовремя.
После ареста ее брата (моего дедушки) и смерти его жены (моей родной бабушки) пятеро детей упали на ее руки.
Баба Домна посвятила свою жизнь детям и нам, внукам.
Баба Домна в нашем доме занималась домашней работой.
Держала в порядке дом.
А также шила нам платья, рубашки, брюки.
Так же вышивала – наряжала дом.
А готовила так, что пальчики оближешь!
С детства помню ее блины и пироги, а также всякие изысканные штучки - хворост, формочки.
Когда она пекла блины (почти каждое утро), мы становились в очередь.
Кто-то в руках держал свою тарелку, - в нее залетал блин прямо со сковороды.
Кто просто принимал блин в руки, обжигая их и,перебрасывая его с руки на руку.
Столько лет прошло, а я до сих пор помню запах ее блинов и пирогов.
Этот запах детства.
Не только нам готовила наша бабушка.
Если в деревне было какое-то событие, все жители деревни шли к ней с просьбой:
состряпать что-нибудь эдакое!!!
Ни одному человеку она не отказала в просьбе за всю свою жизнь.
Она с большим удовольствием принималась за стряпню.
Особенно, если в деревне намечалась свадьба.
Тут уж в дело шло все ее мастерство!
Любила наша бабушка радовать людей.
А еще моя бабушка любила украшать дом - вышивала, вырезала разные штучки и фигурки.
Местные жители деревни удивлялись, когда заходили в наш дом.
Насколько он был уютный и нарядный.
Для меня баба Домна была моей защитой и спасением.
Для нее я всегда была любимой внучкой, и со всеми бедами и радостями я бежала в первую очередь к ней.
Она всегда была она на моей стороне!
Во всех случаях жизни.
Как же я благодарна ей за поддержку и ее любовь!
Вторая бабушка - Елизавета Алексеевна тоже была очень доброй и хорошей.
Судьба ее тоже не легче, чем у бабы Домны.
Елизавета Алексеевна жила недалеко от Тобольске, в деревне Темная.
Она родилась в семье зажиточного крестьянина.
В то время в семьях были строгие порядки - дети беспрекословно слушались родителей.
В их семье не было сыновей, и поэтому некому было работать кроме маленькой Лизы.
С самого раннего детства она помогала отцу по хозяйству.
А хозяйство было большое - лошади и коровы, поросята, утки, куры и утки.
.
Деревенские девчонки вечером шли на «вечорки» (танцы), а Лизе надо было поить лошадей, доить коров.
Когда ей было 14 лет, она осмелилась сказать своему отцу, что ей неудобно как мальчишке гонять на лошади.
Ведь она все-таки девочка.
Отец молча снял уздечку с гвоздя и отхлестал ее.
Тема была закрыта раз и навсегда.
Ее рано отдали замуж.
В соседнюю деревню.
Мужа она почти не знала.
Его звали Семион.
Мой дед был хорошим человеком.
Он искренне полюбил Лизу.
Они жили очень хорошо и дружно.
Вскоре у них родилось две девочки - моя мама и ее сестра.
Но счастье Лизы было недолгим.
Дело было зимой.
Однажды, мой дед пригласил помочь знакомых мужиков расколоть дрова.
А сам поехал на лошади в соседнюю деревню за водкой.
Возвращаясь он, прижал бутылку к груди, под полушубок.
Простудился.
Заболел пневмонией.
В то время, никто не умел лечить эту болезнь.
Через несколько дней он умер.
Вот такая нелепая судьба.
Семион даже не увидел нас, пятерых своих внуков.
Баба Лиза осталась одна, с двумя детьми.
Заботы легли на ее плечи: тяжелая работа в колхозе (сенокос, валка леса и другие работы).
А дома ждали две маленькие дочки, которых приходилось закрывать на замок.
Пока она зарабатывала им на хлеб.
Ни детских садов, ни нянек у нее не было.
Тогда это было обычным явлением - оставлять своих детей под замком, когда их родители зарабатывали на хлеб.
Такие были времена.
Баба Лиза была очень красивой и работящей.
Смуглое лицо, карие глаза, темные брови в разлет.
Много находилось искателей ее сердца.
Не смущали даже ее дети.
Ее осаждали женихи.
Когда подросли девочки, она решилась выйти замуж.
Попытать счастье еще раз.
Но семейная жизнь была короткой.
Однажды за столом, собралось все семейство на ужин.
Неугомонные девчонки вертелись и смеялись.
Новоявленный муж сделал им замечание.
Дети продолжали хихихать.
Тогда он взял свою ложку, которой ел, и ударил ложкой одной из дочек по лбу.
Решение моей бабушки было скорым и бесповоротным - она указала своему мужу на дверь.
Сколько не умолял он ее, не просил прощения.
Все было бесполезно.
«Мне мои дети дороже всего»,- сказала моя бабушка Лиза.
И дальше, всем назойливым женихам непременно следовал отказ.
Вскоре еще одно несчастье обрушилось на ее голову - умерла ее младшая дочь.
Возвращаясь через лес из школы (школа была в несколько километрах от их деревни), мальчишки закричали: «Волки! Волки!».
Маленькая Саша, не чуя ног прибежала домой.
И вскоре слегла с горячкой.
А через несколько дней ее не стало.
У бабы Лизы осталась одна дочь - моя мама.
Отныне и навсегда она посвятила свою жизнь маме.
И нам, пятерым внукам.
Моя мама выучилась на учительницу, поехала по распределению в Антипино.
Здесь она и встретила моего папу.
Когда мама вышла замуж, баба Лиза продала свой дом, все хозяйство, и навсегда вошла в наше большое семейство.
Если баба Домна занималась домашним хозяйством, то баба Лиза принялась за всю тяжелую уличную работу: копала грядки, сеяла овощи, поливала грядки, косила сено, колола дрова, ловила рыбу.
Мы, когда подросли, помогали ей в меру своих возможностей.
Помогали ей мама и папа, когда вырывались со своей вечной работы.
Но мои замечательные бабушки всегда были в работе и заботе.
Никогда не помню их, чтоб они сидели «сложа руки».
А еще успевали смотреть за нами, пятеркой внуков.
Мал мала меньше.
И всегда успевали выслушать нас и приголубить.
Бабушек моих любимых уж давно нет с нами.
Но в наших сердцах живет нежность, память об их натруженных теплых руках.
Свет их звезд продолжает греть наши сердца и души.
В статье использованы фотографии из семейного альбома.
Прошу прощения за качество некоторых снимков.