Случилась эта забавная история со мной в не совсем вёсёлое для страны время.
Только губернатор продлил свой указ по короновирусу до конца месяца, как на грех пенсию дали и нужно было идти в Командор продукты закупать.
Для моей жены – это ежемесячный ритуал, и она скорее согласится умереть от какого - нибудь вируса, чем нарушить себе праздник.
Весна в этом году ранняя – попы виноваты, пасху девятнадцатого апреля отмечать решили. Май на дворе, а жара, как в июле.
Жена за время самоизоляции себе обновку сшила из ватного узбекского халата.
Руки у неё золотые, а вот с умом проблемы. Ну, кто же в жару ватник носит?
Но она его многозначительно батничком называет. Я же надел свой пиджак и нацепил на нос маску.
С этими противовирусными масками сплошной смех. У нас почти все женщины города эти маски сами шьют из марли. Да ещё шутят
– Не дадим иностранной буржуазии на нашем короновирусе наживаться.
Сложат марлю в четыре слоя, и получается она, как противотанковая граната – никакой вирус не страшен.
Да ещё синие резиновые перчатки натянут до локтя и, как баронессы на балу, этак жеманно по Командору прогуливаются.
Моя жена синие перчатки не нашла и надела красные, в которых посуду моет – тоже неплохо смотрится.
В магазине народу полным полно, все пенсионеры празднуют день пенсии. Как раз тот самый критический для вируса возраст собрался в одном месте. Я так скажу, нашему поколению, что в горбачёвскую перестройку выжили, Чернобыли и никакие вирусы не страшны.
Я сначала за женой с потребительской корзинкой плёлся, а потом в толпе жена затерялась.
Люди вокруг меня все в масках, словно на карнавале, я даже испугался немного. Ищу глазами жену по приметному батнику и не нахожу.
Уже слёзы навернулись на глаза. А вдруг она бросила меня и кому я теперь такой старенький нужен.
Вдруг меня хватает за руку женщина в маске и тянет к кассе. Что-то говорит, но разве через четыре слоя марли слово проскочит. Я только подумал
– Наверное, ей жарко стало, сняла свой батничек.
Рассчитались мы на кассе, продукты в пакеты переложили и пошли домой.
Подходим к соседнему дому, и жена меня в подъезд тянет. Только тут я понял, что не моя это жена, а чужая.
Испугался я совсем, слышал, что в городе мужиков воруют, затащат к себе и дня три не выпускают из квартиры.
А эта сумасшедшая маску со рта сдвинула и как закричит
– Мужа подменили, какого-то замухрышку подсунули.
Очень я обиделся тогда на эту женщину, как можно, не зная человека, называть его «замухрышкой». А может я ещё ого - го!
А она так громко кричала, что у соседнего дома услышали. И вижу, бегут от него моя жена в своей обновке и с ней сморчок какой-то с пакетами.
Разобрались мы, посмеялись даже, а Софья Марковна, что всегда у нашего подъезда сидит, сказала
– Вот ведь даже в магазине можно мужа потерять.