Утром я распахнула шторы и не поверила своим глазам, решив, что попала в новогоднюю сказку. Вот так вчерашний снегопад! Деревья и кусты напоминали тщательно вылепленные кем-то снежные фигуры, а у крыльца суетились дядя Миша и Жан, откапывая занесенные ступеньки. Только рябины были прежними, маячив черными ветками в своем углу. Страшилы!
При свете дня, в белоснежном сиянии сугробов за окном, ночные события уже не казались жуткими. Надо все рассказать Лешке! Почему-то я была уверена, что он найдет логическое объяснение загадке открытой двери. Иначе я просто сойду с ума!
Босой ногой я наступила на какую-то бумажку, валявшуюся у порога. Это еще что? Я развернула ее и прочитала:
"Саша, приглашаю тебя на прогулку. Буду ждать в одиннадцать часов возле кривых рябин. Эд."
Буквы были округлыми, с вычурными завитками. Я несколько раз перечитала записку. Неужели ее действительно написал Эд и это не розыгрыш? В голове закружились мысли. С одной стороны, приглашение было подозрительным. С чего бы Эду звать меня на прогулку? Он как будто нарочно не замечал нашего с Лехой присутствия в доме, делая вид, что мы ему неинтересны. С другой, очень хотелось согласиться, хоть я и гнала от себя это желание. В Эде было что-то странное, неправильное, привлекавшее больше всего. Но что я теряю, если соглашусь? К тому же, это отличный шанс разузнать что-то стоящее для нашего расследования. Решено: иду!
Взглянув на часы, я заметалась по комнате в поисках вещей и косметики. Без четверти одиннадцать, а я все еще в пижаме! Хорошо хоть наряжаться нет нужды. Не выйду же я на мороз в вечернем платье! Джинсы, свитер и пуховик: самое то для зимней прогулки.
Наскоро подкрутив кончики волос плойкой, я схватила куртку и уже собиралась уходить, как вдруг подумала о Лехе. Представляю, что будет, когда он узнает про приглашение Эдварда! В прошлый раз он полдня дулся на меня из-за невинной беседы с кузеном. Может, не говорить ему? Плохая идея. Сделаю только хуже...
"Это только для дела! " - напомнила я себе, и сразу на душе полегчало. Достав телефон, я написала Лешке в Вотсап: "Гуляю во дворе с Эдвардом. Вернусь - расскажу!"
Казалось, дом еще дремлет. По пути от комнаты до гостиной мне никто не повстречался. Наверняка, Елена Петровна спит, Ираида хлопочет на кухне, а Лешка засел в кабинете, копаясь в книгах. Бросив взгляд в мутное зеркало, я поправила волосы, и отворив тяжелую дверь, вышла на улицу.
Снег заскрипел под моими ботинками. Не спеша, я пошла по расчищенной тропинке, и обойдя дом, осторожно заглянула за угол. Вдруг это дурацкий розыгрыш, и Эд просто решил посмеяться, а я, как дурочка, поверила? Такая гнусность в его стиле. Но Эдвард Покровский уже был на месте. Худой, длинный, в черном пальто с отороченным мехом воротником, он напоминал огромного ворона среди белоснежного сада. "Не обманул!" - пронеслось в голове. Жар прилил к лицу, когда Эд обернулся и посмотрел в мою сторону. На ватных ногах я шла ему навстречу.
- Думал, ты не придешь! - слабо улыбнулся он, прищурив голубые глаза. Сердце бешено стучало в груди, но я старательно изображала, что сделала одолжение, согласившись на это неожиданное приглашение.
- Погода хорошая, почему бы и не прогуляться? - пожала плечами я, и кивнув на рябины, сказала: - Вот только место для встречи ты выбрал странное!
- Странное? - Эд удивленно глянул на меня. - Ничуть! Пожалуй, это лучшее место в саду. Или даже во всем доме!
- Тебе что, нравятся эти... деревья?- спросила я, покосившись на кривые черные ветви. Очередные закидоны Покровских!
Эдвард обошел рябины кругом, и сняв перчатки, провел рукой по шершавому стволу крайнего дерева.
- Здесь где-то есть мои зарубки - сказал он, рассматривая уродливую кору. - Сколько себя помню, эти рябины не меняются! Даже как будто не растут. Знаешь, в детстве я часто играл под ними. Сидел в траве, закапывая в землю свои сокровища: осколки цветного стекла, пульки от игрушечных пистолетов. А еще прятался от мамы, когда она хотела затащить меня в дом!
- Почему они такие? - спросила я. - Это что, специальный сорт?
Эдвард засмеялся, сверкнув белоснежной улыбкой. Сейчас он совсем не напоминал заносчивого мажора, дерзящего матери и ненавидящего всех вокруг. Что-то трогательное и доброе промелькнуло в его глазах, но лишь на мгновение.
- Сорт? Нет, конечно. Это семейная легенда, и не единственная. Вы с Лешкой уже слышали рассказы мамы о Константине и Аде Покровских? Прадед проводил в этом доме разные ритуалы, обряды. Не знаю, кого однажды ему удалось призвать октябрьской ночью, но тогда на Лысые холмы обрушился невиданной силы ураган. Говорили, что молнии словно кружили над домом, но не причиняли ему вреда. Одна из них ударила в землю возле этих рябин. С тех самых пор они такие страшные. Мне они всегда напоминали чертей - черных, косых, хромых, вылезших из-под земли в этом богом забытом месте! Им лет сто, наверное. За это время многое изменилось. Сад в запустении, дом разваливается, но только они остаются прежними. Чем не дьявольщина? - усмехнулся Эд. Он пристально глядел на меня, а я на него. Мне вдруг показалось, что сейчас он прочтет мои мысли, узнает, о чем я думаю. Голубые глаза гипнотизировали, затягивали в воронку, и я отвела взгляд.
- А ты давно не был здесь? - спросила я, чертя на снегу полосы носком ботинка. Почему-то смотреть на Эдварда я опасалась.
- Лет двенадцать, наверное. Честно говоря, не видеть бы этот дом еще столько же. Я хотел остаться в Париже, но мама настояла на возвращении - ответил Эд, подняв воротник под порывом холодного ветра. - Может, пройдемся по саду? Стоять холодно, замерзнем.
Мы шли по небольшой аллее позади дома. И почему мы с Лешкой еще не побывали здесь? Место было замечательным! Подняв голову, я рассматривала огромные ели, взметнувшиеся в серое, пасмурное небо. Наверное, такие же древние, как и рябины. Как хорошо, что их не видно с этой стороны парка! Да еще Эд со своими фантазиями про чертей. Но в одном он прав: было что-то жуткое в этих искореженных стволах, ветках, похожих на скрюченные лапы какого-то существа. Как знать, вдруг легенда не врет, и молния ударила не случайно?
- Там в глубине парка есть ротонда! - сказал Эд, неопределенно махнув рукой. - По крайней мере, была раньше. Пойдем? Только тут скользко, давай руку! - и не успела я опомниться, как его ледяные пальцы коснулись моей ладони. Он шел впереди, осторожно пробираясь сквозь еловые ветви. Под ногами хрустели шишки, которых тут было не сосчитать. Подняв капюшон, я почти вслепую следовала за Эдом. Как странно и необычно ощущать свою ладонь в его руке, быть с ним так близко, довериться и идти рядом! Мне припомнилось все, что я слышала о нем в эти три дня. "Парень не в себе!" - говорила Ираида, качая головой. "Со странностями!" - вторил ей дядя Миша, крутя пальцем у виска. Сцена с разбитой за обедом тарелкой тоже не прибавляла Эду очков. Почему же меня тянуло к нему? Может потому, что со мной он был совершенно другим? Казалось, что существует два Эдварда Покровских. Один - заносчивый, высокомерный грубиян с вечно кислой физиономией, другой - красивый молодой человек, завораживающий цепким взглядом голубых глаз. Так какой же из двух Эдов настоящий?
- Пришли! - тихо сказал Эдвард. Я вынырнула вслед за ним из еловых зарослей, и увидела небольшую беседку, окруженную потемневшими от сырости колоннами, с ржавым железным куполом. Мы поднялись на пригорок и вошли внутрь. Так же, как и в доме, некогда белые колонны покрылись зеленым мхом, а лепнина с изящными лилиями и львиными мордами потрескалась, обнажая кирпичную кладку. И все же это место было необычным. Вдали от особняка, в снегу, окруженная вековыми елями, ротонда словно парила в воздухе, удивляя строгой и увядающей красотой.
- Еще одно любимое место! - Эд прислонился к замшелой колонне. - Мелким, я часами сидел в этой ротонде. Почему-то она не нравилась маме. Она не любила здесь бывать, чем я и пользовался!
Он зачерпнул горсть снега, и слепив снежок, запустил им в ближайшую елку. Пушистые ветви задрожали, спугнув стайку воробьев.
- Почему ты так не любишь этот дом? - спросила я. Это было ясно из его кратких воспоминаний о детстве. Но какова причина?
Эдвард молчал, подняв глаза в серое, январское небо, словно собираясь с мыслями. Я затаилась, ожидая ответа.
- Как там мама говорила? "Это не просто пыльный особняк, а то, что уцелело от Российской Империи"? Памятник культурного наследия федерального значения, шедевр неоклассицизма? Может быть. Но для меня этот дом всегда был просто скучным музеем. Сколько себя помню, мама и бабка тряслись над разными антикварными безделушками. В некоторые комнаты мне даже запрещали входить. Они были под замком. В своем собственном доме я был гостем! Потому и убегал. Предпочитал проводить время здесь, среди живого - Эд мрачно поглядел в сторону дома.
- Среди живого? - переспросила я. - Но это же твой родной дом! А как же мама, бабушка? Разве они плохо относились к тебе?
Эд покачал головой.
- Ты не понимаешь. Да, в особняке есть на что посмотреть. Там даже интересно! картины, шкуры, дореволюционная мебель. Мы как будто застряли в дремучем 1911 году. Все эти истории про духов и тайные общества хороши для туристов. На самом деле, дом давно мертв. В нем нет жизни. Только пыль, сырость и моль. Я поэтому и позвал тебя на прогулку. Подумал - вдруг тебе тоскливо здесь, неуютно?
Я ослышалась, или Эд Покровский интересовался моими делами? Уж не чудится ли это мне? Но вопрос прозвучал так искренне и без рисовки, что я невольно улыбнулась.
- Нам не до тоски! Например, вчера Елена Петровна рассказывала о твоей бабушке-медиуме, Блаватской и Кроули - ответила я, наблюдая за реакцей Эдварда. Он понимающе кивнул:
- О да! Любимая сказочка на ночь. Моя ненормальная бабка Ада обожала вспоминать о своем грешном прошлом. В старости она совсем свихнулась! Часами могла говорить о том, как они с прадедом устраивали спиритические сеансы, как на них собиралась местная знать. Не знаю, заметила ли ты, но у нас чокнутая семейка...
"Вот он, подходящий момент! " - подумала я. Самое время ненавязчиво расспросить Эда обо всем. Глядишь, узнаю что-то важное!
- Наверное, непросто иметь таких ... необычных родственников? - осторожно спросила я. Эдвард рассмеялся, но смех этот был безрадостным, вымученным.
- Не то слово. Представь, что с малолетства ты слышишь рассказы о привидениях, духах, нечистой силе, а дома постоянно гостят какие-то странные люди. Экстрасенсы, колдуны, гадалки... Бабуля Ада Константиновна привечала весь этот сброд. По вечерам она садилась в гостиной в свое любимое кресло и читала вслух что-нибудь из Блаватской. Бред полный! Хотя, помню, что у Кроули были интересные идейки. Как там?.. "Твори, что пожелаешь, да будет то законом"? - задумчиво и мрачно произнес Эд, нахмурившись. В нем снова что-то переменилось, и это не понравилось мне.
- Сомнительное высказывание! - заметила я, но Эд не ответил. Усевшись прямо на ступеньки ротонды, он вертел в руках большую еловую шишку. Я не знала, куда себя деть. Разговор не клеился, и я лихорадочно пыталась выдумать подходящую тему.
- Знаешь, они действительно существуют... - неожиданно сказал Эдвард, не глядя на меня. Почему-то стало жутко. Я вдруг отчетливо поняла, что пошла в какую-то глушь с почти незнакомым парнем. А если Ираида права, и у него действительно не все дома? Частые смены настроения, депрессивные высказывания, цитирование Кроули. Картина вырисовалась так себе...
- Кто "они"? - севшим голосом спросила я и на всякий случай отошла подальше.
- Призраки конечно! - презрительно фыркнул Эд. - Хочешь сказать, что тебя еще не просветили насчет привидения моей бабули?
У меня перехватило дыхание.
- Привидение бабули? - переспросила я. - Ады Покровской?
Эдвард кивнул и кинул шишкой в большую ворону, снующую рядом. Та сорвалась с места и полетела прочь, хрипло каркая.
- В селе ее считали ведьмой. Так оно, в сущности, и было. Покровских не любили, побаивались. А после того, как бабка померла, стали видеть ее призрак. В то время в доме никто не жил. Так вот, по вечерам, особенно ближе к полнолунию, замечали силуэт в крайнем правом окне дома. Я не вру, можешь спросить кого угодно. Это, если хочешь, еще одна семейная легенда!
Я вспомнила, как на подъезде к Лысым холмам дядя Миша упоминал про какие-то слухи, связанные с особняком. Так вот о чем шла речь!
- Ну, не знаю. Может, это была тень от какого-нибудь дерева? Вечером солнце садилось, и она падала именно так. Многое можно объяснить вполне естественными причинами! - рассуждала я, стараясь убедить в этом саму себя. Хватит с меня паранормальщины!
Улыбка сошла с бледного лица Эда, и на секунду мне показалось, что он смотрит на меня с ненавистью.
- А тебе здорово промыл мозги этот Леха! Дальний родственничек, непонятно откуда взявшийся. Считает себя умнее всех. Очкастый клоун! А ты просто дура! - Эд смачно плюнул на землю . Я почувствовала, как у меня затряслись руки.
- Не смей так говорить! - от волнения мой голос дрожал. - Лешка племянник Елены Петровны, нравится тебе это или нет! И вообще, он мой друг, ясно? - я осеклась, когда увидела, что Эд смеется. Наглый, мерзкий парень! Все былое очарование мигом развеялось. И зачем только я согласилась на эту встречу?
- Да пошел ты!.. - выпалила я и бросилась вон из ротонды. Не останусь здесь ни на секунду! Ноги вязли в снегу. Пару раз я чуть не поскользнулась, но мне было плевать. Слезы бессильной злобы катились по щекам, и я утирала их пушистой варежкой. Ветки больно кололи лицо, цеплялись за волосы и куртку. Выбравшись на знакомую парковую аллею, я оглянулась. Эд по-прежнему стоял возле ротонды и смотрел мне вслед. Чертов придурок! Как я могла хоть на минуту поверить, что в Эдварде Покровском есть что-то человеческое? Он мне сразу не понравился. Говорят, что первое впечатление самое верное...
- Александра! Ну-ка стой, раз-два! - послышался знакомый голос. Дядя Миша семенил ко мне по тропинке. И как я сразу его не заметила? Сейчас начнет расспрашивать...
- Ты чего ревешь? - нахмурив седые брови, спросил он. - Обидел кто?
- Никто не обижал! - буркнула я, пряча заплаканные глаза. Михаил Иванович подозрительно прищурился.
- Ты мне сказки не рассказывай! Видел я, с кем ты на свидание ходишь!
- На какое еще свидание? - огрызнулась я, повернувшись, чтобы уйти, но дядя Миша проворно схватил меня за руку.
- Да погоди ты, не ерепенься. Предупредить хочу! - майор смотрел строго и сурово. - Не твоя это компания, Сашенька. Ты поверь мне! Я ведь сорок лет в розыске отработал. Таких, как Эдвард твой, насквозь вижу. Гнилой он, ненадежный. И хоть голубых кровей малец, да благородства в нем ни на грош!
Я молчала, не глядя на дядю Мишу. Слезы застыли в горле комом. Он был прав, этот старый вояка, прав во всем. С самого начала затея была сомнительной: записка, приглашение, дружественный настрой Эдварда. Но чего он хотел, чего добивался? Я думала, что высокомерие и пренебрежение к окружающим просто маска, защита от любопытных глаз. Но тогда, в ротонде, Эд был настоящим! С горечью он говорил о детстве, доме, матери, и я поверила ему на сто процентов. Неужели это просто игра?
- Не бери ты это близко к сердцу, Саша! - Михаил Иванович обнял меня за плечи. - Плюнь, да и все! Ты девчушка хорошая, я сразу понял. Держись Лешки: парень он умный, башковитый, совестливый. А Эда этого пошли куда подальше! Ничего хорошего из него не выйдет...
- Все правильно, дядя Миша. Я сама виновата. Знала, кто такой Эд, но все равно пошла! - призналась я, украдкой взглянув на Михаила Ивановича. Он тихонько засмеялся в свои белоснежные усы.
- Эх, Саша! Не кори себя за доброту. Ты хорошее в нем хотела увидеть. Так разве ж это плохо?
Этот разговор немного поднял настроение, и жизнь уже не казалось такой тоскливой и серой. Какого черта? В том, что у Эда полно обид и комплексов из прошлого, никто не виноват. И вообще, это его проблемы...
Я медленно шла по главной аллее парка. На фоне серого, мрачного неба дом выглядел зловеще. Огромный, давящий своим пафосным великолепием, он смотрел на меня свысока, презрительно разглядывая глазами-окнами. Все же в словах поганого Эда была крупица правды! Это в и в самом деле музей, в котором по недоразумению жили люди. Но так было не всегда! Я представила, как по ступеням крыльца спускалась надменная Ада Константиновна, как среди цветников и клумб бегала маленькая Леночка Покровская, как глядел на нее и улыбался отец, Петр Иванович... Интересно, что помнит о тех временах Александра Петровна, Лешкина бабушка? Как случилось так, что дом опустел, став безжизненным, словно набитое трухой чучело?
У обшарпанных ворот я заметила припаркованный маленький Опель. Это что еще за новости? Похоже, у нас гости. Елена Петровна собиралась устроить небольшой прием, на который, по словам Эда, должна была съехаться "родовитая шушара". Может, кто-то уже прибыл?
За спиной, под чьми-то тяжелыми шагами заскрипел снег. Я обернулась, и сердце зашлось в груди: Жан! В памяти еще была свежа сцена нападения на меня в кабинете. И хотя Ираида уверяла, что он просто хотел познакомиться, мне было спокойнее, когда этот великовозрастный детина держался подальше.
Под моим строгим взглядом Жан стушевался, и замер шагах в пяти, смущенно поглядывая на меня из-под дранной шапки. Я разглядывала его, стараясь скрыть отвращение. Косматый, неопрятный, в дырявой куртке: он напоминал привокзального бомжа. Все же Ираида могла получше следить за своим любимцем! Он что-то прятал за спиной, и на всякий случай я отступила на два шага назад.
- Что у тебя там? - спросила я, стараясь говорить как можно спокойнее. Жан заулыбался беззубым ртом, мыча что-то непонятное. Да он кокетничал со мной!
"Этого еще не хватало!" - подумала я. Хватит с меня на сегодня романтических свиданий в саду!
Наконец, глядя исподлобья, Жан робко и неуверенно протянул мне заледеневшую еловую шишку.
- Это мне? - спросила я, осторожно взяв ее в руки. Жан закивал, а потом замычал, показывая грязными пальцами на свои глаза и щеки:
- Неее... Нее плачь! - и обрадовавшись получившейся фразе, парень запрыгал на месте. Я с улыбкой наблюдала, как этот великан смеется и невнятно бормочет, будто детсадовец на елке. Ну что с него возьмёшь?
- Спасибо, Жан! Ты знаешь, мне очень нравится эта шишка! - нарочито громко сказала я, убирая подарок в карман. Жан продолжал глупо улыбаться, но тут послышался окрик дяди Миши:
- Жаник, будь ты не ладен! Куда пропал? Встань передо мной, как лист перед травой!
Парень переменился в лице, и по колено проваливаясь в снег, прямо по сугробам кинулся к сердитому Михаилу Ивановичу. Все-таки дядя Миша умеет командовать!
В доме было тихо и тепло. Я грела застывшие руки у камина, размышляя о том, что скажу Лешке. Представляю, как он нервно расхаживает у себя в комнате, дожидаясь моего возвращения! Я сразу решила, что расскажу ему полуправду. В конце концов, нас интересует только то, что относится к расследованию. А остальное так, лирические отступления, как говорит мама. Я же не вру! Просто не все рассказываю...
В коридоре третьего этажа, возле кадки с огромным фикусом стояли потрепанные чемоданы и коричневая дорожная сумка. На прикрепленной бирке шариковой ручкой были написаны три заглавные буквы: "АПБ". Чьи-то инициалы? Значит, в доме точно гости! Мне захотелось пошпионить у двери Елены Петровны, но вспомнив об обещанном разговоре с Лехой, я уныло поплелась к его комнате. "А я ведь говорил!"- представила я его торжествующее лицо. "Мне этот Эдвард сразу не понравился. Упырь!"
"И правда, упырь! " - с досадой подумала я. Интересно, вернулся ли он домой, или по-прежнему торчит в ротонде? Мне совсем не хотелось столкнуться с ним, по крайней мере сегодня.
Я нажала на дверную ручку Лешкиной комнаты, но та не поддалась. Заперто! Все ясно: закрылся внутри и не пускает меня. Обиделся!
- Леш, не смешно! Что за детский сад? - грозно сказала я, приникнув к дверному проему. Никто не ответил. Тишина!
- Это несерьезно! Давай открывай! - замолотила я кулаками по двери. Где-то рядом скрипнули половицы и раздался тихий, гаденький смешок.
- Не порти мебель. Твой любимый ботан в кабинете. Зарылся в книги, даже меня не заметил. Оппа, стихи получились! - Эдвард стоял возле овального окна и скалился своей мерзкой, презрительной улыбочкой. Наверное, я покраснела до корней волос. Надо же было попасть в такую глупую ситуацию! Стараясь не смотреть на Эда, я почти пробежала мимо, задев при этом чужие чемоданы. Один из них перевернулся и с грохотом упал, как тяжелый мешок с картошкой.
- Нервы лечить надо! - насмешливо крикнул Эд мне вдогонку. Мысленно послав его куда подальше, я так стремительно ворвалась в кабинет, что сидящий за дубовым столом Лешка вздрогнул.
- А, это ты.. - мельком взглянул на меня он, и тут же уткнулся в какую-то карту, разложенную на столе. Взъерошенный, хмурый и сонный: похоже, Леха сидит здесь с раннего утра, если не ночи! Я огляделась. Книги были повсюду: на полу, в креслах, даже на подоконниках. Видимо, Лешка притащил их из смежной с кабинетом библиотеки.
- Чем занимаешься? - осторожно спросила я, все еще опасаясь плохого настроения друга.
- Как видишь, изучаю семейный архив Покровских! - не сразу ответил мне Леха. Я подозрительно поглядела на него, но он был так поглощен изучением пожелтевшей от времени карты, что не заметил этого. Выходит, никаких разборок и ссор по поводу Эда? Что же такого интересного в этих пыльных раритетных книжках? Я прошлась по кабинету, читая названия на старых, потрепанных корешках:
- " Ключ Соломона", "Тайная оккультная философия Агриппы", "Элифас Леви: ритуалы высшей магии", "Собрание сочинений Папюса"... Только не говори, что будешь все это читать!
Лешка хмыкнул и потянулся в кресле, едва не опрокинув на книги большую кружку с кофе. Хорошо, что Елена Петровна этого не видит!
- Те, что ты назвала, я читать не собираюсь. Магические дебри! - зевнул Лешка. - Меня больше интересуют записи Константина Дмитриевича, но пока я их не нашел. По правде говоря, не думал, что он занимался магией. По рассказам тети Лены я представлял его увлеченным спиритуализмом, модным в те времена. Знаешь, все эти вызовы духов, вращающиеся столы, фотоснимки привидений! Это как игры в пиковую даму или конфетного гномика в детстве, помнишь?
Я кивнула. Как не помнить? Года три назад, вместе с Лешкой, мы пытались призвать пресловутую пиковую даму. Нам тогда здорово влетело от тети Шуры за то, что испортили ее губную помаду, намалевав ступеньки на зеркале. Стоит ли говорить, что не вызвали мы ничего, кроме гнева наших бабушек?
- Ну ты сравнил! Здесь-то посерьезнее будет! - возразила я, усаживаясь за стол напротив Лехи. Тот кивнул:
- Ты даже не представляешь, насколько! Я хоть и не углублялся в этот треш, но то, что описано в книгах по-настоящему черная магия! Здесь есть все: пентаграммы, заклинания на латыни и даже вызов демонов!
- Вызов демонов? - переспросила я. - Получается, Константин Покровский был не просто любителем эзотерики, а настоящим чернокнижником?
- Вы абсолютно правы, юная леди! Именно чернокнижником! - раздался у дверей незнакомый голос. Я обернулась. В проеме стоял небольшого роста старичок, в костюме-тройке и галстуке - бабочке. Он хитро улыбался, поглядывая на нас из-под круглых очков.
- Как я рад снова оказаться здесь! Прошло, наверное, лет двадцать с тех пор, как я был тут в последний раз. А дом, надо сказать, не изменился! - старик удовлетворенно осматривал стены кабинета, щурясь, как довольный кот.
- с кем имею честь? - осторожно спросил Лешка, выйдя из-за стола. Старик удивленно заморгал, а потом всплеснул руками:
- Боже мой, я не представился! простите меня, молодые люди! Я Берг. Антон Павлович Берг!
- Антон Павлович? Как Чехов? - улыбнулась я. Старик был забавным и каким-то мультяшным. Маленький, аккуратный, белоснежно-седой, словно добрый волшебник из сказки.
-Совершенно верно, как Чехов! Видите ли, я семейный врач Покровских! А вы, стало быть, гости Елены Петровны? - вкрадчиво спросил наш новый знакомый. Лешка уверенно протянул ему руку:
- Алексей Куликов, племянник тети Лены. Это Александра, друг семьи. Мы тут в гостях на каникулы!
Антон Павлович заулыбался, и его необыкновенно яркие, карие глаза сверкнули любопытством.
- Очень рад, очень рад! - повторял он, тряся Лешкину ладонь. - Вы, молодой человек, родственник со стороны Петра Ивановича, отца Елены Петровны, ведь так?
Лешка переменился в лице.
- Так. А вы что, его знали? Ну, прадеда Петра Ивановича?
Антон Павлович кивнул, и сняв очки, принялся протирать их стекла салфеткой.
- Имел честь! Знаете, могу сказать без тени хвастовства, что знаю о Покровских - Куликовых не меньше, чем они сами! Помню, как впервые переступил порог этого необыкновенного дома! Я был молодым, неопытным врачом, искавшем себе подработку. В местной амбулатории платили чертовски мало! Вот тогда-то случай свел меня с вашим прадедушкой, Петром Ивановичем Куликовым. Добрейшей души был человек, скажу я вам. Он-то и предложил мне стать их семейным врачом. Честно говоря, не чаял вновь побывать здесь! Но драгоценная Елена Петровна вернулась домой, и я снова в особняке на Лысых Холмах. Кто бы мог подумать! - старик задумчиво поглядел на нас и тут же извинился, рассеянно улыбаясь:
- Простите меня, молодые люди! слишком много говорю! Я ведь шел поздороваться с хозяйкой дома, но услышал ваш разговор. Признаюсь, его предмет меня взволновал и заинтересовал!
- Вы имеете ввиду графа Константина? - уточнил Лешка.
- Ну конечно! - вскричал доктор, принявшись расхаживать по кабинету. - В молодости меня очень занимали все эти потусторонние истории! А насчет Константина Покровского скажу вам вот что... - произнес Антон Павлович, понизив голос, но тут мы услышали стук каблуков по коридору, и секунду спустя на пороге возникла Елена Петровна.
- Антон, дорогой! Что ж ты не зашел ко мне сразу? - укоризненно произнесла она, но тут же обворожительно улыбнулась. Антон Павлович, весь пунцовый, подошел к ней.
- Дорогая моя, милая, бесценная!.. Все такая же красавица, будто и не было стольких лет! - и маленький доктор с почтением поцеловал руку Елены Петровны. Та улыбалась, властно глядя сверху вниз на Берга. Он бормотал комплименты, смущаясь и краснея, будто школьник на первом свидании. Мы с Лешкой переглянулись. И он, и я, почувствовали себя не в своей тарелке. Покровская, наоборот, расцвела. В черном, длинном балахоне, тюрбане, украшенным павлиньим пером, она устроилась в кресле, за которым только что сидел Леха, и достала из пачки тонкую сигарету.
- Ну ладно, ладно! Последняя. Все равно заставишь бросить! - недовольно сказала она, закурив и бросив взгляд на Антона Павловича. Тот кивнул, неодобрительно глядя на облако сизого дыма, окутавшего Елену Петровну.
- Дети, познакомьтесь: Антон Павлович Берг, доктор. Пожалуй, лучший врач из всех, кого я встречала! - заявила Елена Петровна, затушив сигарету в мраморной пепельнице. Я опять завороженно наблюдала за ее грациозными и ленивыми движениями. Во всем, что она делала, говорила, была какая-то особая магия. Я уже забыла о Эде, Лешке, докторе Берге. Елена Петровна что-то говорила, смеялась, и ресницы отбрасывали тени на ее бледное лицо.
- Боже мой, Алекс! Зачем ты выудил эти фолианты из библиотеки? - удивилась Покровская, перебирая книги на письменном столе. - Что ты хочешь в них найти?
- Вчера вы так интересно рассказывали о Константине Дмитриевиче, что мне захотелось узнать о нем больше - не растерялся Лешка. - И вообще, для меня очень почетно родство , пусть и дальнее, с таким незаурядным человеком!
Эх Лешка, хитрый жук! Знает, чем подкупить Елену Петровну. Его расчет оказался верным. Графиня манерно улыбнулась и кивнула, не заметив лежавшую на столе карту. Лешка бросил на нее быстрый и тревожный взгляд, и я поняла, что она имеет для него какую-то ценность.
- Что верно, то верно! Как бы я хотела услышать эти слова из уст Эдварда. Но мальчик интересуется только компьютерными играми. Ему и дела нет до семьи, памяти, традиций! - вздохнула Елена Петровна, подмигнула Лехе и повернулась к Бергу:
- Антон Павлович, устраивайтесь в своей комнате и сразу приходите ко мне. У меня к вам срочное дело. Строго конфиденциальное. - И больше не сказав ни слова, Покровская вышла из кабинета, оставив за собой шлейф духов и табака.
- Какая женщина! - пробормотал Антон Павлович, восхищенно глядя ей вслед. - Прекрасная дама, блоковская незнакомка! "И веют древними поверьями ее упругие шелка, и шляпа с траурными перьями, и в кольцах узкая рука"... Муза!
Лешка посмеивался, а я, пытаясь скрыть улыбку, спросила:
- Так значит, вы хорошо знаете всех Покровских? Даже Аду?
Доктор кивнул, застегивая на ходу пиджак:
- Конечно. Когда я появился в этом доме, она была уже в летах. Необычная женщина, своеобразная... Прошу простить меня, молодые люди, Елена Петровна ждет! Если изволите, заходите ко мне вечером. Буду рад компании!
- Чудный старикан! - сказал Лешка, когда за доктором Бергом захлопнулась дверь. - Похоже, он много знает о доме и его обитателях. Надо будет хорошенько его расспросить!
Я вышла в коридор, и убедившись, что рядом никого нет, закрыла кабинет на ключ.
- Послушай сначала меня. Ночью здесь творилась жуть! - тихо сказала я, усаживаясь в кресло возле камина. Без лишних слов, Лешка сел напротив и приготовился слушать.
Я рассказала об открытой изнутри двери в комнату, о шпице Принце, очутившемся в моей постели, о полночных шагах в коридоре. Лешка сосредоточенно и внимательно слушал, не перебивая. Когда мой рассказ подошел к концу, друг не проронил ни слова. Нахмурившись, он смотрел на пылающий в камине огонь. За окном стало темнеть, и постепенно кабинет погружался в полумрак. Я затихла в своем кресле, ожидая Лехиных комментариев.
-Ну что? Какие мысли на этот счет? - осторожно спросила я. Леха, наконец, посмотрел на меня.
- Как ты говоришь, вел себя Принц? - задумчиво спросил он.
Я не поверила своим ушам! Только что я рассказывала, как ночью по моей комнате кто-то разгуливал, а он спрашивает о собаке!
- Ты издеваешься? Причем здесь Принц? Говорю же, запертая изнутри дверь оказалась открытой! И вообще, это не в первый раз. До этого кто-то расшторил окно! - я вытаращилась на друга в возмущении. Лешка озабоченно нахмурился, а потом уверенно заявил, откинувшись назад в кресле:
- Все серьезнее, чем я предполагал! Думаю, вчера по коридору бродил ночной незнакомец из сада. Он что-то ищет, это ясно!
- Но как он открыл дверь изнутри? Прошел сквозь стены? - спросила я, оглядевшись. Отчего-то меня не покидало ощущение чужого присутствия, словно кто-то следил за нами, подслушивал, притаившись в складках длинных портьер. Чушь, конечно! В кабинете были только мы.
- На это я пока не могу ответить. Пока! - поднял вверх указательный палец Лешка. - Но почти уверен, что ничего сверхъестественного в разгадке этой тайны нет. Так, давай соберем все факты воедино!
Я кивнула, ловя каждое слово Лешки.
- Вся эта движуха началась с возвращения Елены Петровны в Лысые Холмы. Так? Получается, до этого момента наш незнакомец не имел возможности побывать здесь! Он действует ночью, и зуб даю, что он занят поисками! Одно из двух: либо это чужак, залезающий в дом по ночам, либо кто-то из живущих под этой крышей! - уверенно заявил Лешка. Впервые я видела его таким взбудораженным. Вдруг, словно что-то вспомнив, он подскочил к письменному столу.
- Это технический план дома - сказал Леха, показывая на желтую бумажку, которую я вначале приняла за карту. - Тут, конечно, надо разбираться. Чертеж, сложный, заковыристый. Прав был дядя Миша: сейчас так не строят! А где-то еще есть дневники общества Туза Пик. Помнишь, про них упоминала тетя Лена?
- Но что это даст? - непонимающе спросила я. - Технический план дома, записи общества - им сто лет в обед! Какое отношение они имеют к ночному гостю?
Лешка прошелся по кабинету и остановился у окна, за котором сгущались зимние сумерки. Тени причудливо падали на его лицо, и я невольно засмотрелась, на секунду забыв и о Покровских, и о ночном происшествии.
- Самое прямое! Даю сто процентов, что разгадку нужно искать в прошлом! - Леха смотрел серьезно, без улыбки. Я не ответила. Что, если друг прав, и ночной визитер как-то связан с мистической славой дома?
- Но как же мы узнаем это? - неуверенно протянула я, с сомнением глядя на Леху. - Доказательств-то никаких!
- Это пока доказательств нет! - уточнил Лешка. - Мы еще не разговаривали с Бергом. Он-то по-любому знает побольше нас с тобой!
Я кивнула. Антон Павлович сам говорил, что увлекался потусторонними историями дома.
- О, братец Эд! - вдруг недовольно сказал Леха, глядя в окно. Я посмотрела ему через плечо: Эдвард быстро шел по подъездной аллее дома. Поравнявшись с коваными воротами, он остановился, огляделся, и покинул территорию особняка, скрывшись за каменными ограждениями.
- Интересно, куда это он намылился? - прищурившись, задумчиво спросил Лешка, провожая кузена взглядом. Это действительно выглядело странным. Дом стоит на холмах. Чтобы спуститься в деревню, нужно пробираться по узким тропинкам, или ехать на машине по основной дороге. Но пешком там делать нечего - снега по колено!
- Кстати, как прошла ваша прогулка? - как бы вспомнив случайно, спросил Лешка, не глядя на меня. Блин! Ускользнуть от этого разговора не получится...
- Да в общем-то, ни о чем! - я пожала плечами. - Ему просто скучно был, общаться не с кем. Вот он и пригласил меня!
- Мог бы позвать нас обоих! - резонно заметил Леха, прищурившись.
- Ты сидел в библиотеке! - парировала я. - И вообще: я пошла из любопытства. Кто знает, может он рассказал бы мне что-то интересное?
- Не такой он дурак, что бы тебе все выкладывать! - хмыкнул Лешка. - Я ему не доверяю. Ты слышала, как он разговаривал с тетей Леной? Такое ощущение, что Эд ее ненавидит.
"Может, так и есть!" - подумала я, вспомнив, с какой неприязнью говорил Эдвард о своем детстве. Тут меня озарило.
- Кстати, кое-что все же удалось узнать! - торжествующе сказала я, щелкнув пальцами. - Эд рассказал мне семейную легенду о призраке Ады Покровской. Говорят, он появляется в полнолуние, в крайнем правом окне на третьем этаже. Вроде как его многие видели с улицы!
Лешка изменился в лице.
- В крайнем окне на этаже? Что это за комната?
Через несколько секунд мы были в коридоре. Выходило, что это последняя комната в правом крыле. Обычная дверь красного дерева, такая же, как и остальные в доме. Лешка подергал ручку.
- Заперто, естественно! - констатировал он, почесав затылок.
- Погоди-ка! - вскрикнула я. - Не та ли это комната, в которой проходили спиритические сеансы?
- Точно! - обрадовался Леха. - Как я сразу не понял! Если верить в историю с призраком, то неудивительно, что он появляется именно в этой спальне!
- Наверняка, там хранятся дневники клуба! - предположила я. - Но как попасть внутрь?
Лешка на миг задумался, потом вытащил планшет и что-то набрал в поисковой строке браузера.
- Полнолуние через три дня! - торжествующе объявил он. - Сечешь, о чем я?
Я округлила глаза:
- Ты что, хочешь увидеть призрак Ады?
- А ты нет? По легенде, он является в полнолуние. Попробуем, попытка не пытка! - хитро улыбнулся Лешка.
Ольга Нестерова
Продолжение следует...
Предыдущие главы можно прочесть здесь