Пожалуй, только Пушкин высказался о зависти более чем мягко. Мол, «Зависть – сестра соревнования, следственно – из хорошего роду». В целом же, зависть – это чувство досады, вызванное превосходством или благополучием другого, а также желанием иметь то, чем обладает другой.
Пушкин никому не завидовал, поскольку прекрасно знал, что именно он – поэт Номер Один. Поэтому и мог так легко высказываться по этому поводу. Мол, если завидуете, то напишите что-то достойное – тогда сравним и посмотрим. Но тут, конечно же, речь шла о возможной зависти к таланту другого. А вот та же Натали наверняка покусывала губки, когда другие дамы уезжали из Аничкова дворца в шикарных экипажах, а «сочинитель Пушкин» довольствовался чем-то плебейским.
Вызывали ли чужие автомобили зависть у безлошадных граждан времен СССР? Вызывали, конечно же, но не все так однозначно. Скажем, если какая-то крутая машина появлялась у знаменитого тенора, то чему здесь было завидовать? Был бы у тебя такой голос, как у Лемешева или Козловского, была бы и у тебя такая машина. Доходам тех же шахтеров тоже никто не завидовал, потому что было ясно: если я сам полезу работать под землю, то и я стану много зарабатывать, и на машину мне тогда точно хватит.
А вот когда автомобиль вдруг появлялся у того, кто начисто лишен каких-либо талантов, ситуация резко менялась. После революции в стране всеми силами пытались создать устойчивый средний класс с равными возможностями и, чего уж там, скромными потребностями. Знаменитая цитата из «Золотого теленка», сообщающая, что «Все крупные современные состояния нажиты самым бесчестным путем», воспринималась в массах вполне адекватно. И если ты, к примеру, заведуешь складом и имеешь оклад в 80 рублей, то и жить ты должен хуже инженера, получающего 120 рэ. И если этот завскладом вдруг появлялся на людях в ненашенской дубленке, да еще и на «Волге», ему не завидовали, а просто ненавидели. Потому что, в общем-то, понимали – доиграется, сядет.
Совсем другое дело, когда такой же инженер, как и ты сам, вдруг пишет заявление об уходе из твоего НИИ, потому что его «берут в Тракторэкспорт» или в иную контору, подразумевающую зарубежные поездки, ненашенские деньги и прочие льготы. Этому, действительно, завидовали, потому что понимали: никакими талантами твой бывший коллега не блещет, но теперь, в отличие от тебя, будет при «жигулях» во дворе и даже при «ролексе» на запястье. А почему? Да потому, что звезды на небе так расположились… И в этом была несправедливость.
Личный автомобиль, на котором разъезжает ничем не примечательный индивид, вызывал то ли злобу, то ли зависть – трудно сказать. Особенно, когда его карьера развивалась на твоих глазах: вот же, мол, проходимец… Защитил бездарную диссертацию, пролез в начальники, договорился в месткоме. А выверенным годами мерилом успешности был как раз автомобиль. Если у тебя появлялись «Жигули» хотя бы первой модели, то жизнь удалась. А ВАЗ-2106 говорил о том, что человек продолжает «развиваться» дальше, и простая «копейка» для него уже пройденный этап. Как тут не позавидовать, когда упомянутых 120 рублей не хватит даже на «Запорожец»?
Думается, что зависть существует примерно столько же, сколько и человек. Особенно болезненно она проявлялась в СССР, где финансовый успех фактически порицался, поскольку, в большинстве случаев, имел противоправные корни. Каждый инженер, конечно же, не мог стать кандидатом наук, а иных официальных путей к «жигулям» у него фактически не было. То же касалось и представителей большинства других профессий. А в провинции, где и автобус-то увидишь не каждый день, появление заезжего гостя на сверкающей машине многими воспринималось как вызов сложившемуся укладу с грунтовкой и коровами. Вердикт, как правило, был один: наворовал, мол!
Но это, все-таки, не зависть, а, скорее, подобие классовой ненависти.
Что еще почитать:
Парадокс социализма: почему при нищенских зарплатах в СССР машины были нарасхват
Сам себе механик: что умели делать водители времен СССР
Как во времена СССР вызывали гаишников при ДТП