Пятый, самый младший, сын смоленского князя Ростислава Мстиславича, внук Мстислава Великого и правнук Мономаха Мстислав родился около 1145 г. Править уделом в Белгороде он начал в 1161 г., когда отец стал великим князем Киевским, а в 1167 г. вместе с ним ходил защищать торговые караваны на Днепре, между Каневом и порогами. В том же году отец посылал его, под командой старшего брата Романа, брать Великие Луки. Среди главных участников похода на половцев 1168 г., организованного Мстиславом Изяславичем, имя его не упомянуто, но как молодой и еще не отличившийся он, скорее всего, был в числе «иних многих», тех молодых князей, что вместе с торками, ходили на преследование бегущих кочевников и «притиснув» к Черному лесу, добили их без потерь.
Вскоре Мстислав Ростиславич уже шел войной на своего славного тезку и дядю в составе войск Андрея Боголюбского, а следующей зимой (1170 г.) участвовал в его же неудачном походе на Новгород.
Ростиславичи после смерти отца во всем подинялись Андрею, в первую очередь по причине его старшинства (приходился им дядей) и многочисленности суздальских полков, а также из-за того, что в силу личных качеств он, безусловно, обладал большим личным авторитетом. Покорились бы они и тогда, когда требования его стали оскорбительными, если бы не Мстислав. Это он приказал обрить посла Боголюбского – мечника Михна в ответ на переданное им приказание владимирского «самовластца» Ростиславичам: покинуть Киев. Отсылая опозоренного дружинника к его грозному господину, Мстислав от лица своих братьев сказал: «Мы тебя до сих пор считали отцом и любили, ты же прислал к нам такие речи, что считаешь меня не князем, а подручником и простым человеком; делай, что замыслил. Бог нас рассудит».
Бросив вызов фактическому владыке почти всей Руси, Мстислав со своей дружиной и дружиной брата Давыда укрылся в Вышгороде, когда старшие братья оставили Киев. Подошедшее вскоре колоссальное войско 20 князей, по некоторым подсчетам достигавшее 50 тысяч, четыре недели осаждало неприступный город-замок, даже не пытаясь его штурмовать. Но если осаждавшие вели себя пассивно, то возглавляемая Мстиславом горстка осажденных постоянно тревожила их вылазками. Смоленские витязи то и дело выезжали из ворот и бросались в бой. Эти схватки, судя по описаниям, походили на рыцарские турниры, в которых «раненых было много, а убитых - мало».
В конце концов деморализованное долгим бездействием и разногласим войско, лишенное твердого единого командования, отступило, охваченное внезапной паникой из-за подхода. Мстислав и здесь не упустил случая отличиться и выйдя из крепости отбил огромный обоз.
Беспримерная оборона прославила молодого Ростиславича по всей Руси. Позже он получил почетное прозвище «Храбрый» от новгородского летописца. По словам летописи, популярность Мстислава, подкреплявшаяся молвой о его исключительных нравственных качествах, была такова, что «не было земли на Руси, которая бы не хотела иметь его у себя». В 1175 г. смоляне, изгнав его племянника Ярополка Романовича, пригласили Мстислава. И это – при живых старших братьях!
Дело здесь, конечно же, было не в одной только личной храбрости, храбрость была нормой поведения всех слоёв населения Руси. Несомненно, что он и ранее был любим на родине. Видимо, князь действительно выделялся добротой и бескорыстием, простотой в общении и человечностью, был отзывчив на чужую беду, т.к. известен случай, когда Мстислав, узнав о мучениях пленного рязанского князя Глеба, заточенного во Владимире, просил за него Всеволода Юрьевича. И в Смоленске Мстислав проявил обычное свое благородство, вернув его брату по собственной инициативе, а сам ушел княжить в Торопец избегая усобиц и привычно довольствуясь малым.
В 1178 г. Мстислав Романович был приглашен княжить в Новгород, страдавший от набегов воинственной чуди. Ему не хотелось ехать туда, откуда дважды выгоняли его старших братьев, но новгородцы просили слезно – Псков находился в осаде. Приехав, Мстислав на вече призвал новгородцев отомстить и освободить Русскую землю от «поганых» т.е. язычников. Собрав 20-тысячное ополчение (стандартная цифра, которой новгородские летописцы) из века в век обозначали общую численность своего войска), Мстислав вступил в пределы Эстонии и, придя «на очелу», в течение недели разорял и жег селения, «воюя по всей земле их». Отведя душу, новгородцы погнали домой огромный полон и стада скота. На обратном пути Мстислав Романович заходил, по просьбе псковичей, в их город и навел там порядок, весьма жёстко поступив с выборной администрацией города – «соцкими».
Проведя зиму в Новгороде, Мстислав весной выступил на Полоцкую землю, нацелившись на Витебск, против своего зятя Всеслава за давние «обиды», причиненные Новгороду еще прадедом того – Мстиславом Вещим, но вынужден был подчиниться старшему брату, приславшему не только гонца с требованием остановить никому не нужную брань. Роман Киевский срочно направил сына Мстислава с дружиной в Витебск, чем и парализовал «гиперактивность» Мстислава и новгородцев, возвратившихся с полпути.
Этот случай показывает, что новгородцы после похода на чудь, были охвачены энтузиазмом, если не сказать – эйфорией, и причина видится не в одной лишь военной удаче. Ведь решение о новом походе должно было получить санкцию веча. И вече поддержало неслыханную инициативу – отомстить за прадедовскую обиду уже ни в чем неповинным людям. Должно быть, общение с таким князем окрыляло.
Умер Мстислав Романович внезапно, едва вернувшись из похода, 13 июня 1180 г., почувствовав приближение смерти, велел нести себя в церковь, где успел принять причастие и вскоре скончался. За недолгое время княжения Мстислава новгородцы так успели полюбить его, что похоронили в своей главной святыне – храме Святой Софии, чего до сих пор не удостаивался ни один князь. Ликом Мстислав был красавец, а душа – еще краше и церковь почтила его за дела благочестия – щедрую милостыню и украшение храмов. Народный любимец сразу же стал почитаться как святой.
Его смерть опечалила и торков, помнивших княжение юного Мстислава на далеком киевском юге и любивших за постоянную готовность помочь соседям, лихость, проявленную под Черным лесом, широту души и бескорыстие. Повсюду современники скорбели о безвременной кончине Мстислава, вспоминая необыкновенное благородство этого князя-рыцаря: «Он всегда порывался на великие дела… и не могла вся Русская земля забыть доблести его». Этот князь, когда думаешь о нём, представляется каким-то олицетворением Руси того времени - таким же "светло-светлым и украсно украшенным".
Рано умер Мстислав Ростиславич, не успел послужить родному народу полной мерой, видимо, слишком хорош был, более нужен оказался в мире ином… Оставил князь на грешной земле сына, тоже Мстислава, которому суждено было затмить отцовскую славу, за постоянное воинское счастье прозванного современниками «Удатным» и перекрещенного историками в Удалого.