Здравствуйте, дорогие подписчики и гости канала!
Предлагаю сегодня не совсем обычный материал... Такие статьи пишет наш Уважаемый подписчик Денис Новотроицкий.
СВЯЩЕННИК ЩЕМЕРИЦКОГО ПОГОСТА ДИМИТРИЙ ОРЛОВ – РЕВОЛЮЦИОНЕР ИЛИ ЖЕРТВА ОБСТОЯТЕЛЬСТВ?
Статья посвящена исследованию обстоятельств дела о превратном толковании Манифеста 19 февраля священником Щемерицкого погоста (ныне – деревня Лавры Печорского района) Димитрием Орловым, наделавшего много шума в пореформенный период, а также биографических сведений о священнослужителе. Ищется ответ на вопрос: действительно ли имела место антигосударственная пропаганда со стороны служителя Церкви или всё-таки вызванная страхом перед революцией избыточная реакция государства на клевету?
При изучении истории церкви в честь святителя Николая в деревне Лавры я обнаружил упоминание об одном интересном факте: «Интересные события произошли в приходе в 1861 г. Местный священник о. Димитрий Орлов, получив Царский Манифест об освобождении крестьян от крепостного права, с амвона объявил прихожанам, что с этого дня они свободны. Крестьяне, неправильно поняв это, на следующий день не вышли на барщину. Помещик барон Фитингоф обвинил священника в подстрекательстве против существующих порядков, сообщил об этом в духовную консисторию, за что о. Орлов был немедленно снят и запрещён в священнодействии».
Захотелось выяснить подробности этого происшествия. Действительно ли среди священства были революционеры-разночинцы? Или это был элементарный наговор? В Государственном архиве Псковской области было обнаружено «Дело о превратном истолковании манифеста от 19 февраля 1861 г. священником Орловым». Но, кроме этого дела, обнаружилось ещё одно. Это «Дело священника Александровского посада Псковского уезда Дмитрия Орлова с запрещением священнослужения и за пьянство». Те же самые имя и фамилия... Это уже интересно. Тот ли это самый Дмитрий Орлов? И когда он был переведён к нам в Щемерицы и почему? Что можно узнать о его жизни?
При сопоставлении биографических данных из обоих дел удалось выяснить, что это – да, один и тот же Димитрий Григорьевич Орлов. Из справки, данной в деле «о запрещении и за пьянство» 1851-1852 гг., выясняется, что на май-июнь 1851 года о. Димитрию Орлову 38 полных лет, происходит он «из духовного звания». В 1833 году окончил курс в Псковской Духовной Семинарии с аттестатом 2 разряда, в священном сане с ноября того же 1833 года. По клировым ведомостям за 1849 и 1850 годы «поведения хорошего», в 1846 году оштрафован на 3 рубля «за опущение 30 фунтов сгара, в 1848 году состоял в запрещении за пьянство, был оштрафован на 50 копеек серебром «за неисправное ведение приходских книг». Также обращает на себя внимание, что на декабрь месяц о. Димитрию указывается 39 полных лет, таким образом, дату рождения священника можно определить как 1812 год, месяц – с июня по ноябрь.
В 1851 году он служит в Николаевской церкви Александровского посада(той самой в котором более столетия спустя, будет священствовать всероссийский известный старец о. Николай Гурьянов). Вероятно, во время служения о. Димитрия на приходе произошли заметные события. В память избавления от холеры, свирепствовавшей в посаде, в 1842 году к церкви на средства прихожан пристроен придел в честь Смоленской иконы Пресвятой Богородицы «Одигитрия». 6 июля 1853 года церковь сгорела во время пожара, бывшего в погосте, в 1854 году церковь и придел возобновлены прихожанами.
В этом же 1851 году о. Димитрий был повторно обвинён в нетрезвой жизни: 11 мая 1851 года на имя Архиепископа Рижского и Митавского Платона, управлявшего Псковской епархией, поступает рапорт благочинного, священника псковской Варлаамской церкви Александра Полипина о том, что 9 (21) мая служил Литургию в храмовый праздник «нетрезво, косноязычно». И, хотя проведённое следствие, опрашивавшее прихожан, бывших свидетелями данного богослужения, не подтвердило того, что о. Дмитрий Орлов служил Литургию в нетрезвом виде, и, согласно архипастырской резолюции, ему не только разрешили служить, но и в послужной список того, что был под следствием, не внесли, однако Орлова сослали в Крыпецкий монастырь на покаяние, и там взяли расписку, что более он не будет пьянствовать.
О времени перевода о. Димитрия Орлова на служение в Щемерицкий погост сведений пока найти не удалось. Согласно сведениям из «Русского архива» А. Дормидонтова, предшественник Орлова, священник Симеон Белогородский, служил до 1857 года. О годе начала служения Орлова не упоминается, есть только год окончания (1861). Отсюда можно сделать вывод, что начал он служить в Щемерицах не позднее 1857 года. Вероятным выглядит годом начала служения и 1853, в котором сгорела церковь на Талабских островах.
Самое тяжёлое событие в жизни священника произошло в 1861 году. В этом году в России было отменено крепостное право. Данное событие всколыхнуло всю Россию, вызвав волнения среди «освобождённых» крестьян. Все помнят события в селе Бездна и Кандеевка. Волнения были зафиксированы в огромном количестве губерний. Это очень напугало власти. Иллюстрацией этого испуга властей служит и дело нашего героя.
6 апреля 1861 года в Псковскую Духовную консисторию поступает письмо псковского губернатора с сообщением о том, что священник Щемерицкой церкви Дмитрий Орлов неправильно толкует Манифест и Положения о крестьянах, вышедших из крепостной зависимости, в результате чего крестьяне отказываются выполнять свои обязанности по отношению к помещикам. Резолюция Архиепископа Псковского и Порховского Евгения от 6 мая 1861 года гласила: «1. Священника Щемерицкого погоста Димитрия Орлова за превратное толкование им Высочайшего Манифеста отрешить от священнического места и удалить вовсе из Щемерицкого погоста 2. Запретить Орлову священнодействие и провести о нем строжайшее формальное следствие…»
Священнику не разрешили остаться в Щемерицах даже после его просьбы, мотивированной желанием быть с семьёй. Духовная консистория постановила немедленно отправиться Орлову в Никандрову пустынь под надзор настоятеля, обязав его в этом «строгою подпискою».
Испуг властей был нешуточный. Это видно из ответа псковского губернатора от 3 марта 1862 года за №177 на отношение псковского архиепископа по поводу вины Орлова:
«…по обнародовании в марте месяце 1861 года Положений об освобождении крестьян от крепостной зависимости в разных местах Псковского уезда неоднократно обнаруживалось неповиновение крестьян в отправлении издельной повинности к помещикам; беспорядки эти явно происходили от незнания крестьянами новых законоположений, объясняемых им людьми невежественными, а иногда и злонамеренными; к сим последним нельзя было не отнести священника Щемерицкого погоста Димитрия Орлова, который не только превратно разъяснял крестьянам их права, но даже выдавал свидетельства девкам на свободный выход из семейств. Одно из таковых – свидетельство, выданное крестьянской девке имения барона Фитингофа…»
Губернатор указывает и на источник сведений о превратном толковании священником Орловым Положений: «Первоначально сведения о действиях священника Орлова были сообщены Г[осподину] Предводителю [псковского уездного дворянства] заведующим имением г. Бибикова – полковником Джонсоном, потом – управителем имения барона Фитингофа – Лавры; по приказанию предводителя управитель предоставил к нему несколько крестьян, оказавшихся ослушниками, и девку, получившую увольнительное свидетельство, которое и было тогда же от неё отобрано...». Из показаний крестьян в Земском суде следовало, что они ходили в Щемерицы и там священник объяснил им, что «они должны работать помещику только 40 дней в год, т.е. по одному дню в неделю; из этих расспросов оказалось, что и крестьяне других имений также ходили в погост Щемерицы для разъяснения им Положений».
Следствие, проведённое священником Михаилом Космодамианским, 10 октября 1861 года оправдало о. Димитрия Орлова, и 13 октября того же года Дмитрию Григорьевичу разрешили служить в Щемерицком погосте с понижением дохода до половины жалования. Там уже был назначен новый настоятель, священник Михаил Гроздов. Он обустраивался на новом месте, построил дом, поэтому даже урезанное жалование он выплачивать был не в состоянии.
Тем временем в следствии, проведённом о. Михаилом Космодамианским нашли недостатки, и делу снова дали ход. Псковский губернатор требовал передать дело земскому судебному следователю, Духовная Консистория отказывалась передавать дело гражданским следователем и требовало депутата от дворян. Сам о. Димитрий свою вину отрицал, считал себя «оклеветанным от лютеранина».
Пока тянулось разбирательство, в деле появилась запись: «В метрической книге Щемерицкого погоста Николаевской церкви за 1863 год под №48 значится: 8 декабря умер, 13 числа погребен исполняющий должность священника погоста Кусва [можно прочитать и Куеве] Священник Димитрий Орлов, 53 лет. Умер натурально.» Так закончилась земная жизнь Дмитрия Григорьевича...
После его смерти вдова просила у Духовной консистории выплатить ей остаток жалования усопшего. Само дело было завершено только в 1867 году, посмертно священник был оправдан.
Отвечая на вопрос, вынесенный в заглавие статьи, мы можем с уверенностью сказать – никаким революционером-разночинцем священник Дмитрий Григорьевич Орлов не был. Скорее всего, крестьяне просто оговорили священника, а девушка, получившая увольнительную, скорее всего, получила её обманным путём или уговорила священника, пользуясь его возможной мягкостью, обусловленной пристрастием к вину. Таким образом, перед нами – один из не самых усердных священнослужителей Русской Православной церкви 19 века, который стал жертвой сложившихся обстоятельств и излишней подозрительности светских властей вследствие сильных волнений после отмены крепостного права.
Спасибо огромное, Денис, за Ваш труд! Спасибо за поддержку канала!
Всем хорошего дня!