1.1. Бубонная чума середины XVII
Бубонная чума середины XVII столетия свирепствовала во многих странах Европы, Северной Африки и Ближнего Востока. В 1653 году она нанесла колоссальный урон Великому княжеству Литовскому, мощные очаги заразы были зафиксированы на землях Белоруссии и Украины. В 1654 году удар морового поветрия обрушился на Центральную Россию, его волны смогли достичь Казани и Астрахани. Большие загадки для ученых представляет и очаг, разнесший чуму по России. Высказываются разные предположения – Персия, Литва, Крым. Микробиолог Михаил Супотницкий допустил, что причиной чумной эпидемии в России мог быть «реликтовый природный очаг» северо-западнее Москвы.
Первые случаи морового поветрия начали фиксироваться в Москве в конце июня 1654 года. Болезнь проявляла себя уже через несколько часов после заражения: сначала болела голова, затем наступал жар – организм быстро слабел. Тело постепенно опухало, кожу покрывали гнойные нарывы и язвы, больной впадал в бред. После нескольких дней мучений, сопровождавшихся надрывным кровохарканьем, приходила смерть. 4 июля патриарх Никон, уже предчувствуя масштаб эпидемии, увез царскую семью в Калязинский монастырь (Царь Алексей Михайлович в это время воевал с Речью Посполитой). Рядовые москвичи поначалу не реагировали на вспышки заболеваний, но, когда смертность резко пошла вверх, они в панике стали бежать прочь из города, разнося заразу по округе. Много людей ушло в леса, однако выжить без запасов продовольствия там было фактически невозможно. Своего пика в Москве эпидемия достигла в августе-сентябре 1654 года. Если первые недели ежедневно умирали сотни горожан, то теперь счет шел на тысячи. Чтобы избежать распространения чумы Никон приказал выставить вокруг Москвы заставы, а пытавшихся обойти оцепление окольным путем грозился казнить. Под строжайший контроль была взята дорога на Смоленск, который тогда осаждала русская армия.
По понятным причинам в то время не имели представления, как бороться с чумой, наиболее эффективным средством от моровых поверий считались молебны и чудотворные иконы. Врачи обслуживали только царский двор и армию, остальным приходилось надеяться на чудо. К сожалению, распространению эпидемии благоприятствовали летний зной и антисанитария, которая царила на тесных московских улочках. Наиболее действенным оружием против заразы в таких условиях стал огонь. Если чума опустошала какой-либо двор, власти приказывали его сжечь.
От Москвы чума начала отступать только к ноябрю 1654 года, оставив после себя опустевшие улицы и дворы. Цифры жертв эпидемии называют разные. Антиохийский архидиакон Павел Алеппский пишет о 480 тысячах, английский посланник Уильям Придо отмечает, что в Москве «умерло и похоронено, по данным регистрации, свыше 200 тысяч, не считая нескольких тысяч тел, не нашедших себе иной могилы, как в кишках собак и свиней». Современный историк Евгений Звягинцев не склонен преувеличивать число жертв, однако и он называет цифру не менее, чем в 150 тысяч человек, что составило более половины жителей столицы. В некоторых дворах, как, например, боярина Черкасского, количество погибших превысило 80%. Восполнить демографические потери столицы решили за счет переселения поляков и белорусов с захваченных в ходе войны территорий. Алексей Михайлович планировал направить в Москву до 300 тысяч поселенцев, однако его намерения реализовались лишь частично. Как заметил историк Сергей Лобачев, новые жители столицы в значительной степени «поспособствовали разложению старомосковских традиций, привнося с собой элементы западной культуры». Опасения, что эпидемия отрицательно скажется на состоянии русской армии, не подтвердились. Россия в ходе военной кампании 1654-1667 годов смогла вернуть отторгнутые Польшей в период Смутного времени Смоленск и Брянск, а также закрепить за собой Киев.
1.2. Бубонная чума XVIIIв.
Екатерина II 8 апреля 1771 года положила начало действиям спасшим Москву от бубонной чумы.
Бубонной она называлась потому, что на поражённых частях тела вскакивали увеличенные лимфатические узлы («бубоны»).Болезнь практически не поддавалась лечению. Летальность для человека достигала 95% (!) от заболевших.
Единственным средством борьбы были жесткие карантины. При Екатерине II они назывались форпостами и были размещаемы по всем дорогам, ведущим вглубь Империи. На форпостах был врач и два санитара.
Как тогда, так и сейчас, все эпидемии привносились в Российскую Империю извне. Бубонную чуму принесли солдаты, вернувшиеся с очередной русско-турецкой войны.
Тогдашние московские власти объявили город карантинной зоной. Всех въезжающих или выезжающих осматривали на предмет внешних проявлений болезни, всех окуривали дымом, а их вещи протирали уксусом. Все продукты складировались вне города и горожане в установленные часы приходили и покупали всё необходимое.
Но болезнь не отступала, да и криминогенная обстановка в Москве ухудшалась. Появилось мародерство и грабежи.
Надо сказать, что административные усилия сталкивались с весьма упорным нежеланием москвичей соблюдать карантинные меры. После инцидента с Боголюбской иконой Божией Матери, к которой народу не давали притекать для молебнов и целования, город впал в открытый бунт. Был убит митрополит Амвросий. Карантинные дома были разграблены. Здесь надо отметить действия генерала Еропкина, который собрал вокруг себя отряд из ста тридцати солдат и полицейских, взял несколько пушек и где уговорами, а где и картечью навёл в городе порядок. Императрица послала в Москву своего фаворита графа Григория Орлова. Сколько ехидных комментариев отпускала в своё время советская историография в адрес этих «фаворитов», но в реальности все они были дельными администраторами и лично смелыми людьми.
Граф Орлов прибыв в Москву, созвал собрание Московского сената и определил обеспечить всех мастеровых и ремесленников продовольствием и жильём, чтобы прекратить шатания по улицам без дела. Обеспечил необходимые поставки уксуса для дезинфекции и повысил плату похоронным командам и могильщикам, чтобы труппы умерших оперативно убирались из города.
Энергичные меры вселили в горожан надежду на спасение от чумы. Священники били в колокола и с амвона проповедовали пастве о необходимости соблюдать карантинные меры.
Граф Орлов лично навещал больницы, участвовал в помощи обездоленным, организовывал взаимодействие различных городских властей.
Особенно жестко стали бороться с мародёрами. Пойманных на месте преступления либо казнили, либо отправляли в похоронные команды.
Врачам граф Орлов повысил содержание в два раза, крепостным при больницах обещал вольную. Лечащимся в больницах стали после выздоровления давать субсидию от 5 до 10 рублей. Большие по тем временам деньги. Для осиротевших детей был открыт приют.
Граф Орлов для борьбы с безработицей в городе организовал общественное строительство Камер-коллежского вала, и хорошо платил, тем москвичам кто участвовал в его увеличении. Прокладывались новые каналы от реки Неглинная, ремонтировали Тульскую, Калужскую и Коломенскую дороги.
Жесткие карантинные меры, пресечение открытого бунта, умелое администрирование графа Орлова привели к тому, что чума отступила за месяц с небольшим (!) и Москва была снова открыта Императорским указом.
1.3. Холера XIXв.
В 19 веке Россия испытала несколько вспышек холеры, что привело к серьезным гуманитарным кризисам. Крупнейшая вспышка пришлась на 1830-1832 годы. Принято считать, что она пришла через Оренбург и Астрахань в конце 1829 года, и после этого начала распространяться на всю территорию Российской Империи. В сентябре 1830 года холера достигла средней полосы России и, несмотря на меры по сдерживанию болезни, уже к концу 1830 года холера достигла Петербурга. Ситуация требовала экстренного вмешательства властей для борьбы с эпидемией.
Каждый въезжающий в страну (и отдельные губернии, список которых всегда менялся) обязан был пройти карантин в 10 дней. Это относилось и к людям, и к животным, и к товарам. Начали создаваться специальные госпитали и клиники для лечения больных холерой. Грязная вода была одним из ключевых факторов распространения холеры, поэтому государство призывало употреблять только чистую воду, а также проводило меры по очищению воды. Холерные бунты 1830-1832 годов и реакция населения были основаны тем, что в это время холера была практически не изучена и медики можно сказать “проводили опыты”. Основная задача заключалась в изучении болезни для разработки вакцины. С этой задачей удалось справиться только к 1890 году.
Несмотря на эти меры холеру победить не удалось, а население в штыки принимало практически все шаги, которые предпринимали чиновники.
Холерные бунты в России в основном затронули период 1830-1832 годы, однако, окончательно бунты прекратились только после изобретения вакцины, которая позволила победить болезнь. Вот список только некоторых из крупных восстаний населения против холерных мер (непосредственно в рассматриваемый период и позже):
В Великом Устюге в 1831 год. Напали на чиновников. Восстание остановила военная экспедиция.
В Исидоровской слободе в Санкт-Петербурге в 1831 году. Итог: восстание подавлено военными. Более 40 человек погибло, более 700 арестованы.
В Саратове в 1847 году. Одно из крупнейших восстаний. Подавлено армией.
В Тамбовской и Самарской губерниях в 1892 году
Это только некоторые из восстаний. Всего их было значительно больше и затронули они практически всю европейскую часть России. Наиболее крупные бунты в 30-е годы 19 века прошли в Петербурге, Новгороде, Астрахани, Севастополе, Тамбове.
Реакция населения на бунты была разной, но в целом бедные их поддерживали и активно вступали в ряды бунтующих, а богатые и чиновники подавляли бунты с помощью силы.
1.4. Испанка ХХв.
Россия в годы революции и гражданской войны, из-за массового недоедания и повсеместного развала инфраструктуры, была поражена множеством различных эпидемий (кроме «испанки» ещё брюшной тиф, сыпной тиф, холера и т.д.). О ходивших тогда болезнях остались многочисленные яркие воспоминания в литературе. Из чтения советской литературы может создаться впечатление, что болезни очень мешали именно большевикам.
Испанский грипп сильнее всего должен был поразить южные регионы бывшей Российской империи – Украину и Северный Кавказ. А ведь именно там действовали самые крупные силы белогвардейцев, противостоявших Красной Армии в гражданской войне.
На Украину испанский грипп, как считается, проник летом 1918 года с солдатами немецкой армии. Но особенно значительная вспышка на Украине, Кубани и Дону началась зимой 1918/19 года – после прибытия в порты Одессы, Севастополя и Новороссийска британских и французских солдат. Многие из них перед этим побывали на Балканах и Ближнем Востоке – регионах с наибольшим размахом пандемии «испанки».
Иностранная военная интервенция стала главным фактором проникновения «испанки» в Россию. И пандемия больше всего должна была поразить именно южные регионы страны. Солдаты Антанты занесли «испанку» также и в Белые армии востока и севера России. В Центральной же России, где находилась основная ресурсная база советской власти, размах пандемии испанского гриппа был меньше. Таким образом, «испанка» на боеспособности белогвардейцев сказалась сильнее, чем на боеспособности Красной Армии.
1.5. Сыпной тиф ХХв.
Сыпной тиф поразил Россию в 1917 году. Эпидемия длилась почти четыре года, и из 30 млн. заболевших около трех миллионов умерло. Виной была полная антисанитария, которая на то время превосходила все мыслимые возможности, и привела к массовому размножению платяных вшей.
Гражданская война сопровождалась кучами мусора не только на улице – груды грязи и гниющих отходов неделями накапливались в квартирах, лестничных площадках, коридорах. Казалось, что такое понятие как «мытье», полностью исчезло из сознания людей. Более того, обычным явлением на уличных свалках были трупы мертвых собак и кошек. Военные условия создавали благоприятную среду для быстрой передачи инфекции с помощью вшей.
Для защиты страны от пандемии в начале 1919 года указом Совнаркома к борьбе с инфекцией были призваны все, кто имел хоть малейшее отношение к здоровью и экологии. Было решено принять срочные меры по санитарной очистке общественных мест. Тем, кто пытался уклониться от исполнения трудовой повинности, грозили репрессивными мерами.
Также необходимо было снабдить армию и флот гигиеническими средствами, чистым бельем. Ряд бараков и учреждений определялись под размещение зараженных людей. В крупных городах организовали пропускные пункты. В Москве открыли сыпнотифозную больницу.
Начиная с 1920 года, эпидемия сыпного тифа постепенно стала отступать. Окончательно ситуация улучшилась в 1923-1925 гг. Однако зараза продолжала преследовать Россию вплоть до Второй мировой войны – в 1942 была создана вакцина, что в дальнейшем привело к практически полной ликвидации заболевания.
Серьёзного успеха на «вшивом фронте» Гражданской войны достичь смогли только большевики и только после побед над белыми. Победы позволили уделить внимание и ресурсы медицинским проблемам и предпринять чрезвычайные меры. Хотя ещё в 1919 г. советское правительство начало довольно энергично действовать.
Для борьбы с эпидемиями на местах создавались полномочные санитарные и военно-санитарные комиссии, работу которых направлял Совет народных комиссаров РСФСР. В Красной армии этим занимался Военно-санитарный отдел: создал сеть карантинов, изоляционно-пропускных пунктов и фронтовых госпиталей для заражённых инфекциями, вёл пропаганду чистоты. Большевики сосредоточили в своих руках старую материальную базу здравоохранения, всё имущество Красного Креста и производство лекарств — за счёт этого они получили средства для системного подхода к эпидемиям.
Усилия по борьбе с болезнями предпринимали и белые, не недостаточно эффективные из-за общих организационно-административных проблем и огромной массы беженцев. Беда усугублялась развалом экономики и коррупцией. В занятых белыми городах не хватало врачей, коек, белья, бань и паровых прачечных, дезинфекционных камер, дров; не везде вёлся санитарно-эпидемический надзор. Часто очаги болезней возникали в тюрьмах и на вокзалах. По мере того как белые проигрывали войну, у них оставалось всё меньше шансов на выполнение медицинских задач.
Таким образом, из-за плохой организации белых и неготовности с их стороны отразить атаку эпидемии, красные одержали победу в Гражданской войне благодаря концентрации в своих руках ресурсов необходимых для лечения.