-Витька наш, эвон как, невесту из тюрьмы привез. Что будет, бабоньки? Калитки свои теперь всегда под запором надо держать, - шушукались бабы у колодца.
-А что, невест теперь там выращивают? Может, и мне поискать? А то, почитай, десять лет уж один, с тех пор как моя Зинаида покинула меня, так сказать, ушла, не попрощавшись, - неумело пошутил дед Егор, присоединившийся к компании.
-Их там не выращивают, а перевоспитывают, - вступила в разговор восемнадцатилетняя Любка, невесть откуда появившаяся в этой компании.
-Иди отсюда, - цыкнули на нее бабы, - перевоспитывают их. Гляди, перевоспитают таких, теперь по деревне ходить надо, да оглядываться. А то, неровен час, вжик - и все.
-Что это вы такое говорите, бесстыжие? - словно из-под земли выросла дородная Марфа, мать Виктора, - невиноватая она, за чужой грех отсидела.
-Чужих грехов не бывает, - перекрестился дед Егор, - все грехи нам еще от первых пращуров достались, первородные они.
-И ты с ними заодно, дед Егор, - зло прищурилась Марфа, - а ну, поприкуси свой язык. Ничего не знаете, а мелете. Бухгалтером она работала, а начальник ее махинацию провернул. Ему ничего, а ей досталось, все на нее свалил.
-А как же, - нехотя взяла ведра с водой Полина Кондратьевна, - так мы тебе и поверили. Все они там говорят, что не виноватые. Гляди, Марфа, как бы плакать тебе не пришлось.
-А ну, посторонитесь, - скомандовала та, - набрали воды и по домам, освободите колодец.
-Так это, не колодец это вовсе, а общественное пространство, площадка для дебатов, - съязвил дед Егор.
-И ты туда же, Степаныч? Иди уже, другое место для собраний своих поищи. И чтоб за Витьку своего я больше ничего не слышала, и женку его не трогать. Все понятно?
-Понятно, - с недовольством стали разбредаться бабы, - лишь бы она нас не тронула...
Дед Егор шел по пыльной улице, и до дома ему оставалось совсем ничего, как вдруг в голове у него закружилось, в глазах замелькали разноцветные мошки, он охнул и стал оседать на землю. "Ну все, - промелькнуло у него в голове, - добегался, видимо, заждалась меня моя Зинаида, а вот и она".
В воздухе он увидел стройную фигуру в цветастом платье, девушка сначала улыбалась, но тотчас же ее лицо стало озабоченным.
-Зинка, ты? - прохрипел дед Егор, который успел сползти по забору и сидел, держась за сердце, - только чёй-то ты худющая такая. Вас там, на том свете, совсем не кормят, чё-ли?
-Девушка, Вам плохо, - склонилось над ним довольно милое, молодое женское лицо.
-Какой я тебе дедушка, Зин, - прохрипел он, - сама от меня от возрасту далеко ли ушла? Вас там, во льду, держат чё-ли? Совсем как девочка...
-Вставайте, обопритесь об меня, где Вы живете? Я вам помогу!
-Ну вот, уже и дорогу к нашему дому забыла. А я думаю, чё ты мне совсем сниться перестала, а оно вон чё.
Но потихоньку, потихоньку, дед Егор собрался, с помощью девушки ему удалось встать, кое-как довела она его до дома.
-Нате-ка, выпейте холодной водицы, а я Вам сейчас пульс померяю.
После стакана воды дедушке стало лучше, он взглянул на свою спасительницу, теперь она уже не расплывалась в его глазах, а выглядела вполне натурально и совсем не была похожа на его покойную Зину.
-Панаму надо носить, - произнесла та, - на улице жара, а Вы с непокрытой головой ходите. Солнечный удар у Вас. Аптечка есть?
-Есть, - показал глазами на комод дед Егор и снова уставился на незнакомку.
Та порылась в аптечке и извлекла оттуда сердечные капли.
-Пульс у Вас учащенный, но ничего, скоро пройдет, не тошнит? - накапала она в стакан и протянула деду Егору.
-От такой красоты разве ж затошнит, - закокетничал наш герой, - глаза у тебя голубые. Ты не Ангел, часом?
-Нет, Настей меня зовут? - улыбнулась молодица в ответ.
-А жаль, - вздохнул дед, - я уж думал, пришли за мной, с женой своей, Зинаидой встречусь. Тошно мне тут одному, без нее...
Сказал дед Егор и вдруг понял, что все эти годы он никому не жаловался на свое житье-бытье, всегда старался на людях быть веселым и беззаботным, а тут, наоборот, доверился незнакомому человеку.
-С женой своей, Егор Степаныч, Вы обязательно встретитесь...Только не сейчас, - Настя подошла к окну, открыла створку и задернула штору так, чтобы солнце не падало на диван, на котором примостился пострадавший, - видимо, срок еще Ваш не пришел, рано еще Вам.
-Рано? - поскреб за ухом старик, - да мне ведь и лет то уже немало. А когда же пора?
-А вот об этом никто заранее не знает, - гостья взяла старенький плед и заботливо укрыла им старика, - тогда, когда все Ваши земные дела закончатся. Дело у Вас есть незавершенное, вот Вас туда и не пускают!
-Это какое ж такое дело? - удивился дед Егор, - никаких таких дел нет уже у меня, у старика, так, живу - небо коптю...
-Не говорите тек, Егор Степанович, каждый человек для планеты нашей ценность имеет. И каждый приходит сюда, чтобы выполнить свое предназначение.
И дед стал вспоминать. Да, немало ему в жизни пришлось потрудиться, хлеб выращивал, скот совхозный, во время пожара, спасал, по выходным безвозмездно на стройке трудился, помогал сыновьям новый клуб выстроить. На Зинаиде женился, любил ее, оберегал от всяческих бед. Двоих сыновей вырастил, приезжают каждое лето, внуков, а теперь уже и правнуков привозят. Никого, вроде, не обманул, не обокрал, старался не обидеть, разве только, шутя... Но ни о каком таком предназначении никогда не задумывался...
-А ты это...Как узнала, что меня Егором Степановичем зовут? - мысль о том, что перед ним не земная женщина, а небесное создание, не отпускала его.
-Так это...Паспорт Ваш рядом с аптечкой лежит, на самом видном месте, Вы бы убрали его подальше, - улыбнулась Настя.
-И то верно, убрать надо. А то Витька наш, оболтус деревенский, тюремщицу в деревню привез. Теперь ухо востро держать надо и дом на замок запирать. Надо же, дожили, раньше я и двери на ночь не запирал, когда ночи знойные. А теперь вот, не знаю, как это лето переживу...Ты куда?
-Пора мне, - отчего то погрустнела вдруг Настя, - пойду я. А вы - берегите себя!
-Спасибо, Настя, ты это...Заходи еще...Я ждать буду!
-Правда?
-Правда! - утвердительно кивнул головой дед.
И Настя стала заходить. То пирог с капустой принесет, испеченный собственными руками, то заштопает что у деда, то в доме приберет. Достала из закромов новые, светлые занавески, а старые сняла с окна. И хотя в доме у Егора стало гораздо светлее и уютнее, но не это радовало его. Больше всего ему нравилось разговаривать с Настей, добрая она была, душевная.
Показывал ей старый семейный альбом, о жизни своей рассказывал, а она внимательно слушала, не перебивала.
-А ты почему, Настенька, ничего о себе не рассказываешь? - однажды спросил Егор, - кто ты? Откуда у нас взялась такая, мудрёная?
-Из города я, - ответила она нехотя, - но теперь у вас в деревне жить буду, нравится мне здесь. Кругом леса, озера, воздух такой, что не надышишься. А как птицы над заводью по утрам поют. Вот уж, не думала никогда, что мне крик петушиный посреди ночи нравиться будет и как корова в хлеву мычит.
-Тонкая у тебя натура, Настенька, - посмотрел на нее с восхищением дед Егор, - опосля Зинаиды своей, думал, что никакая барышня мне больше не понравится. А вот за тобой, помоложе бы был, ухлестывал бы. Да так, что только пятки сверкали бы.
-Да Вы ешьте, ешьте, Егор Степанович, - со смехом пододвинула к нему тарелку с окрошкой Настя, - в следующем году картошку у Вас посадим, редиску, лучок зеленый. Будет у Вас все свое, а то гляжу, в огороде то земля у Вас хороша. Только заброшенная, жалко ее, ведь земля тоже живая.
"Да уж, чудеса, - подумал Егор, - наши деревенские девки всю ночь с парнями прошлындают, а утром не добудешься их. И в город все норовят свинтить, к жизни веселой. Какая уж им земля? А эта городская, и эвон как рассуждает, а еще...и мухи не обидит, норовит поймать ее и в окно выпустить..."
Так прошло некоторое время, Настя продолжала заботиться о дедушке Егоре, а он прикипел к ней всем сердцем. Забыл даже, когда общественное пространство в последний раз посещал, к колодцу он не ходил. Каждое утро, как по мановению волшебной палочки, в его доме появлялись полные ведра воды, и бочка в огороде всегда была полная.
Продолжение:
Понравился рассказ? Буду благодарна за лайки, ваши отзывы и репосты в ваших социальных сетях!
Предыдущее:
С любовью к Вам, Елена