На первую встречу Труш пришёл в национальной одежде, под рубахой у него был закреплён пояс с пластидом и запал от гранаты. Это для быстрой самоликвидации при необходимости.
- Командование бригады поставило задачу: выяснить место пребывания нашего бойца и вступить в контакт с моджахедами на предмет обмена, - рассказывает Варивода. - Первым делом мы изучили западную прессу. В «Дейли телеграф» в одном из интервью с советскими пленными прочли заметку о пленении Саши и узнали, что наш боец находится под Пешеваром.
Поиск пропавших без вести советских военнослужащих в Афганистане продолжается до сих пор.
Статья, опубликованная Органом Центрального Комитета КПСС, газета ПРАВДА, № 193 (25545), понедельник, 11 июля 1988 года.
«ВЕРИЛ-ВЕРНУСЬ»
Пресс-конференция советского солдата, вызволенного из плена
КАБУЛ, 10. (Спец. корр. «Правды»), Он такой же, как другие «афганцы»,— советские ребята, выполняющие нелегкий интернациональный долг. Ладно подогнанная по фигуре «тропическая» форма, комсомольский значок на груди. Только ростом, пожалуй, повыше среднего да русый хохол непокорно торчит на макушке. И щурятся от застенчивости глаза на лишенном загара бледном лице. Рядовой Александр Янковский, 20 лет, уроженец г. Минска, сын рабочего, сам рабочий — выпускник ПТУ, после полугодового душманского плена и трехмесячного лечения в госпитале вернулся недавно в свою часть для дальнейшего прохождения службы. А сегодня он рассказал на пресс-конференции о том, как это было. Рассказал лаконично, по-военному.
В октябре прошлого года, выполняя в составе своего подразделения боевую задачу совместно с подразделениями афганского царандоя, был захвачен в плен формированиями вооруженной оппозиции в провинции Логар, близ уездного центра Барак.
Неоднократно подвергался избиениям, психологическому воздействию, угрозам и посулам с целью склонить его к измене Родине, участию в антисоветской деятельности. Не один раз вели с ним беседы представители средств массовой информации Запада, в том числе из США и Англии, предлагая большие суммы денег и другие блага в обмен на отказ от Родины.
Находясь в заточении, Александр был свидетелем использования зарубежной техники (японской) и иностранных специалистов (арабов, французов) для усиления вооруженных формирований афганских экстремистов. Случайно ему стало известно, что в том районе Пакистана, где он оказался, находилось более 100 советских военнопленных. Он также неоднократно слышал о дерзких попытках военнопленных вырваться из заточения.
Обращаясь к иностранным журналистам, присутствовавшим на пресс-конференции, Саша Янковский просил их через средства массовой информации довести до сведения советских граждан, которые очутились на чужбине вследствие запугивания, угроз и всякого рода заманчивых обещаний, что на днях Генеральный прокурор СССР выступил с заявлением, объявив амнистию всем советским военнопленным вне зависимости от обстоятельств пленения и поведения в плену.
Ребята, сказал Янковский, помните, что на Родине вас ждут родители, невесты, друзья. Родина готова к радушной встрече своих граждан.
— Самой тяжелой в плену была мысль о том, что обо мне там, дома, подумают,— поделился солдат.— Меня убеждали: «Сообщим твоим, что ты воюешь за нас, и все. Твой народ проклянет тебя». Но я надеялся, верил: вернусь! Всегда- надеялся, что обязательно вернусь к себе домой, что меня не оставит советский народ, что будет сделано все, чтобы вернуть меня к моей матери, к моему отцу, к моей девушке.
И он не ошибся, рядовой Янковский. Командованием ограниченного советского воинского контингента в Афганистане ведется большая и настойчивая работа, благодаря которой в ряде случаев удается освобождать из плена наших военнослужащих. Весной этого года Сашу обменяли на захваченного главаря банды.
— Помню,— рассказывает об этом Саша,— в марте контрреволюционеры снова перевели меня из Пакистана на афганскую территорию. Была ночь, горы. Настал рассвет, и я увидел вдалеке зеленую зону. Это были город Джелалабад и дорога к нему. Вскоре на ней появились три БТР. Меня отпустили. Я бросился к броне, там были наши ребята... Потом — госпиталь.
Некоторые зарубежные средства массовой информации, стремясь опорочить попавших в неволю наших солдат, дезинформировать общественное мнение, развернули пропагандистскую кампанию, представляя иных из них «невозвращенцами», «добровольными эмигрантами», сказал на пресс-конференции советник посольства СССР в Афганистане М. Конаровский. Однако советские люди никогда не теряли веру в своих соотечественников. Они уверены, что неволя не изменила их взглядов на жизнь, не заглушила в них патриотические чувства. (Б. КОТОВ).
Розыском занималось специально созданное подразделение в особом отделе по 40-й армии, а также оперативные сотрудники на местах.
Повествование от непосредственного участника освобождения Янковского - подполковник запаса ФСБ Фёдора Юрина.
На начало 1988 года в розыскном блокноте числилось более 300 человек, половина из них находилась в бандформированиях мятежников. В основном наши военнослужащие попадали в плен в ходе боевых действий – в беспомощном состоянии, раненые или когда заканчивались боеприпасы. Но были случаи и в результате разгильдяйства, нарушения воинской дисциплины, самовольного оставления частей из-за неуставщины и дезертирства. Через агентуру из числа афганцев, сотрудников ГРУ, имевших источники в бандгруппах, мы получали информацию о местах нахождения наших ребят.
Вели переговоры с главарями бандитов об обмене пленными или выкупе. До 1989 года из банд вывели более 80 советских военнослужащих. В феврале 1988-го я участвовал в спасении рядового Александра Янковского. Возвращаясь с боевой операции, он оторвался от группы и побежал к ручью за водой. Его оглушили, связали, затем переправили в Пакистан. Переговоры шли четыре месяца. Моджахеды долго не соглашались, пока наши контрразведчики не вышли через посредников на полевого командира Хаятулло, люди которого захватили Янковского. Боевики согласились выдать советского солдата только в обмен на главаря бандформирования по имени Амир, ближайшего соратника лидера афганской оппозиции Хекматияра Гульбетдина и ещё нескольких бандитов. Наконец договорились: наши передают двух – главаря Амира и муллу из провинции Логар, сидевшего в тюрьме. Мне было поручено работать с ними, обеспечить их безопасность и исключить возможность побега. Оба афганца были состоятельными, с высшим образованием. Я периодически посещал их в камере, проверяя условия содержания и безопасности. С ними общался через переводчика. В ходе разговора они вели себя спокойно, пытались убедить, что с Советским Союзом хотят жить в мире, но в связи с тем, что мы вмешались в их внутренние дела и поддержали прокоммунистический режим в Кабуле, они вынуждены воевать с «шурави». Для контроля их поведения в камере мы установили прослушку. Вскоре получили информацию об обработке наших солдат охраны из числа мусульман и подготовке к побегу. Охрану усилили, оставив в её составе из мусульман только одного подготовленного солдата-таджика. 27 февраля 1988 года на границе с Пакистаном состоялся обмен. В операции принимали участие сотрудники особого отдела 15-й бригады спецназа во главе с его начальником Виктором Вариводой.
Как нам рассказали коллеги, моджахеды всё же нарушили договорённость о том, что в мероприятии будут участвовать по пять вооружённых бойцов с каждой стороны, и привели на встречу более 40 человек. Но всё обошлось. Мулла Гафур стал офицером – А как тогда чекисты вели работу против моджахедов? – В Афганистане сотрудники КГБ помогали в создании местных органов безопасности, в качестве советников учили афганских товарищей бороться с бандформированиями. Среди них были и наши земляки. Например, Георгий Труш. Ему удалось склонить на сторону республики одного из самых непримиримых моджахедов – муллу Гафура, который держал так называемый Тургарский фронт.
На первую встречу Труш пришёл в национальной одежде, под рубахой у него был закреплён пояс с пластидом и запал от гранаты. Это для быстрой самоликвидации при необходимости. Встреч понадобилось много, но через полгода мулла Гафур сдал фронт и стал офицером разведки в службе безопасности Афганистана.
P.S. Современные события в мире демонстрируют, что цели и задачи США по отношению к России не изменились. Конечно, и руководители СССР допустили ошибки. Например, поторопились со многими преобразованиями в Афганистане. А самая главная ошибка в том, что если уж мы ввели войска, то дело надо было довести до конца. И если решили выйти из страны, то нельзя было предавать и бросать на произвол судьбы ту часть афганского народа, которая в нас поверила.