На старой сцене «Мастерской Петра Фоменко» весной состоялась премьера спектакля «Пещерные мамы», поставленного Кариной Бесолти по пьесе Рината Ташимова. Это полное символизма драмеди о трех женщинах в татарской деревне, которые переживают потери и учатся жить с горькой правдой о себе и друг о друге.
Журналистка Милана Стояновска рассказывает, как появился этот спектакль, в чем его особенность и почему зрителю стоит обратить на него внимание.
Венера приезжает из города в родную татарскую деревню, где провела все детство. Дома неспокойно: мама Месавара и ее подруга баба Маша стоят у разрытой могилы отца Венеры и гадают, куда мог деться покойник. Объяснение жуткой ситуации довольно прозаичное — могилу раскопали медведи, нередкие гости в этих краях. Впрочем, дело не столько в яме на кладбище, сколько в том, какие тайны случайно вскрыли и происшествие, и прибытие гостьи.
Женщины вольно или невольно оказались на исповеди друг перед другом и самой собой: каждой из них есть что сказать про сбежавшего покойника, своих детей, материнство и одиночество.
«Пещерные мамы» — экспериментальный спектакль, который не стоит ставить в один ряд с классическими постановками «Мастерской Фоменко». Его создатели придерживались принципа творческой свободы во всем, начиная от поиска финансирования путем краудфандинга и заканчивая переосмыслением сценического действия и формата актерской работы на сцене. В результате на свет появился проект, который режиссер Карина Бесолти описала как «мощное мифическое пространство, сносящее тебя в такие глубины, что и заглядывать страшно, не то что нырять с головой».
«Идея пьесы родилась, когда я только поступил в театральный институт в Екатеринбурге на драматургию к Николаю Коляде, — рассказывает автор «Пещерных мам» Ринат Ташимов. — Я снимал квартиру в ужаснейшем районе, где вокруг была сплошная промзона, а прямо под окном однажды застрелили человека. Эту чудовищную квартиру я снимал со своей подругой, драматургом Светланой Баженовой, которая в то время работала официанткой. Однажды она ушла в очередной раз на смену, а мне хотелось, чтобы, когда она пришла, я мог чем-то ее рассмешить. Так я написал первую сцену этой пьесы (про медведя и могилу). Это пьеса о моей рефлексии, которой я в тот момент жил, — что я плохой сын».
Постановка на сцене «Мастерской Фоменко» — не первая с 2014 года для пьесы Ташимова, но определенно очень оригинальная. Режиссер Карина Бесолти не стала дословно переносить действия героинь на подмостки. Декорации, взаимодействие героинь и даже их реплики часто существуют отдельно от оригинального текста.
Пьеса же присутствует на сцене в виде ремарок, выводящихся на экран. Так, в моменты, когда персонажи кричат, танцуют или плачут, актрисы «Пещерных мам» используют пластику тела, утробные звуки, мимику и любое движение, чтобы не передать фабулу, а отразить идею.
«Ремарки в тексте Рината — это отдельный образный слой, очень автономный, не просто функциональный. Они будто требуют работы, они хотят звучать. Они так написаны, — объясняет свое решение постановщица. — Сложно было найти ключ к тексту. Он так глубок и многогранен, так целен сам по себе, так самодостаточен и так сложен для постановки. Кинематографичный, завораживающий, живой текст. Ремарки как раз и делают из написанного кино».
«Все, кто работал с этим текстом раньше, воспринимали его среду как естественную, становясь в позицию соприсутствия. Карина же оставила большую дистанцию, с которой можно увидеть действие как музейный экспонат. Вся эта история, все персонажи — экспонаты, как мамонтенок в музее», — считает Ринат Ташимов.
Аналогия между спектаклем и музейной экспозицией неслучайна. Несколько знаковых сцен происходит в маленьком краеведческом музее, который считается единственной достопримечательностью деревни. В нем все сделано из картона и папье-маше за исключением одного экспоната — скелета маленького мамонтенка. Его история таинственная и никогда не будет раскрыта. Единственное, что можно сказать наверняка, — что мамонтенок, на которого теперь смотрят скучающие школьники, попал в беду. Их мамы никогда не бросают своих детенышей, оберегая их как главное сокровище.
Долгие диалоги у костей мамонтенка, конечно же, совсем не про доисторического сироту. Они — про самих героинь, про их детей и про бесконечную боль, с ними связанную. В этом спектакль задевает за живое любого зрителя в зале, аккуратно затрагивая болезненные воспоминания из детства: нелюбящий отец, воспитание тумаком, отстраненная мама, взрощенное с малых лет чувство неполноценности, несчастливые браки родителей, скудное воспитание. «Пещерные мамы» перебирают струны, которые могут отозваться в ком угодно.
«Мои героини — беспокойные, требовательные, витальные, жестокие, надломанные, вопрошающие, негодующие, глубоко и фатально несчастные... Женщины, которые все потеряли. Потому что мир так несправедливо устроен. Потому что «все вот тут картон сплошной». Потому что одна боль всегда рождает другую, еще острее, одна ложь — другую, еще фатальнее. Мифические, страшные, но ужасно трогательные — такие они, мои героини», — говорит Карина Бесолти.
«Пещерные мамы» оказались сочетанием того, что кажется несочетаемым. Это драмеди, где можно посмеяться в кулак, а потом этим же кулаком утирать подступившие слезы.
Здесь деревенские женщины, которые поднимали детей без книг, психологов и родительских курсов, задумываются об истончившихся корнях семейных связей. Татарский язык сплетается с зажигательными испанскими мелодиями, «Колыбельной» Анжелики Варум, треком polnalyubvi и «Песенкой Мамонтенка» — пронизывающая все слои показанного песня ребенка, ищущего маму.
Ближайший спектакль «Пещерные мамы» пройдет 16 июня.
Читайте также:
Россия и КНР призвали не дать конфликту на Украине стать неконтролируемым
«Демонстрация неповиновения». Что мировые СМИ пишут о визите Путина в КНР
Рубену Варданяну в Азербайджане продлили арест на 5 месяцев