Вопрос Кураеву звучал так: каково отношение русской православной церкви к армии, которая нападает?
Кураев объяснил специфику.
Военные правила цивилизованного общества.
В цивилизованных странах, заметил Кураев, есть правила ведения военных действий.
Цивилизованные страны признают, что война является продолжением политики, политики слабой, так как решение межгосударственных проблем силовым способом это признание слабости политической дипломатии. Обычно, политика, не дипломата, допустившего войну, не оставляют во власти, находя ему заменой политика дипломата, способного мирным дипломатическим путем урегулировать конфликт. Ум в политике ценится и ценился всегда выше кулаков.
Но ситуации возникают разные и потому есть европейские правила ведения военных действий .
Одно из главных правил, как говорит Андрей Кураев, гласит следующее:
«Защищаться можно и нужно. Нападать нельзя».
(На религиозном языке это можно обозначить так: греха больше на том, кто первым нападает. Система дальнейших оценок и действий исходит из этого «первенства»).
Идеологическая завеса.
Политики слабого толка, понимая то, что греха больше на тех, кто первым нападает, стали использовать «идеологическую завесу» в оправдание. По типу: это не мы напали, а на нас напали. Чтобы избежать осуждения.
Исторический пример Сталина.
Кураев приводит его с оговоркой, не как истину в последней инстанции и твердый исторический факт, а как одну из версий, бытующих в истории.
Сталин, несмотря на подписание пакта о ненападении с Германией, тем ни менее, знал, что Германия готовится напасть на Советский Союз. Однако, он не предпринимал «проактивных действий» и не нападал первым. Именно потому, чтобы избежать исторического осуждения, а иметь возможности западной помощи и ленд лиза.
Кураев замечает, что Сталин не боялся Германии, а желал получить ленд лиз. В случае, если Советский Союз первым бы напал, то его действия были бы квалифицированы как «агрессия» и ленд лиз ему не светил бы вообще.
Сталин, подчеркивает Кураев, в этом плане (военно-политическом) проявил себя как дальновидный стратег. Лучше иметь военную помощь и сильных союзников на своей стороне в случае не агрессии, а защиты, чем наоборот. Так как ленд лиз по военно – экономическим правилам представляется жертве нападения, а не агрессору. Сталин это знал и пошел на большую военную жертву ради получения экономической помощи от высокоразвитых стран – Америки и Великобритании.
Выскажу свои соображения: версия спорная, новая лично для меня, но, вполне возможно, что она имеет право на жизнь, именно как версия, а не как твердый факт.
Отношение церкви к армии.
Кураев говорит, что если иерарх церкви берет на себя полномочия «моралиста» и морально осуждает военные действия государства, то он должен опираться на факты, подтверждающие его морализм.
("Странно, почему?" - подумал я. Разве он, как представитель церкви не может опираться на Евангелие и духовные законы там обозначенные? Авторитет Христа? Ведь для церкви именно это является основанием)
Когда в Средневековье в маленьких городках, говорит Кураев, все происходило на глазах иерархов церкви, то они знали об этом и могли вынести твердое моральное решение, кто духовно прав, кто виноват.
Сейчас другие условия. Например, в 1991 году при штурме Белого дома в Москве, патриарх Алексий 2 говорит: «Анафема тем, кто начал это кровопролитие». Но потом он так и не назвал имен. Потому что он не знал их. Определил их потом генеральный прокурор, на основе тех, кто победил и вынес список «первых стрелявшими». Суждение по силе, а не по правде.
У церкви, подчеркивает Кураев, нет службы параллельного дознания, когда она могла бы знать факты, противоречащие выводам генерального прокурора. Ей нечего предъявить.
Поэтому сейчас, когда начинаются локальные военные действия, правящий иерарх становится заложником местного телевидения. Что скажет телевизор: кто первый начал?
А провести свое дознание у него нет средств и возможностей. Почему упал Боинг или кто сделал первый выстрел в Донецке? У нынешних епископов РПЦ нет возможностей проверить и твердо знать эту информацию и содержащиеся в ней факты.
Отсюда, у иерарха церкви есть два права:
1. Принять точку зрения телевизора (а значит установленной пропаганды)
2. Имея иное мнение, но не доказанное твердыми фактами, молча скорбеть в стороне, но не высказывать его.
Третья альтернатива
Или же, и это зависит от политической и нравственной опытности епископа, проявлять свою позицию и «срывать локальную пропагандную шелуху». Чтобы увидеть правильную суть вещей и отличить, как говорил шекспировский Гамлет «цаплю от сокола». Отличить жертву от охотника.
Вывод Кураева.
Московская патриархия русской православной церкви этот дар различения от себя благополучно откинула.
Русская православная церковь замечает Кураев, на сегодняшний день не находит в себе поводов, сил, аргументов и желаний противостоять светской пропаганде, противопоставляя ей духовные истины, а принимает ее за отправную точку для себя.
(на основании интервью Андрея Кураева от 7 сентября 2022 года).
Заключение.
На мой взгляд Андрей Кураев строит первую часть своей риторики на понятии правил и законов (цивилизованного мира), а вторую на политической и духовной воле иерархов церкви, в соответствии с Духом Христа.
Вероятно, иметь и проявлять такую волю небезопасно для них в современном мире политической России. Никто не спешит распинаться со Христос за правду, но пользоваться благами традиций церкви. Особенно, когда она столь поддерживаема сейчас государством. Поэтому и церковь поддерживает и государство, и армию всецело, не вспоминая о Боге.
Молчи и принимай нужное мнение оказывается более «спасительным» для церкви и его высшего духовенства, чем вспоминай о Христе и распинайся с Ним. Увы и ах. Но таков сегодняшний кризис духовности, после которого обычно возникает вопрос: а где же Бог? Он там, где Его оставили, увлекшись другим.
Хотите поделиться по теме статьи – пишите в комментариях.
Ставьте лайк.
Подписывайтесь на канал.
Делитесь с друзьями.
Приглашайте на канал.
Добра всем.