Мы шли по Декабрьских, но было ещё очень много машин и... свернули сперва на Дзержинского (бывшая Арсенальная), где красиво светились клёны:
И появились уже узорчатые тени:
Ну, а потом свернули на Бабушкина, чтобы как-то... насладиться тишиной майского вечера:
Всегда вспоминаю, как талантливо описала это время года Астрид Линдгрен в повести "Расмус, Понтус и Глупыш":
"Над городом светило солнце, был май - пора цветения сирени, когда красиво даже в Вестанвике. Куда ни пойдешь, всюду пышные кисти густо цветущей сирени, но сейчас как раз цвели и каштаны, и над всеми садами города повисли гроздья бело-розового яблоневого цвета, скрывавшего уродство маленьких домиков, утопавших в этом цвету, словно кусочки печенья в пене взбитых сливок..."
На наших улочках началось лето и... я опять вспоминаю Астрид Линдгрен, т.к. это сочетание уюта и... неизбежных воплей хулиганов-сороканов под ухом:
"И домик Карлсона не похож ни на один домик в мире», — думал Малыш. Нигде нет такой уютной комнаты, и такого крылечка, и такого удивительного вида вокруг, и нигде не собрано вместе столько удивительных и на первый взгляд бессмысленных вещей, как здесь: Карлсон, как белка, набивал свой домик бог знает чем. Малыш не имел понятия, где Карлсон раздобыл все эти предметы. Большинство своих сокровищ Карлсон развешивал по стенам, чтобы их легко было найти в нужный момент.
— Видишь, какой у меня порядок. Всё-всё висит слева, кроме инструментов, а инструменты — справа, — объяснил Карлсон Малышу. — И картины тоже.
Да, на стене у Карлсона висели две прекрасные картины. Малыш очень любил на них смотреть. Их нарисовал сам Карлсон. На одной в самом углу листа была нарисована крошечная крылатая козявка, и картина называлась «Очень одинокий петух». На другой была изображена лисица, но картина при этом называлась «Портрет моих кроликов».
— Кроликов не видно, потому что они все у лисицы в животе, — пояснял Карлсон.
Набив рот булочкой, Карлсон сказал:
— Когда у меня будет время, я нарисую третью картину: «Портрет маленькой упрямой овцы, которая не хочет прыгать».
Но Малыш слушал его рассеянно, у него кружилась голова от звуков и запахов летнего вечера. Он уловил аромат цветущих лип с их улицы, слышал стук каблуков о плиты тротуара — много людей гуляло в этот ясный вечер. «Какой летний звук!» — подумал Малыш. Вечер был совсем тихий, и каждый шорох из соседних домов доносился до него удивительно отчётливо: люди болтали, и кричали, и пели, и бранились, и смеялись, и плакали — всё вперемешку. И никто из них не знал, что на крыше высокого дома сидит мальчишка и вслушивается в это сплетение звуков, как в самую настоящую музыку.
«Нет, они не знают, что я сижу здесь с Карлсоном, и что мне так хорошо, и что я жую булочки и пью сок», — подумал счастливый Малыш.
Вдруг в ближайшей к ним мансарде раздались какие-то вопли.
— Слыхал? Это мои хулиганы-сороканы, — объяснил Карлсон".
Заборы на закате тоже романтичны:
А уж нарциссы - как в Англии, ей-богу:)
И ещё очень хороша отреставрированная усадьба Винтовкина и кирпичный особнячок рядом:
В сиянии клёнов:
Да, негусто у меня тут с краеведеньем, но я честно писала про улицу Бабушкина в отдельной статье, поэтому...
Поэтому гуляю и наслаждаюсь праздностью, ловя последние лучи уходящего дня (такого жаркого, что уже совсем летнего!):
До новых встреч на канале!..