Купол большого мастер-зала, на который сейчас смотрел Максимус, был исписан символами древнего утраченного языка. Он видел их сотни раз, но впервые в жизни ему казалось, что текст обретает какой-то смысл.
Напрашивался простой вывод: вероятно, Максимус начинает бредить. Зловонное дыхание смерти ощущалось как никогда отчетливо. Странное чувство, неповторимое.
Боль почему-то практически не ощущалась, поэтому повернуть голову было несложно. Недалеко от Максимуса лежало другое тело, грудь которого стабильно приподнималась от слабого бессознательного дыхания. В голове торсера всплыли последние слова Атанасио, выпаленные в пылу их сражения несколько минут назад.
- Как ты можешь быть так слеп?! - сквозь зубы шипел противник, нанося удар белоснежны клинком, сотканным из собственного поля. - Ты веришь в пустые байки из прошлого, а фанатиками называешь нас!
Максимус ничего ему не отвечал. Не было смысла тратить силы на убеждения слетевшего с катушек лидера движения восставших. Нейтуралики стремились откатить общество к эпохе до существования семи точек унификаториев Хоппера. Согласно сохранившимся в виде легенд данным, в те времена каждый торсер был способен обращаться только к одному менталу, источнику внутренней силы, расположенном в одном из отделов головного мозга: либо черному, либо белому. Прежняя цивилизация была разделена культурно, нравственно, да и вообще во всем, в чем только возможно. В какой-то момент группа людей, скорее всего их можно назвать учеными, запустила сеть унификаторов, создавших излучение, способствующее сплочению двух разных типов менталов. С тех пор возле каждого белого источника появлялся чуть более слабый черный и наоборот.
Но после начала излучения мир охватил один побочный эффект - перезагрузка. Объяснение этому в новой цивилизации дали лишь теоретическое. Но факт оставался фактом: все торсеры потеряли часть памяти, отвечавшей за понимание устройства мира и общества до объединения менталов. В начале этого странного и удивительного периода торсерия пережила тяжелое время становления нового общества. В перезапущенный мир перешло многое из прошлого, но как бы трудно это ни было объяснить, будто не все. Куча пробелов в научных трудах, истории, медицине и всех сферах жизни. Информация, доставшаяся от предшественников, была будто изъедена червями.
Но общество встало на ноги и процветало. По крайней мере так считало большинство. Группа фанатиков, обретшая со временем имя Нейтураликов, поначалу не несла никакой угрозы, лишь мирно проповедуя свои убеждения. Их учения основались на догмате, что каждый торсер от рождения имеет только один ген ментала. Унификаторы же, по их словам, нарушали истинную природу вещей. Поэтому сами Нейтуралики пользовались полями только одного типа, к которому были более расположены. Обращение ко второму менталу считалось у этих фанатиков мерзким и противоестественным. Но никто не ожидал, что однажды они предпримут экстремистскую атаку на сеть унификаторов.
Максимусу пришлось действовать рискованно и безотлагательно. Известие об атаке пришло слишком поздно для основательной защиты. И хотя торсер был обучен боевым техникам, он в первую очередь был менталиком - ученым, изучающим менталы, цветные гены и поля.
"Мир лишь на 10% такой, какой есть, - вспомнил торсер слова своего отца. - На 90% он такой, каким его видишь и делаешь ты". Несмотря на то, что многие знания были утеряны их цивилизацией, догмат ксеносознания оставался путеводной звездой в мире торсеров: разум формирует существование.
И Максимус освоил свой разум очень хорошо. Он обладал званием Психо-гранде - высшим из доступных рангов менталиков, которое можно было достичь после последнего пробуждения цивилизации. Более близким его духу был черный ментал, но он мог свободно обращаться и к белому.
Вот только противники были яростными, сильными и в определённом смысле одержимыми. Атанасио добрался до унификатора и уничтожил устройство. Но особенно страшной новостью стало то, что этот безумец, возможно, нашел способ сохранить память себе и кому-то из своих доверенных лиц. Было ли это правдой? Максимус не знал, но на этот случай у него была подстраховка. Болезненная, убивающая самого торсера, но дающая шанс не допустить распространения экстремистских настроений в новом, перезагруженном мире.
Уже давно Максимус исследовал причины исчезновения памяти торсеров при включении унификаторов. Вероятно, этим занимался и Атанасио. Но, по всей видимости, изучали они этот вопрос с разных сторон. Если фанатик нашел способ сохранить воспоминания, то ученый нашел способ стереть память. Это было его личное, экспериментальное исследование, испробовать которое выпал шанс.
Заложенная в собственное сознание нейропломба сработала, как надо. Только времени и сил защитить собственное сознание не было. Максимус не успел спасти свой мир, но наделся, что сумел помочь будущему. Внутренние органы были критически повреждены в бою с Атанасио. Мозг был покалечен обжигающим сознание нейроимпульсом. Торсеру только оставалось ждать свою смерть.
Она не торопилась, будто с извращенным удовольствием наблюдая за его мучением. Холод по кругу сменялся жаром. Символы на потолке куполообразного мастер-зала складывались в осмысленные послания. Сознание Максимуса заволокло истерическим смехом, когда оно выдало ему новые знания.
Прилагая сверхторсеровские усилия, ученый приподнял ладонь и ее заволокло черным густым полем, так похожим на непрерывно волнующуюся воду. Спустя мгновение часть поля сменила цвет на белый, не перемешиваясь с черным. Это было отнюдь не новым, ничего особенного. Чудо произошло дальше, когда два никогда не соединяющихся воедино ментала пронзили мурашками все тело торсера, а цвет поля, будто обычные краски смешали кисточкой, изменился на пепельно-серый. За секунду до смерти.