"Сказки для взрослых" представляют собой сборник небольших рассказов. Сюжеты содержат ожившие, материализовавшиеся человеческие пороки, страхи и психологические травмы. Главным героям зачастую придется бороться с обстоятельствами на уровне своего подсознания, иллюзий и снов.
В одних историях воспоминания и чувства будут выступать в роли врагов и подстрекателей, в других- наоборот спасителей и праведников. Кому-то из героев предстоит сразиться и погибнуть, кому-то исцелиться. Во многом это будут определять их личности: зрелые и не зрелые, сильные или слабые, цельные или разобщенные, подлые или чистые.
Вопли наших напрасно молящихся голосов заглушают шепот бога, умоляющего людей о помощи!"
(Мой отец).
...
Я взялась рукой за откос двери и с усилием провела по нему тыльной стороной ладони. Мне хотелось почувствовать боль от вонзившихся в кожу деревянных щепок, для того, чтобы убедиться, что сознание еще не совсем покинуло нас. Но я ничего не почувствовала, ни боли, ни то, каков же на ощупь был откос. Тело мое затряслось, кожа на спине и ногах зачесалась и покрылась пятнами, на ней проступила жесткая черная шерсть. Степан скрылся внутри дома, в комнате было темно, и я, глубоко вздохнув, быстро заскочила внутрь вслед за отцом.
Время замерло, в избе было очень холодно, темно и тихо. Я окликнула отца, но голос мой, как и прежде, растворился во тьме, тогда я сделала шаг, затем еще несколько. Я непременно должна была напороться на кровать, печь или стену, но все, что раньше было здесь, по-видимому, исчезло. Тогда я побежала куда-то вперед и бежала так до тех пор ,пока все же не наткнулась на предмет. Это что-то было мне по самую грудь. В полной темноте, мне удалось разобрать, что предмет был деревянным- не то коробка, не то кровать, достаточно длинная деревянная кровать. Я обошла предмет вокруг, и поняла, что верхняя часть его можно сдвинуть. Это была крышка. Я приподняла крышку и запустила руку вовнутрь. Внутри было холодное человеческое тело. Я испугалась, оступилась и упала на спину. Это был гроб.
Сзади меня блекло замерцал свет, постепенно комната начала освещаться. Передо мною был гроб, а сзади стоял стол, посреди которого мерцала свеча- единственный источник света, освещающий пространство. Вокруг плясали тени тех, кого не было видно глазами. За пустым столом сидели: Степан с одного края , моя сестра и тварь- по бокам. А на другом краю стола, напротив отца сидел Нечистый. Все они, кроме Степана, молчали и равнодушно смотрели перед собою. Отец же, со слезами на глазах, наблюдал то за мной, то за гробом. Затем изнутри донесся громкий детский плачь. Все сидящие за столом быстро уставились на гроб. Они стали закрывать уши и недовольно восклицать. Но голоса и звуки по-прежнему растворялись в мутном пространстве. И только голос Нечистого загремел:
-Да сколько можно! Заткните уже этого гадкого ребенка!- он кинул грозный взгляд на всех тех, кто сидел за столом. Все испуганно попрятали глаза, и тогда он обратился к отцу,- быть может ты сам, Степан, успокоишь сына? – затем Сатана нахмурил брови и сердито приказал,- Давай! Или это сделаю я!
Отец медленно поднялся из-за стола, подошел к гробу. Внутри лежала Наташа, она безмолвно смотрела на Степана и совсем не шевелилась. Младенец жалобно плакал где-то в подоле, у самых ее ног. Степан опустился ниже, развернул ткань и взял мальчика на руки, ребенок тут же успокоился и оживленно закряхтел. Вокруг раздался радостный гул призраков, теней и нечисти, собравшейся в доме.
Отец ласково смотрел на дитя, затем Наташа поднялась из гроба, Степан взял ее за руку и помог выбраться наружу. Она опустила голову на плече отца и прошептала:
-Прости меня…
Глаза обоих наполнились слезами. Степан поцеловал Наташу в лоб и ласково проговорил:
-Я прощаю тебя, Наташа, за все прощаю!- затем печально, будто бы в последний раз, взглянул на нее, и сказал- Прощай, любовь моя…
И тут Наташа закричала от боли, по юбке ее разлилась кровь, она упала на спину и начала метаться на месте и царапать живот. Все это продолжалось с минуту. Затем, так же быстро, она затихла, сделала последний короткий свой вдох и умерла. Из глаз ее вперемешку со слезами крупными каплями текла кровь. В комнате вновь раздался детский крик.
Сатана подошел к мертвой Наташи, приподнял ее кровавый подол и взял на руки орущее по-звериному существо. Оно выглядело еще безобразнее, чем новорожденная накануне тварь. Существо металось в его руках, царапалось и кусалось. Нечистый довольно захохотал и проговорил:
-Наконец-то!- затем обратился к Степану,- дело сделано, нам пора.
Сатана указал жестом на гроб, и моя сестра, которая тоже уже мало своим видом напоминала человека, вместе с выросшей до размеров коровы, безобразной тварью, вдвоем аккуратно взяли мать и уложили ее обратно во внутрь деревянного ящика. Затем они обратились ко мне:
-Нам пора, сестра. Ты слышала, что сказал отец?- они подали мне свои безобразные руки.
- Он мне не отец!- я отпрянула от них и попыталась встать на ноги, но вдруг поняла, что на их месте копыта, а руки мои ничуть не лучше, чем у сестры.
Они обе рассмеялись, и пошли куда-то вслед за Сатаной.
Воздух в помещении нагрелся, посреди комнаты деревянный пол начал трескаться и проваливаться. Образовалась самая настоящая пропасть, оттуда валили жар и огонь. Тварь подошла к Нечистому и выхватила из его рук дитя. Она важно прижала его к груди, и первая прыгнула в пылающую пропасть. Затем, за ней вслед, там скрылась и моя сестра. Нечистый же протянул руку во тьму, и оттуда вышла улыбающаяся Наташа. Они хотели было вместе уже уйти, но вдруг остановились и взглянули на нас. Нечистый проговорил:
-Ах да, Степан,- Наташа шустро отпустила его руку и подбежала к мужу, из-за пазухи она вытащила блестящий старинный кинжал и аккуратно вложила в руку мужу. Затем улыбнулась ему и вновь вернулась к Нечистому. Тот ласково взял ее руку и обратился к Степану,- теперь выбор за тобой. Как вы там говорите: «Жизнь за жизнь». Хочешь, чтобы твой сын жил? Тогда выбирай!- затем Сатана толкнул Наташу в пропасть, та с хохотом скрылась в огне, а Нечистый остановился, лукаво взглянул на нас и сказал,- быть может- бог так безразлично относится к человеческим жизням лишь потому, что они на самом то деле толком ничего и не стоят?- затем он ожидающе замер, и равнодушно наблюдал на Степаном.
Отец еще раз приласкал своего сына, он улыбался и плакал. Затем Степан прижал сверток с ребенком к груди. Огненная дыра все больше раскаляла воздух и все сильнее затягивала все и всех вокруг внутрь себя. Пространство вернуло свой привычный облик, теперь было видно очертания дома, с улицы раздавался шум и гул голосов. И тут я поняла, что жар идет и от окон и от двери, дом горел и снаружи. Пока я прислушивалась к звукам с улицы, в пространстве сверкнул кинжал, Степан одним движением рассек себе горло и аккуратно опустился на пол, вместе с сыном на руках. Еще мгновение взгляд его был осознанным, а потом глаза сделались стеклянными и замерли. Я прошептала:
-Степан…-подползла к отцу и аккуратно взяла его сына на руки.
Затем из тьмы, подобно Наташе, появился его дух и равнодушно взглянул на нас. Он обратился к Нечистому:
-Господин, нам пора,- Степан вновь перевел взгляд на меня- и тебе пора,- он попытался схватить меня и поднять на ноги, но я завопила, и силой оттолкнула Степана от себя.
Сатана захохотал. В комнате стало невыносимо жарко, пропасть затягивала и меня, но я сопротивлялась. Нечистый сказал Степану:
-Оставь ее, все равно никуда не денется. Пойдем, я утомился.
Отец молча кивнул ему в ответ и медленно пошел к пропасти. Я подскочила и побежала к горящей двери, младенец кричал у меня в руках. Я несколько раз упала, но все же добралась до двери. Все снова замедлилось, снова исчезли звуки. Я неистово дергала потяжелевшую раскаленную ручку двери. С обратной стороны ее подпирала нечисть, и теперь, и стены и пол и все вокруг , начала пожирать огненная воронка. Я больше не могла сопротивляться, я зажмурила глаза и прижала младенца к себе. Степан и Нечистый все еще были в комнате, и молча наблюдали за нами. И тут я закричала, что было духу и мой голос громко зазвенел в воздухе:
-Степан! Нет, Отец! Я знаю, ты слышишь меня. Помоги мне, помоги своему сыну!
Глаза взгляд отца ожили, он грозно уставился на Нечистого и закричал:
- Ты лжец! Обманщик!- он накинулся на Сатану и принялся колотить его, затем поднял в воздухе и бросил Нечистого прямо в пропасть.
Сатана не сопротивлялся, и смеясь, исчез в огне. Отец подбежал к нам, взял меня с младенцем на руки, с силой сорвал горящую дверь. Воронка дрогнула с новой силой, и нечисть и остатки дома беспомощно залетали в нее. А тем из них, кто еще мог сопротивляться и мешать нам, Степан на ходу разбивал головы и отрывал конечности. Наконец, он вынес нас за пределы дверей и огня, туда, где не властвовала больше безжалостная воронка. Он медленно опустил меня на землю, последний раз посмотрел на сына и улыбнулся.
Взгляд его медленно мутнел, глаза делались стеклянными. Он все еще держал мою руку, но Степана, как и всех остальных, затягивало внутрь горящего дома. И тогда я проговорила:
- Останься, отец. Бежим с нами!
Он изо всех сил сжал мою руку, стараясь еще хоть ненадолго остаться в себе:
- Я уже не принадлежу себе: « Жизнь за жизнь». Я сделал выбор, и ты сделала выбор. Позаботься о нем! Забудь обо всем, что здесь произошло и никогда ему об этом не рассказывай. Спасибо, дочь моя!- затем Степан резко умолк и застыл.
Он отпустил мою руку и захохотал, огненная воронка с силой затянула его в себя, как тряпичную куклу. А затем и остатки дома, и село и людей и чертей и все, что было в округе. А я побежала прочь. И бежала так до самого леса. А когда добралась до Степанова лесного убежища, с холма мне было видно нашу пылающую деревню и все, что от нее осталось. Я плакала, но маленький мальчик сладко спал у меня на руках и был покоен.
...